Если это правда, Лиллиану могли удерживать в любой из крепостей, и шансы на победу резко падали. Они были бы вынуждены прибегнуть к плану «Б», разделив армию Азагота на две части и поручив брату Ареса Ресефу командовать одной из них. Они атаковали бы обе крепости одновременно и чертовски надеялись, что у них хватит солдат.

Чёрт. Азагот хотел, чтобы всё прошло не так. Оба всадника легендарные воины, их боевому мастерству не было равных во всей истории. Но смотреть на кампанию, представленную на гигантской карте, которая занимала каждый дюйм стола командного центра на сто посадочных мест, было не самым вдохновляющим зрелищем в жизни.

Армии Молоха охватывали четыре региона, а отряды были сосредоточены почти во всех остальных. То, что ублюдок смог так легко собрать демонов, которые должны быть верны Ревенанту, вызывало беспокойство… и сожаление. Азагот выругался и опрокинул одну из тысяч фигурок игры Подземелье и драконы, которые Сайфер принёс для обозначения армий. Войска Молоха, изображённые маленькими зелёными орками, гоблинами и бесами, занимали слишком много места. Сто тысяч демонов Азагота были представлены гораздо меньшим количеством серебристых пластиковых троллей, а пять тысяч адских гончих, посланных Карой, изображены на карте в виде чёрных страшных волков. Он сосредоточился на двух оставшихся статуэтках: раскрашенном вручную эльфе-рейнджере и человеке-бойце, которые были удивительно похожи на своих двойников, Ресефа и Ареса. Два Всадника, известные как Мор и Война, возглавят атаку, и как только подойдут достаточно близко, заберут Лиллиану — с помощью шпионов Азагота в крепостях. По крайней мере, таков план.

Арес сказал, что всё редко шло так, как планировалось. Грёбаный всадник и его откровенные, честные оценки. Азагот швырнул фигурку бойца на пол, потому что так поступали зрелые мужчины, умеющие контролировать эмоции.

Будь Лиллиана здесь, бросила бы на него взгляд, в котором читалось: «Ты действительно только что это сделал?»

Если бы она была здесь, он бы этого не сделал.

Взяв себя в руки, он поднял Ареса с пола. По правде говоря, именно откровенность этого парня делала его ценным советчиком. Нет ничего более бесполезного, чем подхалим, который говорит только то, что Азагот хочет услышать. Но хотя бы на этот раз было бы здорово, подсласти Арес пилюлю, которую дал ему, прежде чем они с Ресефом отправились на битву.

— Нас будет значительно меньше. — Арес указал на участки карты рядом с замком Молоха. — Здесь, здесь и здесь. — Он отодвинулся на несколько футов от стола и обвёл рукой территорию Сатаны, которую, очевидно, теперь занимал Молох. — Мы не в меньшинстве, но сомневаюсь, что Ресеф сможет преодолеть естественные геологические барьеры, и даже если это удастся, есть много вещей похуже, чем армия демонов, защищающая дворец. — Он схватился за меч, висевший на бедре, и развернулся к Азаготу плавным, резким поворотом. — Ты потеряешь всю свою армию без гарантии, что я попаду внутрь.

Не это Азагот хотел услышать.

— Это мой единственный шанс, Арес, — отрезал он. — Что бы ты сделал?

Арес провел большим пальцем по рукояти меча, словно вспоминая тысячи сражений, в которых участвовал, и миллионы убитых им людей.

— Я бы поступил точно так же, как ты, — сказал он. — Но я бы сделал это, зная, что даже с церберами, которых посылает Кара, шансы на успех, возможно, невелики… пятьдесят на пятьдесят.

— Ты просто лучик грёбаного солнца.

— Ты что, хотел, чтобы я пускал дым тебе в глаза? Потому что это не мой фетиш, и я бы предпочёл не играть с Мрачным Жнецом.

Каким бы раздражённым ни был Азагот, не мог не восхищаться этим парнем. Он блестящий тактик, воин, вызывающий уважение, и яростный защитник тех, кто ему дорог. Было время, когда Арес, вместе со своими братьями и сестрой Всадниками, верил, что Азагот был их отцом. Он задавался вопросом, почувствовали ли они облегчение, когда узнали правду о том, что их отцом был Ривер.

Отцом.

