Метатрон уставился на Ривера.

— Где носит Ревенанта? Как он мог позволить Молоху захватить власть?

— Я не знаю. Он не откликнулся на мой призыв. — Ривер в отчаянии провёл рукой по своим светлым волосам длиной до плеч. — У него своих дел по горло. Все строят против него козни. Несколько месяцев назад кто-то пытался похитить Блэсфим, а буквально в прошлом месяце несколько отродий Сатаны собрались вместе и попытались его свергнуть. При этом подобрались ближе, чем ему хотелось бы.

— Что случилось с теми, кто напал на него?

— Ах, да, забавная история. После пыток и убийства он сохранил их тела, сшил вместе и установил на мосту, ведущем в замок Сатаны. Он приказал оставить их там на тысячу лет, чтобы они были выставлены на обозрение Сатане. — Ревенант отличался мстительностью. — Самое странное, что он не сохранил их души.

— И это самое странное? — Увидев, как Ривер пожал плечами, Метатрон вздохнул. — Он отправил души ублюдков Сатаны к Азаготу?

— Ага.

— Послание? Подарок?

— Понятия не имею. — Ривер покачал головой. — Я всё же беспокоюсь. Блэсфим уже несколько дней не появляется на работе, а Ревенант пропал без вести. В лучшем случае, я не думаю, что мы можем рассчитывать на его помощь. В худшем случае, он каким-то образом в этом замешан.

Метатрон то и дело поглядывал на море, но теперь его взгляд резко остановился на Ривере.

— Замешан?

— То, что он пропал в момент, когда происходит такое, не может быть простым совпадением, — заметил Ривер. — И не так давно я изменил защиту Фантома, включив в неё защиту от падших ангелов. — Демон оказался верным другом и бесценным приобретением для команды Добра, и Ривер хотел, чтобы он был в безопасности. — Фантом был убит падшим ангелом, но незадолго до своей смерти сказал, что видел Ревенанта, кто один из немногих способен снять защиту, которую я дал Фантому.

— Это мог бы сделать любой князь или архангел. Зачем ему это делать?

И это вопрос на миллион долларов. Ревенант вырос в Шеуле, подвергаясь пыткам и веря, что он тот, кем на самом деле не был. Кое-кто на Небесах считал, что он может быть только воплощением зла, но Ривер знал, что это не так. Долгое время между ними было много ненависти, но с этим покончено. Ривер доверял своему брату.

— Я уверен, у него была на то веская причина.

Метатрон смерил Ривера серьёзным взглядом.

— Мы должны проинформировать Совет Архангелов. Возможно, даже Ангельский совет или Совет орденов.

— Нет! — рявкнул Ривер, а затем понизил голос. Технически, он мог быть равным Метатрону во многих отношениях, но дядя Мет вызывал и заслуживал уважения не только из-за своего положения оратора Создателя и правой руки, но и потому, что был самым порядочным ангелом из всех, кого знал Ривер. — Пока нет. Мы можем это исправить.

— До того, как Азагот освободит Сатану?

— Он не собирается этого делать.

— Почему? — В голосе Метатрона слышалось сомнение. — Потому что сказал тебе, что не сделает этого?

— Нет. Потому что он ненавидит Сатану.

Взгляд Метатрона переместился на дворец и балкон наверху, где Кейла развлекала хихикающую компанию друзей.

— Больше, чем любит свою пару?

— Я не сомневаюсь, что Азагот не остановится ни перед чем, чтобы спасти Лиллиану, — признался Ривер. — Но знает, что если освободит Сатану, тот убьёт Лиллиану. Он не может рисковать.

— И что же ты предлагаешь нам тогда делать?

— Я могу поговорить с ним, — сказал Ривер. — Хокин запросил информацию о падшем ангеле по имени Флейл. Я использую это как предлог, чтобы добраться до Азагота.

Стая чаек с пронзительными криками кружила над дворцом, выискивая подачки у гостей Кейлы, и Метатрону пришлось повысить голос, чтобы его услышали.

— Ты сказал, что он изолировал Шеул-Гра.

— Хокин мне его откроет, если я смогу убедить, что я приду не для того, чтобы уничтожить его отца.

Это не должно стать проблемой; Хокин вообще не стал бы связываться с Ривером, не будь уверен, что Ривер сможет справиться с ситуацией, никого не убив.

— А если Азагот выйдет из-под контроля? — спросил Метатрон. — Ты уничтожишь его?

