Но ничего из этого не происходит.

И когда я, наконец, раскрываю глаза, осознаю, что кто-то поймал меня в свои крепкие, теплые объятия, а я даже неосознанно еще крепче прижалась к мощному, крепкому телу. Эти сильные и такие родные руки я узнала бы из тысячи. Подняв голову, сразу встречаюсь с глубоким омутом сияющих глаз Джейка. Все бы отдала, чтобы задержаться в этом моменте подольше, но близость Джеммы вынуждает меня оторваться от самого прекрасного процесса во вселенной и отстраниться.

— У вас тут что, пижамная вечеринка намечается? — спрашивает Джейк со смешком, стараясь сохранять беззаботный вид. Но я то знаю, что его сердце, бешено колотилось в унисон с моим, всего секунду назад.

А потом он переводит взгляд на зареванную Джемму, и улыбка мигом сходит с его лица. Он подходит ближе к сестре, поднимает ее подбородок и, заглянув в глаза, спрашивает:

— Что произошло? Тебя кто-то обидел? — он прищуривается, внимательно всматриваясь в глаза Джеммы, словно хочет прочитать ее мысли.

— Все нормально, — отвечает Джем, освобождаясь из крепкого захвата, — Просто смотрела слезливую мелодраму, и решила Аву за компанию позвать. Ты, мистер сухарь, все равно не поймешь, так что тебя с нами не приглашаю.

Джейк хмыкает, слегка мотая головой. Очевидно, что он ей не поверил, но давить и расспрашивать не стал.

— Ну, если там нет сцен 18+, мне это точно не интересно. Так что, развлекайтесь малышки, — сказав это, он щелкает нас обеих по носу и проходит к лестнице, спускаясь вниз.

Джемма разворачивается, направляясь в свою комнату, а я оглядываюсь и тут же ловлю на себе нежный взгляд Джейка. Он подмигивает мне и широко улыбаясь, удаляется.

Мы заходим в комнату и усаживаемся на мягкий диванчик, весь пол вокруг которого, был словно минное поле, усыпан десятками смятых носовых платочков. Видимо, дела совсем плохи…

— Джем, рассказывай, что произошло?

Подруга всхлипывает, еще раз высмаркивается, закинув новый платок в общую кучку, и начинает свой рассказ.

— Это Блейк. Я сегодня поехала к нему. Мы хотели провести выходные на даче его родителей, и… Ну понимаешь…Заняться сексом в общем!

Она так быстро протараторила последнюю фразу, что я не сразу поняла смысл сказанного.

— Постой, так у вас еще не было ничего? — ошарашено спрашиваю я.

Джемма качает головой.

— Да. И у меня вообще еще ни с кем ничего не было.

От такого ответа я немного опешила. Не то, чтобы я думала, что подруга ведет слишком активную сексуальную жизнь. Но она всегда так легко и уверенно обсуждала с другими девчонками интимные тонкости и сплетни, что я была уверена, в ее опытности.

Видимо, заметив мое замешательство, Джем продолжила.

— Да, да знаю. Я полная противоположность типичной чирлидерши, — это слово Джема берет в воздушные кавычки, — Все считают нас шлюхами, прыгающими между футболистами, баскетболистами и регбистами, а я вот оказалась настоящей монашкой среди этого рассадника разврата, — она усмехается, но как-то совсем не весело.

— С чего ты взяла, что кто-то считает вас шлюхами? — фыркнула я.

Джем скептически изогнула бровь.

— Слушай, девушки с активной сексуальной жизнью есть не только среди чирлидеров. Так что не нужно вешать устаревшие ярлыки. А ты уж точно ни капли не походишь на такую особу, так что прекращай.

Джем кивает, слегка улыбнувшись.

— Я только не могу понять. Вы же с Блейком довольно давно вместе. И нет ничего плохого в том, чтобы перейти с близким человеком на новый этап. Что же тогда пошло не так? Он тебя как-то обидел?

Джемма качает головой в ответ.

— Не то, чтобы обидел. Мы, как я и сказала, собирались сделать все сегодня. Блейк подготовился: зажег свечи, купил вино, цветы и все остальное. Я думала, что смогу. Я, черт возьми, хотела это сделать! Но не смогла. Снова. Это была не первая наша попытка. Я почувствовала, что с ним не готова. Все внутри меня противилось этому… — она опускает локти на колени, прикрывая глаза ладонями.

