Ловец рабов Шу стоял у двери.

— Куда, по-вашему, вы направляетесь?

Би сказала:

— Навестить миссис Блэкберн. У нас есть разрешение шерифа.

Шериф Лоусон появился в дверях позади Шу, и толпа разразилась свистом и насмешливыми словами, когда он вышел. Большинство жителей округа уважали Мартина Лоусона. Эстер никогда не слышала, чтобы он был несправедлив к кому-либо, но в данном случае люди были возмущены той ролью, которую ему приходилось играть по ненавистному закону о беглых рабах. Лоусон проигнорировал гневные призывы и оскорбления, обратив свое суровое лицо к Шу.

— Отойдите с дороги и впустите дам внутрь.

Шу выглядел так, словно хотел опротестовать приказ, но пристальный взгляд рослого констебля, казалось, заставил его замолчать.

Когда они вошли в маленькую камеру, Фанни Блэкберн слабо улыбнулась каждой из них в знак приветствия. В ответ каждая из женщин крепко обняла ее.

Лоусон последовал за ними, поэтому Эстер повернулась к нему и спросила:

— Шериф, можно нам немного побыть наедине, чтобы Фанни могла переодеться в чистую одежду, которую мы принесли? Мы также хотели бы немного побыть здесь, с вашего разрешения.

Шериф оглядел шестерых женщин. Все без труда встретились с ним взглядами. Наконец он одобрительно кивнул. Он оставил их и закрыл дверь.

На двери камеры из цельного дерева была небольшая панель наверху, которую можно было отодвинуть, чтобы шериф мог проверить, как там его заключенные. Олимпия Рид, одна из женщин, сопровождавших Эстер, была специально приглашена на этот дневной визит из-за ее роста и комплекции. Как только Лоусон закрыл дверь, Олимпия встала перед панелью, эффективно скрывая от посторонних глаз то, что должно было произойти.

Эстер и остальные заторопились. Фанни поменялась одеждой с Эстер. Обе женщины были темнокожими и примерно одинакового роста. Эстер надела одно из платьев из корзины Би. Кейт Белл, парикмахерша и владелица пансиона, также пришла с ними, и она достала свои расчески и поспешно заплела волосы Эстер в две толстые косы, которые всегда заплетала и закрепляла за ушами Фанни. Пока Кейт занималась Хестер, Би быстро распустила косички Фанни. Закончив, Кейт завязала на затылке Фанни фирменный узел Эстер. Две женщины сидели бок о бок на маленькой кроватке. Преображение заняло всего несколько минут.

Би перевела взгляд с Эстер на Фанни, затем сказала:

— Достаточно похожи, не правда ли, леди?

Все кивнули в знак согласия. Затем Фанни надела шляпку Эстер. Когда они выйдут, никто и не узнает, что Фанни — это не Эстер, если они будут двигаться быстро и никто снаружи не подойдет слишком близко.

Кейт сказала:

— Теперь нам нужно дождаться сигнала Хаббла. Молитесь, чтобы это сработало.

Сигнал был подан несколько мгновений спустя, когда в стены небольшого здания начали бросать камни. Изнутри дамы услышали сердитый рев толпы и крики Шу о помощи. Они услышали крики шерифа, а затем выстрел из винтовки. Внезапно в замке повернулся ключ, и Эстер быстро легла на койку, повернувшись спиной к двери. Би поспешно накинула на Эстер тонкое одеяло, чтобы еще больше скрыть подмену.

Дверь распахнулась, и Эстер услышала, как шериф уговаривает женщин уйти. Рев снаружи стал еще громче, а удары камней по зданию напоминали град.

Шериф крикнул:

— Давайте, дамы! Выходите через черный ход, чтобы камни в вас не попали!

Дверь закрылась, и Эстер вздохнула с облегчением. Она была одна.

Шериф немного погодя разогнал толпу, но истинную личность своей пленницы он узнал только во время ужина. Эстер, все еще притворявшаяся спящей, почувствовала, как шериф мягко коснулся ее плеча и спросил:

— Миссис Блэкберн, не хотите ли поужинать?

Это был момент истины. Эстер медленно перевернулась, затем села.

— Добрый вечер, шериф. От еды я бы не отказалась.

Лоусон на мгновение уставился на нее, а затем сказал:

— О, черт, мисс Эстер, что ты здесь делаешь?

Эстер улыбнулась.