Он протянул руку и потрогал подвеску в виде косы, которую подарила ему Лиллиана, радуясь установившейся между ними связи. Смогут ли они сделать это снова? Если он прямо сейчас ляжет на пол и закроет глаза, будет ли она рядом? Никогда в жизни ему так не хотелось спать.

Стук в одну из дверей резко вернул его к действительности.

— Входите, — позвал он, взглянув на часы. Попытка спасения должна была начаться через тридцать четыре минуты.

— Азагот.

— Ривер. — Собрав всю силу, Азагот с шипением развернулся к южному входу. — Почему я не почувствовал твоего прихода?

Ривер шагнул к нему в джинсах и чёрной футболке, его светлые волосы были короче, чем в последний раз, когда он его видел, а выражение лица гораздо менее сердитым.

— В прошлый раз, когда я был здесь, чтобы отшлепать тебя по заднице, придумал, как скрыть след.

В прошлый раз, когда Ривер был здесь, он предупредил, чтобы с Молохом не связывались. Что-то подсказывало Азаготу, что нападение на Молоха может быть расценено как издевательство над ним.

— Кто тебя впустил?

Как будто он не знал кто. Только Хокин и Зи могли открыть портал, а Зубал скорее умрёт, чем откроет портал без разрешения. Ривер не ответил.

— Я слышал, ты запрашивал информацию о Флейл.

— Ты мог бы отправить сообщение.

— Мог бы. Но хотел посмотреть, могу ли я помочь.

Хотя Азагот не сомневался, что Ривер сделает всё, что в его силах, ради Лиллианы, сомневался, что помощь была единственной причиной его пребывания здесь, и Азагот высказался по этому поводу.

— Ты хотел убедиться, что мои действия, направленные на возвращение Лиллианы, не нарушают мой контракт. — Азагот указал на карту, прикидывая… какого чёрта. На данном этапе, если бы ангел мог помочь, он бы принял это. — У меня два всадника, которые идут против Молоха, возглавляя адских псов и легионы демонов, которыми я командую. — Это не ложь. Он действительно командовал своей тайной армией, обретшей новую душу, но также получил приток демонов, которые присоединились к его делу, несколько наёмников за плату или тех, кто был ему должен, и даже несколько человек, которые знали, что у него есть на них материалы для шантажа.

Ривер прищурился на него.

— Как ты заставил моих сыновей рисковать собой ради тебя? Если ты угрожал им…

— Я этого не делал, крылатый ты осёл. Они вызвались добровольцами. Ресеф любит хорошую драку, а Арес хочет помочь Лиллиане. У меня были бы все четыре Всадника, но Лимос и Танатос охотятся за падшими ангелами, которые убили Фантома. Танатос поймал одного, так что он… занят, а Лимос сказала, что заглянет и поможет сражаться, если к началу битвы сама не поймает падшего ангела. Так что, да, ты можешь помочь. Как насчёт того, чтобы уничтожить Молоха и его армию, а затем вернуть Лиллиану? Это было бы здорово.

— Ты же знаешь, что я не могу этого сделать.

— Я знаю, что ты можешь отправиться практически в любую точку Шеула, куда захочешь. Точно так же, как Ревенант имеет доступ на Небеса.

Ривер изучал армии, окружающие крепости.

— Мне не просто запрещено входить в любой регион, находящийся во власти Сатаны, я не в состоянии это сделать. И поскольку Молох владеет землями Сатаны, у меня нет доступа к его крепостям.

— Ты можешь уничтожить его армии за пределами тех регионов, которые он удерживает.

— Не в Шеуле. Существуют правила, Азагот. — Ривер не сводил с него глаз, во взгляде Радианта было предупреждение. — Тебе не мешало бы это запомнить.

Азагот рассмеялся над высокомерием Ривера.

— Правила? Ты, величайший нарушитель правил во всей истории, читаешь мне лекции о соблюдении протокола?

Ривер пожал плечами.

— Ты схватываешь суть.

— Да пошёл ты — прорычал Азагот. — Я не нарушал никаких правил.

— Нет? Разве ты не наделил своих гриминионисов способностью убивать?

Челюсть Азагота чуть не упала на его ботинки. Каким-то образом ему удалось сохранить самообладание, даже когда он лихорадочно соображал, кто же его предал.