— Дорогая, чем занимаешься? — спрашивает мама, войдя в мою комнату и присаживается на край кровати.

— Да ничем, подготавливаю все к началу учебы, — с улыбкой отвечаю я.

— Правильно, солнышко! Слушай, Мэтт пригласил меня загород на выходные. Ты не будешь против, если я уеду туда с ним? А ты можешь пока позвать в гости Джейка, чтобы не было скучно и одиноко.

Я киваю головой, соглашаясь.

— Конечно мамуль, езжай! А я прямо сейчас позвоню Джейку и приглашу его к нам.

Мама крепко обнимает меня, а я на секунду задерживаюсь в этом моменте, прижимаясь к ней так, словно пытаюсь запечатлеть это в своей памяти, словно мы расстаемся с ней надолго…

— Люблю тебя, мамуль…

— И я тебя детка.

Внутри пробегает неприятный холодок дурного предчувствия. Но, встряхнув головой, я отгоняю от себя эти глупые мысли и, чмокнув маму в щеку, беру телефон, набирая номер.

— Это самая прекрасная девушка в мире мне звонит? — воркует Джейк на том конце провода.

Я хихикаю.

— Ну, только если у телефона самый сексуальный мужчина на земле, тогда да, я звоню правильно.

— Ха- ха, хитрюшка ты, принцесса. Как дела?

— Все хорошо. А у тебя? Еще не закончил свои дела?

Слышу шорохи, как будто Джейк отходит куда-то в сторону.

— Еще нет, — говорит тяжело вздыхая, — Но надеюсь, через пару часов уже освобожусь.

— А ну отлично! Я хотела сказать тебе, что моя мама уезжает на все выходные с Мэттом за город и я хочу пригласить тебя к себе на эти дни.

В ожидании его ответа я закусываю нижнюю губу и прикрываю глаза. Знаю, что он, скорее всего, согласиться, но все равно ловлю легкий нервный мандраж.

— Конечно, любовь моя. Я буду у тебя вечером. И скрашу твои одинокие выходные своими нескончаемыми сексуальными домогательствами, готовься.

От его хриплого баритона по моему телу пробегают щекотливые мурашки. Лицо обдает жаром, и я, расплываясь в улыбке, беззвучно киваю, видимо воздуху, так как в комнате я нахожусь одна.

— Буду ждать тебя. Целую.

Попрощавшись с Джейком, я кладу трубку и в приподнятом настроении направляюсь на кухню, решив приготовить для своего мужчины вкусный, романтический ужин.

Спустя 3 часа, которые пролетели незаметно, за приготовлением мясной лазаньи, зеленого салата и тирамиссу, я прибираю слегка разгромленную кухню. Сервирую стол, поставив пару высоких свечей в золотистые подсвечники для атмосферы, и сбегаю в ванну, приводить себя в порядок перед долгожданной встречей.

Хоть я и знаю, что моя одежда долго на мне не6 продержится, все же решаю надеть что-то более приличное, вместо обычной домашней пижамы.

Натянув любимые синие джинсы клеш и укороченный белый лонслив, я причесываю непослушные кудри, наношу пару капель духов и, подкрасив немного ресницы, выхожу из комнаты.

И вдруг замираю.

Слышу странные звуки, доносящиеся из кухни. Кажется, это стук приборов о дно тарелки. Но кто это может быть? Джейк бы не стал входить без звонка. А мама уже давно уехала. Хотя, может у нее что-то изменилось в планах, и она решила остаться дома?

Я неуверенно шагаю в сторону кухни.

— Мааам, это ты?

Ответа я не слышу, но продолжаю упорно приближаться к источику шума. Наконец подойдя к кухне я резко заворачиваю за холодильник и сталкиваюсь взглядом, с пылающей адским огнем, зеленью до боли знакомых глаз…

— Потрясающе вкусно, просто лучшее, что я ел за последние несколько лет. Браво!

К горлу подступает тошнотворный комок. Перед глазами все плывет. Кровь застывает в венах, превращаясь в ледяное ядовитое варево, останавливая все функции работы организма. Сердце обрывается, замирает вслед за дыханием. Меня охватывает приступ всепоглощающей паники. Он парализует, не давая возможности пошевелиться. Не могу поверить в то, что вижу. Я отказываюсь доверять своим глазам, распахиваю их максимально сильно, не моргая, пока слизистую не начинает раздирать от дикой боли.