— А не рановато ли это обсуждать?

Метатрон пожал плечами, вероятно, даже не осознавая, что это сделал, но Ривер знал, он проверяет крылья и силы, прощупывая их при мысли о том, что очень скоро это дерьмо может стать по-настоящему библейским.

— Ему нельзя позволить освободить Сатану, — сказал он с жаром в голосе. — И ему нельзя позволить сбежать из Шеул-Гра.

— А разве побег — это так уж плохо? — Ривер не был большим поклонником Азагота, но парень был пойман в ловушку на тысячи лет. Он доказал, что способен контролировать души и управлять политикой как Шеула, так и Небес. К тому же сильно усмирил свой пыл с тех пор, как обзавелся парой. Казалось, ничего страшного не случится, если он будет жить там, где хочет, и ездить на работу.

Метатрон, казалось, был обеспокоен тем, что Ривер вообще задал такой, казалось бы, безумный вопрос.

— Да, это может быть плохо.

— Почему? — спросил Ривер. — Ну, я понимаю, что он засранец, но на свободе разгуливают гораздо большие засранцы.

Например, падшие ангелы, которые убили Фантома. Он сжал кулаки, жалея, что не охотится на них прямо сейчас.

— Азагот подписал контракты, — сказал Метатрон. — Контракты скреплены силами Небес и Шеула. Мы не знаем, какой ущерб мы понесём, если он допустит такое серьёзное нарушение.

Для Ривера это звучало как-то незначительно, но он хорошо знал, насколько серьёзно Небеса относятся к нарушениям правил и контрактов. Им также не нравилось, что Небеса повреждены, и именно поэтому Ревенанту, хотя формально здесь и были рады… не были рады. Его присутствие разрушало всё вокруг.

— Хорошо, — сказал Ривер. — Давай я возьму информацию о Флейл и позвоню Хокину. Я дам знать, что произойдёт. И, дядя? — Метатрон склонил голову. — Я хочу, чтобы это пока осталось между нами.

Молчание затянулось. Даже чайки не кричали, и Ривер начал потеть. Метатрон всегда был справедлив и следовал правилам, что, вероятно, было одной из причин, почему Ривер в юности так часто нарушал правила. И не только. Чёрт, он всё ещё был таким, просто теперь не был настолько безрассудным.

Ответственность та ещё сука.

— Пока что, — наконец, сказал Метатрон. — Но будь готов к тому, что тебя вызовут для дачи показаний перед любым количеством высших советов. Такое недолго будет в тайне, и много кто хотел бы, чтобы Азагот исчез.

Полная бессмыслица.

— Что он такого сделал, что кто-то так сильно хочет, чтобы он исчез? Как Азраэль, он был героем. Если бы не он, Сатана и его приспешники могли бы уничтожить всё.

— У людей короткая память, — сказал Метатрон и изогнул губы в улыбке, которую Ривер впервые увидел у него за весь день. — Особенно у пар тех женщин, с которыми Азагот разводил Мемитимов.

Ривер рассмеялся.

Да, он понимал, что ревнивые пары могут не захотеть напоминаний о том, что их возлюбленные, прежде чем соединиться с ними, побывали в постели с Мрачным Жнецом. Ривер взмахнул крыльями, и в воздухе поплыл золотой блеск.

— Спасибо, дядя.

— Просто… — Метатрон схватил Ривера за плечо и нежно сжал. — Будь готов.

— Готов к чему?

— К худшему. — Голос Метатрона понизился до того, что некоторые называли «Голосом Бога», — резонирующего тона, от которого вибрировал воздух, когда он приносил воззвания или послания от Создателя. — Сатана не может быть освобождён. Если это означает, что Азагот должен умереть, да будет так.

Ривер всё понял.

Это он должен убить Азагота.

Надежда не для дураков.

Надежда не для дураков.

Азагот повторял это снова и снова, но, как ни странно, это помогало ему чувствовать себя лучше не больше, чем, если бы его трахнул в задницу тролль-игольник.

Час назад он был уверен в победе. Согласно источникам Азагота, у Молоха была многомиллионная армия, но его сторонники были разбросаны по всему Шеул-Гра. Его замок охраняла лишь небольшая часть людей. План сражения Ареса выглядел солидным, если не сказать безотказным. Пока они не начали получать достоверные сообщения о том, что Молох отнял дворец Сатаны у Ревенанта.