— Шериф, вы же знаете, что мы не могли позволить Шу отправить Фанни Блэкберн на юг.

Он покачал головой, как будто понял, что его обвели вокруг пальца.

— У Шу лопнет живот.

— Может, это будет смертельно.

Шериф снова покачал головой, и на его лице появилась легкая улыбка.

— Знаешь, ты мне всегда нравилась, потому что очень сильно напоминаешь своего отца Дэвида. Он бы предпринял что-то подобное.

Затем его слова и манеры смягчились.

— Мы с ним росли как братья. Думаю, что часть меня умерла, когда твоя тетя Кэтрин сказала мне, что он потерян для нас. Я так сильно скучал по нему, что попытался вернуть хоть частичку его, назвав своего сына в его честь.

Эстер почувствовала, как его эмоции перекликаются с ее собственными. Она тихо ответила:

— Все говорят одно и то же — как сильно по нему скучают. Мне не повезло, ведь я никогда его не знала.

— Он был особенным человеком. У тебя его глаза. Однако, несмотря на это, мне придется тебя арестовать.

— Я знаю.

— Суд, вероятно, состоится не скоро, если только пропавшее имущество не будет возвращено, поэтому до тех пор ты будешь на домашнем аресте. Больше никаких неприятностей до окончания суда, — предупредил он.

Улыбнувшись, он добавил:

— Или, по крайней мере, сведи их к минимуму.

Эстер улыбнулась в ответ.

— Утром ты сможешь пойти домой, но тебе нужно будет внести залог.

— Сколько?

Когда он назвал цифру, глаза Эстер расширились.

— Так много?

— Боюсь, что да. В противном случае Шу воспользуется побегом как предлогом, чтобы терроризировать семьи по всему району. Все, что ему нужно сделать, это высказать обвинение. Закон гласит, что ему не нужны доказательства.

Он был прав. Многие семьи в этом районе скрывались от правосудия. Она не хотела, чтобы Шу посреди ночи колотил кулаком в их двери из-за нее. Но на выплату залога уйдут все ее средства. Она была уверена, что дело никогда не дойдет до суда, если только Блэкбернов не поймают, а если нет, то залог вернут. Однако, что, если их найдут? Штат Мичиган, как и многие другие северные штаты, принял законы о свободе личности, чтобы восстановить некоторые права, ущемленные Законом о беглых рабах, но применение закона и его предписаний постоянно менялось с течением времени. В этом деле были как победы, так и ошеломляющие поражения в судах. Кто знает, что могло случиться с ней в результате того, что она выдала себя за Фанни Блэкберн? Она могла потерять все — от своих средств до земли и даже собственной свободы. Эстер взвесила последствия своего поступка заранее и поэтому ни о чем не жалела.

— Утром я выпишу банковский чек.

После ужина они с шерифом немного поговорили, и Эстер спросила о его сыне Дэвиде.

Лоусон печально сказал:

— Он превратился в очень злого человека. Он очень сильно скучает по Бетани Энн. Пару раз мне приходилось останавливать его, чтобы он не поссорился с Лавджоем из-за того, что тот отправил ее в Миннесоту.

Эстер уставилась на него.

— Бетани Энн в Миннесоте?

— Да. Ты, кажется, удивлена.

— Мистер Лавджой сказал всем, что она сбежала.

— Нет, он отправил ее к родственникам, чтобы она была подальше от моего сына. Я…

Дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену позади нее.

Шу вошел с перекошенным от гнева лицом.

— Мы не можем найти миссис Блэкберн, и я только что получил известие, что толпа захватила тюрьму Детройта этим утром, и он тоже исчез.

Эстер мысленно вознесла благодарственную молитву.

Он рявкнул на Эстер:

— Где они?!

— Где бы они ни были, они на свободе.

Он бросился на Эстер, но шериф схватил его за руку и прорычал:

— Если у вас здесь больше нет дел, я бы посоветовал вам и вашим людям уехать.

— Она арестована?

— Да.

— Хорошо, потому что, если это не так, я знаю плантатора, который ищет девушку, подходящую под ее описание.

Эстер холодно посмотрела на него в ответ. Как ранее заявил шериф, Шу не нужны были доказательства, чтобы обвинить ее в том, что она является чьей-то бесхозной собственностью. Если бы он смог найти кого-то, кто поддержал бы это заявление, ее жизнь как свободной женщины была бы закончена. Шериф не испугался.