— Да я просто сама отношусь к категории «плебеев», а мы, знаешь ли, очень понимающие люди — откровенно прикалываюсь я, а Джемма же, кажется, впервые за время нашего знакомства, смущается.
— Аврора, я ничего такого не имела в виду. Это вообще не мои слова, а моей матери, да и нескольких знакомых, которым я по глупости открылась.
— Джем, я все понимаю и совершенно не обижаюсь. Для меня социальный статус человека никак не умаляет и не возвышает его человеческих качеств. Точнее сказать: никак на них не влияет. Богатый или бедный, знатный или самый простой — не важно, главное какой у человека внутренний мир. И по этой же причине я не испытываю совершенно никакого стеснения или неловкости, находясь в компании обеспеченных, наделенных властью и высоким статусом людей.
— Согласна с тобой на все 100, подруга! — восклицает подруга с неподдельным восхищением в голосе.
А после, возвращает себе непоколебимую уверенность, задирает нос, как она обычно делает, когда на что-то решается, и, махнув рукой в сторону сада, летящей походной направляется в свою обитель.
И вот там у нас уже случилась просто потрясающая живая съемка!
Оказалось, что почти весь сад на территории особняка, высадила Джемма. Причем даже дизайн придумала и нарисовала подруга собственноручно. В подтверждение тому, она продемонстрировала мне на телефоне фото эскизов и наработок, которые создавала несколько лет назад. Ее работа была потрясающе талантливой и до умопомрачения масштабной! Четко продуманные детали, математические расчеты расположения предметов и растений по периметру дома, высадка в соответствии с благоприятными и соответствующими для того или иного цветка и кустарника месте, описание каждого создания богатой флоры и конечно же рассказы Джеммы о своем творении, которыми она сопровождала весь период нашей фото-экскурсии.
Но самое главное, все это было сделано от души и с любовью и трепетным подходом к каждой мелочи. Вот почему в этом саду было так хорошо, спокойно и уютно!
— Джем, я не понимаю, — восклицаю я. — У тебя ведь настоящий талант! Ты могла бы стать потрясающим ландшафтным дизайнером. Так почему ты закапываешь свои способности и учишь целыми днями иностранные языки и английскую литературу с историей, вместо того, чтобы развиваться в подходящем тебе направлении?
Джемма, тяжело вздохнув, садиться на лавочку возле красивой кустовой розы белого цвета, и обхватив ладонями край скамейки, с силой сжимает их, а затем переводит на меня печальный взгляд.
— Я хотела пойти в школу дизайна. Даже не так. Моей мечтой было пойти в эту школу! Но родители решили, что это занятие не соответствует нашему положению. Сказали, что не потерпят «обслугу» (это слово она выделила особой интонацией) в своем доме, что я могу развлекаться в стенах дома и сажать, что душе угодно, но запретили распространяться о моем хобби и тем более обучаться этому в университете.
Я присаживаюсь рядом с подругой и приобнимаю ее за хрупкие плечи.
— Джем, они не имели права так говорить. Каждый человек волен заниматься тем, чем ему хочется! Любая работа заслуживает уважения и почтения. А такой талант, как у тебя тем более нельзя губить! Ты должна поговорить с родителями еще раз, я уверена, они передумают, ты ведь их дочь.
Она невесело усмехается, мотнув головой.
— Нет, они точно не поймут. Им вообще плевать на меня. Я сколько раз пыталась хоть как-то привлечь их внимание: хорошим, послушным поведением в детстве, и развязными, неугомонными выходками в подростковый период. Но все было зазря. Они никогда не обращали ни на что внимания. Для наших родителей всегда самым главным было: «Не опозорить честь и имя семьи»- цитирует она раздраженным тоном, — А в остальном, моя жизнь их не волнует, — невесело усмехнувшись, заключает Джемма.
Я видела, как эта тема болезненна и мучительна для нее. Для меня же было крайне непривычно видеть, обычно жизнерадостную и неугомонную подругу в столь удручающем, поникшем состоянии. Я бы хотела поддержать ее, и старалась делать это своими объятиями и добрыми словами. Но также я прекрасно понимаю, что ребенок, нуждающийся в любви родителей, врядли сможет заполнить эту пустоту хоть какими-то утешениями.
