«Кажется, это было лишнее», — мелькнула в голове мысль, перед тем, как заведующая хмыкнула, упирая руки в бока.

— Милочка, — без особого пиетета обратилась Агния Модестовна к Зое. — Это вы там княжна, — заведующая кивнула куда-то в сторону. — А я здесь — императрица. Мне определять, кому разрешать посещения, а кому нет. Существует определённый порядок и он незыблем. Пока не закончится обследование роженицы и ребёнка — никаких посещений. И глаза у вашего будущего крестника совершенно нормальные, а не раскосые.

— Так он не ниндзя⁈ — Лицо княжны Ермоловой вытянулось от удивления. — Но ведь Майка… Айзи, АЛЯР ь М!!! Подстава! По ящику столько сер ь иалов, когда лялек путают… Вот и сейчас!

— Не несите ерунды, юная барышня! — строгим голосом осадила Зою Агния Модестовна. — Я уже пять десятков лет заведую этим родильным отделением для благородных. Не счесть, сколько аристократических отпрысков прошли через эти руки. Подобное вопиющие безобразие просто нонсенс!

— Ты лянь, как ря́зошлась, «Тараканиха», — тихо шепнула Ермолова, постаравшись, чтобы эту фразу услышал лишь я.

— К тому же, — не унималась пыхтящая заведующая, уверенно выставив указательный палец в мою сторону. — Этого младенца сложно с кем-то перепутать — вылитый папаша, и глаза — зелёные-зелёные. Только…

Модестовна осеклась, и как-то резко посерьёзнев, начала переминаться с ноги на ногу, а у меня вдруг ослабли колени.

— Что «только»? — осторожно спросил я, не сводя внимательного взгляда с немолодой заведующей. — Есть какие-то проблемы?

— Нет… Вернее, да. — Агния Модестовна сделала неопределённый жест рукой. — Вы всё равно бы узнали… Роды прошли более чем отлично. Эхх… Вот бы все так рожали, как ваша княгиня. Малыш крепенький, и я уверена даже без анализов, что совершенно здоровенький, только…

— Да не томи, Агния! — не выдержавший Токарев топнул ногой и взревел раненым медведем: — Что с внучком? Говори, быстро!

— Хорош глотку драть, солдафон! — рыкнула в ответ заведующая, быстро показав, кто здесь главный, и продолжила уже более спокойно, обращаясь ко мне: — Князь Герас, я уже стара, может чувства меня подводят… Знаю, как для благородных важно, чтобы их отпрыски обладали магией. По документам и вы, и княгиня Мэйли заявлены как маги, но, кажется, что ваш сын не обладает способностями. Мне очень жаль. Надеюсь, что я ошибаюсь, но такого ещё никогда не случалось.

— Фуфффф! — Рука невольно потянулась к левой части груди, где располагалось сердце, а с губ сорвался нервный смешок облегчения. — Агния Модестовна, вы меня сейчас чуть пациентом кардиологии не сделали. Хах… Хорошо, что здесь близко. Я думал, что «что-то» серьёзное случилось, а это… Пустяки.

— