— Нет, не поменялись, Ваше Величество, вы всё правильно говорите… Но речь сейчас о публичном, торжественном, пусть и номинальном назначении. С вашей речью, моей присягой верности, и тому подобным. Это мы двое знаем, что я пользуюсь вашим особым доверием, которое оправдываю, а вот петроградские князья — нет. Согласитесь, что идти против, хоть и уважаемого, но совершенно обычного князя, выходца из опального рода, это совсем не то… что идти против уважаемого князя, которого отметил сам император, публично назначив своим, ну, «адъютантом по особым вопросам», например.

— Начинаю понимать твою задумку, Айзек. Ты решил прикрыться моим авторитетом. Разумно.

— Именно это я и решил, — не стал отрицать собеседник. — Хочу избежать ненужных жертв с последующими волнениями. Себя и своих близких я в обиду не дам, жертвенным агнцем на закланье становиться не собираюсь, идти на уступки и проявлять милосердие за агрессию ко мне и моему роду — отказываюсь. Я не отступлю от положений княжеского кодекса Российской империи, обещаю. Ни единого нормативного акта не будет нарушено, но… Дмитрий Евграфович и вся его канцелярия несколько месяцев не выйдут из Петроградской ратуши, утонув в похоронной и имущественной документации. Не подумайте, Император, что я вас пугаю, или пытаюсь угрожать, манипулировать… Пфф… Это даже звучит смешно. Я не глупец. Именно по этой причине разговариваю с вами сейчас, до того, как всё случится. Хочу избежать никому не нужной резни. От мёртвых пользы нет. Мёртвые не будут работать на благо Петрограда, Великим князем которого я стану. У меня всё.

В трубке повисла тишина. Айзек терпеливо ждал, а император… Если бы кто-то увидел, что император сейчас в немом молчании машет руками, периодически качая головой, а на его губах непонятные спазмы, то подумал, что ему плохо. Ошибочно подумал…

— Император, сильно злитесь? — первым не выдержал Айзек, прерывая напрягающую тишину. — Если у вас есть идеи получше, то охотно прислушаюсь. У меня вот нет.

— Долго речь писал, Айзек? — наконец отмер монарх, в голосе которого звучала сдержанная улыбка.

— Не писал, — признался молодой князь. — Обдумывал пару дней: что сказать, чем заинтересовать. Есть у меня что предложить конкретно вам и Российской империи — заслуг хватает. А сколько их ещё будет…

— Похвально. Тогда… Я тоже обдумаю. Закончим этот разговор на данном этапе. Я сам с тобой свяжусь…

Сейчас…

Клановая цитадель рода Герас.

Чёрный магический дым, окутавший бо́льшую половину зала, начал быстро рассеиваться. Из остаточного чернильного облака, вереща, вырвался один из мечников Кандэ и, сверкая обезумевшим взглядом, собирался рвануть к спасительной двери из зала. Шаг, и в его спину вонзился сначала один меч, подхваченный оргоном, а через долю секунды — ещё четыре. Прошедшее за плечами девушки лезвие косы срезало длинные чёрные волосы, за которые её схватил последний мечник, намереваясь нанести колющий удар в спину. Но не успел… Следующий взмах косы лишил его головы и руки. Тело не успело рухнуть, как полумесяц лезвия совершил ещё один взмах, прекращая мучения корчащегося на полу, едва живого бойца Кандэ.

Коса исчезла, истаяв золотистой дымкой, а над мёртвыми телами закружились зеленоватые вихри, из центра которых к молодой княгине потянулись дымчатые красноватые жгуты силы. Каон «Упырь++» начал пожирать плоть врагов. Отрубленная выше запястья левая рука Мэйли, оторвавшись от пола, встала на положенное место. Источая белый пар с алыми вкраплениями, место среза начало исчезать, оставляя шрам, который вскоре растворился без следа. Поиграв пальцами восстановленной руки, Мэйли закрутила вновь отросшие волосы в пучок на затылке, и достав из-за пояска две заколки-палочки, зафиксировала его. К этому моменту на полу не осталось ни тел, ни крови. Лишь разбросанная одежда, выложенная по форме людских фигур, артефактное оружие и серая пыль. Пройдя босыми ногами по серому мужскому костюму, молодая княгиня быстро встала в пару аккуратно стоящих бежевых туфель, предусмотрительно снятых перед боем. Бегло осмотрев себя, потрогав прореху от колющего удара меча на платье в области живота, Мэйли с нескрываемой досадой вздохнула, пробормотав едва слышно «Всё же, испортила…», и направилась ровной походкой к гостям. Не дойдя до стола, княгиня подошла к склонившемуся перед ней в полупоклоне строю адептов.

— Уберите здесь, пожалуйста. Одежду сожгите.

Кивнув Иоанну, я поспешил к своей духовной жене. Приблизившись, тут же приобнял девушку за плечи.

— Всё в порядке, милая? Выглядишь расстроенной.

— Всё хорошо, — ответила она, тут же решая пожаловаться: — Я всё же слегка потеряла сноровку — вот, платье любимое испортила.

— И только то? Есть способ, чтобы оно стало лучше прежнего, — намекнул я на Диану, которая запросто могла вернуть вещь в первоначальное состояние. Моя духовная жена немного приободрилась.

— Хорошо. Но всё равно не помешает переодеться. У меня предусмотрительно приготовлены ещё два запасных наряда.

— Умничка. — Мой взгляд зацепился за оторванную застёжку ворота ципао, болтающуюся на одной нитке. — Вот и хотелось тебе? Я бы всё уладил без шума и пыли.

— Угу… А потом нам бы потребовалось отстраивать заново весь этаж. — Мэйли привстала на носочках, чмокнув меня в губы. — Я быстро.

Подойдя к гостям, большая часть которых пребывала в «лёгком» шоке, моя духовная жена, как того требовал этикет, сообщила, что ей нужно привести себя в порядок, после чего величаво удалилась. Никто не возражал. Разлитую в воздухе тишину нарушил Угэдэй.

— Нойон Айзек, клянусь: будь я помоложе, приударил бы за твоей княгиней. Даже гнева предков не побоялся… — Великий хан довольно улыбнулся, пригубив из персонального кувшина. — Невероятная женщина, что по праву занимает место твоей первой жены. Моё восхищение. Одобряю твой выбор. Пусть тебе всегда благоволят духи, нойон Айзек. И нет сомнений, что Джиан, твой первенец, вырастет достойным и сильным воином. Кровь от крови! Хурай(ура)!

— Хурай, Великий Хан. Спасибо за добрые пожелания. Адепты тут же поднесли мне и остальных гостям по бокалу с вином, чтобы мы могли поддержать монаршью здравицу.

— После такого зрелищного боя — не грех славно попировать, — потёр руки Угэдэй, но натолкнулся на взгляд Иоанна, качающего головой. — Друг, ты против?

— Немного позже, скоро торжественная часть, — буквально спас меня император; краем глаза он отметил вернувшегося Асима, который передал дознавателям палаш и лакированный деревянный кейс. — Сейчас князю Айзеку необходимо спуститься к остальным гостям. Мне тоже, но немного позже, так как нужно продумать речь… Не готовился. Я здесь инкогнито.

— Да, действительно, — я ещё раз порадовался, что появился повод элегантно избежать возлияний в монгольском стиле.

Вежливо поклонившись, я поспешил на выход, не упустив соблазна встретиться взглядом с Кандэ. Вопреки ожиданиям, на лице молодого монарха «Поднебесной» застыло удивительное спокойствие. Он высокомерно отвёл взгляд, но я успел заметить блеснувший там огонёк ярости и жажды мщения.

«Потерпи ещё немного, мой узкоглазый друг. Я даже не начинал».

Большой банкетный зал

— К-Куда… — Князь Боровский, прозванный «Слепым князем», придержал за плечо главу рода Мышкиных. — Ставр Матвеевич, время не пришло, не горячись. Пусть эта свора шелудивых псов пока тявкает. Да и этот слизняк Алан еле на ногах стоит, скоро со стола навернётся.

Афанасий презрительно хмыкнул, поправив затемнённые очки.

— Он уже шесть раз оскорбил лично меня, Эвелину и мой род. Я уже не говорю о моём сыне.

— Моё терпение кончилось, пора положить этому конец, — флегматично произнесла Клавдия, медленно извлекая артефактный атам из ножен. Елена тут же схватила её за запястье.

— Что ты собираешься делать, ведьма? Айзек просил, чтобы мы ничего не предпринимали.

— Вспорю это ничтожество, — буднично сообщила княжна Лефорт. — Возможно, сдеру кожу — заодно один Гаитянский ритуал опробую.