Развивать эту тему дальше я не стала, немного поговорив на отстраненные темы, мы сделали еще несколько великолепных живых кадров, которые наверняка получились поистине волшебными! Я уверена в этом, даже не просмотрев их целиком.
А после улеглись на шезлонги у уличного бассейна, и немного понежились на солнышке, наслаждаясь вкусом апельсинового лимонада.
***
После съемки мы с Джеммой решили поехать в кино.
Добравшись до ближайшего торгового центра, мы выбираем интересную, на наш взгляд ближайшую по времени мелодраму, запасаемся попкорном и кока-колой, и шустро направляемся прямиком в кинозал.
2 часа за просмотром фильма, пролетают незаметно. Мы успеваем вдоволь нареветься, от души посмеяться и буквально затрепетали от переполняющих нас эмоций. И в очередной раз я поймала себя на мысли о том, что похожие чувства испытывала только с одним человеком. И если быть совсем откровенной, и посмотреть правде в глаза, я, черт возьми, безумно соскучилась по нему! Мои мысли в течение всего вечера, то и дело возвращались к моему заносчивому, грубоватому, самодовольному, но дико привлекательному соседу…
По окончании сеанса, Джемма предлагает прогуляться по вечерней набережной и я, конечно же, соглашаюсь. Мы приезжаем на место уже после заката, благодаря чему нам открывается невообразимо прекрасная картина ночного Майами.
Уличные музыканты, исполняющие популярные каверы, веселые компании, бурно обсуждающие какие-то животрепещущие темы, милые парочки, неспешно прогуливающиеся под светом луны. Уровень моего ликования буквально пестрил и разрывал меня от переполняющих ощущений внутри.
Первым делом, приехав на прогулку, мы совершаем налет на лавку с мороженым. А уже после, наслаждаясь сладким холодком, прогуливаемся по красивой дорожке и болтаем, обмениваясь впечатлениями от фильма так эмоционально, что порой приходится удерживать молочную сладость во рту с большим усилием, чтобы она не выскочила от чересчур оживленных восклицаний и смеха.
Вскоре к нам присоединяется Блейк и Джемма переключает все свое внимание на него. Они начинают обсуждать какую-то недавнюю тревожащую их ситуацию, то и дело, повышая тональность разговора и накаляя воздух вокруг нас искрами агрессии. Слегка ускорив шаг, я прохожу вперед, чтобы не мешать и не смущать ребят, «подслушивая» их разговор.
Продолжая свою прогулку, можно сказать в одиночестве, я восторженно осматриваю великолепный вид, окружающей обстановки: высокие круглые фонари, стоящие в шахматном порядке вдоль длинной набережной, освещали вечерний мрак теплыми мягким светом, а яркая, почти полная луна отливала в воде, каким-то магическим завораживающим сиянием, создавая длинную мерцающую дорожку своего отражения. В какой-то момент, все тело завибрировало от нестерпимого желания немедленно прочувствовать на своей коже энергию величественного ночного океана. И, собственно говоря, ничто не помешало мне это сделать!
Я спускаюсь на пляж, снимаю, босоножки и беру их в руки. Аккуратно ступая по слегка теплому мягкому песочку, оказываюсь рядом с берегом, и, сделав еще шаг, касаюсь голыми стопами воды.
Влажная прохлада вмиг окутывает меня трепетным чувством легкости и свободы. Я прикрываю от удовольствия глаза и прислушиваюсь к звукам природы: к мерному покачиванию мощных волн, шелесту легкого осеннего ветра, и хрусту влажного песка под ногами. На душе воцаряется покой и умиротворение. Я глубоко вдыхаю соленый воздух, заполняя им легкие, и блаженно мычу от переполняющих меня чувств.
Внезапно, я ощущаю в теле внезапный прилив жара. Кожа покрывается густым полотном мурашек, а сердце начинает учащенно отстукивать где-то в горле. Почувствовав вдруг нахлынувшее головокружение, я оступаюсь, и почти заваливаюсь задом на мокрый песок. Но, в последний момент, кто-то подхватывает меня сзади, крепко впиваясь сильными руками в мою талию, и заставляя кожу в местах прикосновений мгновенно вспыхнуть.