— Т- т- ты? Этого… этого не может быть…

Это было все, что я успела сказать до того, как мир закружился в мутном водовороте, а затем погас, погружая меня в непроглядную тьму…

Джейк

— Конечно, любовь моя. Я буду у тебя вечером. И скрашу твои одинокие выходные своими нескончаемыми сексуальными домогательствами, готовься.

Губы непроизвольно расплываются в улыбке, когда я представляю, как Аврора сейчас покраснела от моих слов.

Уфф…Откусил бы эту розовую бархатную щечку. Хотя почему "бы"? Откушу. Сегодня же.

Повесив трубку, я выдыхаю мощную струю воздуха, пытаясь настроить организм на завершение этого дерьмового вечера, который организовала моя мать в честь приезда в город очередного важного делового партнера.

Вид всех этих напыщенных индюков с толстыми кошельками и не менее толстыми животами и их, безмозглых пигалиц, бесцельно курсирующих по залу и вливающих в себя литры игристого с видом невъебенной аристократии, каждый раз вызывает у меня приступ тошноты.

Но я терплю, держусь, веду себя максимально профессионально и соответствующе «гордо» носимой мной фамилии Левон.

Этот сратый вечер стал нашим с матерью компромиссом в вопросе моих отношений с Авророй. На днях Кларис сама подошла ко мне, предложив такой вариант:

Я не афиширую свою помолвку до заключения контракта с компанией Джека Гринберга и ПРОСТО ЗНАКОМЛЮСЬ с его единственной дочерью Моникой на званом вечере. А мать прекращает лезть в мои отношения, засовывает свое мнение поглубже в задницу и отстает от нас с Авророй навсегда.

По этой причине я сейчас нахожусь за городом в шикарном ресторане на первом этаже пятизвездочного отеля с говорящим названием «Palace»* и любезничаю с этой силиконовой барби Моникой Гринберг, подавая ей все новые и новые бокалы шампанского, которые она всасывает словно вакуумный пылесос за секунды, и поддерживаю с ней непринужденную светскую беседу.

Нет серьезно, эта женщина выпила уже, как минимум, месячный запас шампанского в ресторане и все еще уверенно стоит на ногах! Но это и к лучшему, с нетрезвой собеседницей мне даже легче удается наладить коннект.

— Джейк, Клара сказала…

Дай Бог здоровья Монике за ее обращение к моей матери, которая при каждом коверкании ее имени в производное «Клара» вздрагивает и сжимает челюсть настолько, что светлое, фарфоровое лицо мгновенно перекашивает от ярости. Я готов смотреть на это вечно!

— …. Что ты капитан университетской команды по футболу! А я вообще-то, просто обожаю спортсменов. Ик…

Она кокетливо проводит ладонью по моей руке, с силой сжав бицепс и, полирует мое лицо пьяным взором, видимо, пытаясь зажечь между нами искру страсти своим «соблазнительным видом».

Господи, дай мне сил, пережить этот вечер и никого не придушить!

Приложив максимум усилий, чтобы не скривиться от омерзительного запаха ее цитрусового парфюма, вперемешку со стойким алкогольным шлейфом, я аккуратно стряхиваю ее руку со своей, сделав вид, что смотрю на часы.

— Да, это правда.

Я ограничиваюсь максимально короткими односложными ответами, надеясь, что рано или поздно ей надоест вести этот тупой монолог, и она отвяжется сама. Но упорства и настырности этой дамочке, определенно, не занимать!

— Мм, Супер! Пригласишь как-нибудь на игру? Ик…

— Футбольный сезон еще не начался.

Я снова смотрю на часы, теперь уже по- настоящему интересуясь временем.

Так, еще полчаса помелькаю тут и свалю к своей малышке. Прижму ее хрупкое тельце к себе, зароюсь носом в пышную светлую гриву, вдохну аромат вишневой свежести, поцелую мягкие пухлые губки…   .Ч.и.т.а.й. .к.н.и.г.и. .на. .К.н.и.г.о.е.д...н.е.т.

Черт, зря я обо всем этом подумал. И как мне сейчас решать вопрос со стояком, отчетливо проглядывающимся через тонкую ткань классических брюк?

— Моника, я отойду. Не скучай.

Резко развернувшись, направляюсь в сторону уборной. Совершив попытку отлить, четко осознаю, что делать это со стоящим членом, такая себе идея.