Для меня единственной целью общения с женщинами был секс. Без последствий и обязательств. На взаимовыгодных и приятных для обеих сторон условиях. Никаких претензий, никакой ответственности, никаких лишних, ненужных эмоций. Но, с появлением Авроры, мои взгляды на жизнь кардинально изменились.
Я сам не понимаю, когда это произошло, но я стал зависимым от нее и ее присутствия в моей жизни. Мне хочется видеть Аву рядом с собой днем и ночью: прикасаться к ее нежной, тонкой коже, целовать сочные губы и сжимать хрупкую фигурку в объятиях до хруста косточек. Хочется знать о ней все! Что ее волнует, пугает или беспокоит. А также, что радует и делает счастливой. И хочется самому быть причиной ее счастья.
Черт, произношу все эти слова и сам не верю, что это говорю я!
Я ведь всегда был одиночкой. И меня это полностью устраивало! Мне никто не был нужен: ни родные, ни друзья, ни женщины. И до недавних пор я считал, что моя жизнь именная такая, какой должна быть. Но, кажется, я чертовски ошибался. Ведь это была не жизнь — а какое-то подобие существования.
Я являл собой пустую оболочку: тело, внутри которого зияла такая огромная черная дыра, что в нее буквально проваливались все эмоции, которые ненароком проскальзывали в мою душу. Хотя не уверен, что у живых мертвецов вообще бывает душа. Я просто влачил существования, имитируя в своей жизни какую-то деятельность, а на самом деле внутри у меня все уже давно поросло плесенью за ненадобностью.
Но после того как моя строптивая, своенравная и дико вредная зеленоглазая кудряшка вошла в мою жизнь, эта дыра стала затягиваться. Постепенно, с маленькими аккуратными стежками она все уменьшалась, освобождая внутри меня место для чего-то стоящего. И этим стоящем оказались те, давно забытые эмоции, которые возродила во мне принцесса.
Время, которое я провожу с Авророй, дает мне бешеный заряд сил и энергии! Я как будто подключаюсь к эмоциональной подзарядке в 220 Вольт, и все органы внутри меня сразу же начинают функционировать на полную мощность. И это ощущение бурлящей живости внутри — ни с чем несравнимо!
Но как бы мне не хотелось сказать, что все в моей жизни сейчас проходит просто идеально — я не могу. Потому как по сей день в ней присутствует один фактор, который выбешивает меня до синих искр из глаз. Я говорю о том, что наши отношения с Авророй по-прежнему являются тайной за семью печатями. И мирюсь я с этим только по одной причине — не хочу расстраивать принцессу.
Но мое терпение тоже не резиновое и рано или поздно ему придет конец.
В последние недели из-за моих тренировок, мы практически не видимся. Только короткие встречи урывками и небольшие ласки, от которых бесспорно тоже сносит крышу, но я хочу большего. Хочу всю ее. И когда наша команда отыграет последнюю игру, я планирую забрать свою принцессу и увезти ее подальше от всех. Чтобы вдоволь насладиться временем вдвоем.
***
— Еще, еще! Хватит пыхтеть как девчонки после беговой дорожки, впереди еще час игры соберитесь, мать вашу! — с таким бодрящим напутствием заканчивал нашу тренировку мистер Шмидт, наш бессменный тренер последние 3 года.
Финальная тренировка сезона. Игра от которой зависит честь нашего университета (со слов тренера). Полный стадион людей. И мы, как важнейшие люди на сегодняшний вечер, в центре всеобщего внимания.
Нашу игру приехали снимать репортеры с 6 центральных каналов и еще куча мелких газетенок отправили своих операторов на такое значимое для города событие. Нет, я, конечно, люблю футбол, но никогда не понимал такого ажиотажа вокруг него. Тысячи людей заполнили стадион, половина их них разоделись в цвета своих команд — фаворитов и скандируют подбадривающие напутствия, размахивая плакатами и шарфами.
Полуголые фанатки в фан- зоне написали имя нашей команды на голых животах и бедрах, чтобы придать нам боевого запала и стоит признать для большой части команды это действительно послужило неплохой мотивацией, ведь ни что так не помогает затащить девчонку в постель, как удачный тачдаун* в ходе матча.