Я поглаживаю подругу по спине, стараясь хоть немного успокоить.

— И на этот раз, видимо его терпение дало сбой. Он так психанул… Стал орать, обзываться, руками размахивать…

От ее слов, внутри меня все холодеет. Дыхание останавливается, а тело пробивает озноб. Язык вмиг становится тяжелым и неповоротливым, немеет и будто пухнет. Но я все же выдавливаю из себя главный вопрос, ожидание ответа на который заставляет меня сотрясаться словно в лихорадке.

— Джемма, он… Он что-то сделал тебе?

Джем поднимает на меня взор и, видимо заметив, мое неадекватное состояние поспешно отвечает:

— Нет, ты что. Конечно, нет! Он же не совсем мудак. Просто обозвал меня парой нелестных эпитетов, поголосил, разбил несколько ваз и бутылку с вином об стену. А я сразу схватила вещи и сбежала оттуда. А потом позвонила тебе.

Облегченно выдохнув, я прокручиваю все сказанное ею, но один факт никак не укладывается у меня в голове.

— Джем, если ты сама от него сбежала, и он никак тебя не обижал, в чем тогда причина твоей истерики?

Уже почти успокоившаяся подруга снова разражается слезами. Черт.

— Проблема Ава в том, что я законченная дурааа, — протягивает она дрожащими губами. — Я хотела сделать это назло ему! Чтобы он знал, что мне на него также плевать, как и ему на меня! Но не смогла, понимаешь?! Не смогла… С другим…

Она опускает глаза в пол, а мой мозг в этот момент, окончательно сдается и, помахав ручкой, удаляется, громко хлопнув дверью.

— Джем, я окончательно запуталась. О ком ты вообще сейчас говоришь?

Подруга вздыхает, поднимает на меня обреченный взгляд и повержено отвечает:

— Я говорю о Фостере. Я влюблена в Кристофера Фостера, Ава.

Джемма рассказала мне о событиях последних месяцев, и оказалось, она уже довольно давно скрывает от меня свои непростые взаимоотношения с нашим преподавателем по истории — мистером Фостером.

В течение нескольких часов подруга со слезами и соплями изливала мне душу, поведав обо всех тяжелых, неоднозначных и очень личных подробностях общения с Кристофером Фостером. И как оказалось, эта история выходила далеко за пределы учебы в университете, так как знакомство их произошло задолго до поступления подруги в FIU. У меня захватывало, дух от ее рассказа. А душа болела так, словно я пережила каждый тяжелый эмоциональный момент вместе с ней. Потому как, итог ее повествования был очень печальным. Неразделенная и не принятая другим человеком любовь — это всегда тяжело и больно.

Спустя некоторое время, Джем немного пришла в себя, и мы решили пойти освежиться на бассейне. Заказав пару коктейлей, мы присаживаемся на мягкие шезлонги и, развалившись как два тюленя, начинаем обычную девчачью болтовню, стараясь отойти от меланхоличного настроя.

Я рассказываю Джемме о том, как прошел мой день. Повествую обо всех подробностях прохождения математической олимпиады, и знакомстве с новым бой-френдом мамы. В общем, говорю без умолку, пытаясь всеми способами отвлечь подругу от грустных мыслей.

И как бы мне не хотелось поделиться с ней тем, что на самом деле переполняет меня умопомрачительными эмоциями и заставляет все внутри трепетать от счастья, я не могу. Это было бы нечестно. У нее и без меня сейчас достаточно поводов для переживаний, и, боюсь, новость о моем новоиспеченном парне, ее совсем не обрадует…

Спустя время, у Джеммы звонит телефон. Она заглядывает в экран и поджимает губы, тяжело вздохнув. А после встает с шезлонга и отходит немного в сторону, взяв трубку. Я не слышу, что она говорит, но по ее выражению лица понимаю — разговор ей неприятен. Спустя минуту подруга возвращается ко мне.

— Ава, Блейк приехал сюда и хочет поговорить. Я пойду с ним в дом ненадолго, и скоро вернусь. Ты не скучай пока, хорошо?

— Ты в порядке? Может, перенесешь разговор на потом? — беру подругу за руку и чувствую, как она дрожит.

— Нет. Нужно отрывать пластырь одним рывком. Я должна сделать это, пока в моей голове снова не произошел какой-нибудь сбой, и я не передумала.