И все эти привилегии обрадовали бы кого угодно, но только не меня. Ведь самым важным для меня было то, что смотреть сегодняшнюю игру придетОна. И ради этого я выложусь по полной.
После окончания финальной тренировки мы моемся, переодеваемся и выходим из раздевалок. Я выглядываю из прохода на улицу, выискивая в толпе свою принцессу. А когда нахожу, мое лицо расплывается в радостной, слащавой улыбке.
Бля, надо собраться, а то это лицо осла их Шрека явно ни на кого из противников не навеет должного ужаса во время игры.
Ава сидит, такая милая: светлые волосы скручены в два пышных рожка на голове, на лице боевой раскрас в цвета нашей команды, в руках плакат болельщика, а изо рта торчит разноцветный свисток.
Но то, что я вижу дальше, мгновенно смывает улыбку с моего лица как песочный замок после шторма. Кайл, мать твою, Грант удобно усаживается рядом с ней и начинает мило ворковать с МОЕЙ девушкой.
Злость, словно смертельный яд просачивается в каждую клетку моего организма, заставляя кровь закипеть в венах. А когда этот смертник забирает изо рта Авроры свисток и вставляет его в свою пасть, я едва сдерживаю себя от громогласного яростного рыка. Вот ублюдок. Убью нахрен.
И когда я уже собираюсь сорваться к ним на трибуны, чтобы сказать мудаку пару ласковых, раздается звук свистка. Шмидт подзывает нас всех для выхода на поле. Слушаю наставления тренера в пол уха, ни на чем не могу сконцентрироваться. Это плохо, я ведь капитан команды и должен четко осознавать стратегию ведения игры. Но сейчас мне как-то похуй на это. Все мысли заняты другим.
Кайл, мудила, Грант потянул недавно ногу и сегодняшнюю игру проведет на скамейке запасных. И это его счастье, что он сейчас уже направляется на свое место и послушно проведет там всю игру. Потому что иначе, он бы точно покинул сегодня площадку в обнимку с костылями.
Выходим на поле под громкие выкрики толпы. Бросаю взгляд на принцессу. Она широко улыбается мне. Глаза горят. Над головой раскинут плакат с названием нашей команды. Сердце отчего-то сжимается в комок до боли и немеет. С усилием начинаю глубже дышать, позволяя крови вновь циркулировать по организму. Звучит сигнальный гудок и начинается матч.
Первую четверть отыгрываем в ничью. Команда соперников не уступает нам в мастерстве и скорости. Тренер немного напряжен, видно по тому, как сбивается его речь в перерыве, когда он распинается над новым планом игры.
Вторая часть проходит также, у Шмидта уже начинается активное потоотделение, видимо стрессует мужик не на шутку, что мы можем впервые за всю его тренерскую практику не одержать победу за честь штата.
На третьей четверти игра становится более напряженной, идем ноздря в ноздрю, уже открыто проявляем агрессию к членам команды соперников, и на последней минуте я даю быстрый дальний пас Коннерсу и тот под громкие возгласы и свистки болельщиков забрасывает филд- гол*, давая нашей команде преимущество в 3 очка.
Вся команда принимается обниматься и орать, Коннерс оказывается на руках у ребят и те трижды подбрасывают его в воздух. Толпа фанатов разражается громким свистом и хлопками, а болельщицы кажется уже начинают задирать футболки а качестве поощрения. Я широко улыбаюсь, а затем оборачиваюсь, бросая взгляд в привычном направлении, и резко замираю. Лучше бы, блять, мне показалось.
Кайл стоит у ограждения, за которым сидит Аврора и, снова забирая у нее свисток, принимается дуть в него. А затем этот мудила, какого- то черта протягивает руку к принцессе, треплет ее по рожкам на голове и смеется, а она улыбается ему в ответ, пытаясь мягко отстраниться. И я отчетливо вижу, что в этой улыбке нет радости или игривости, за ней кроется дискомфорт и неподдельный страх.
Нет, я точно его прикончу.
Я подрываюсь, чтобы идти в направлении трибун, но Шмидт резко хватает меня за плечо и, отведя в сторону, начинает что-то втирать мне на ухо. Но я по-прежнему ничего не слышу. Глаза застилает кровавая поволока ярость. В ушах стоит лишь долбежка ошалевшего пульса, а во рту пересыхает от частого глубокого дыхания.
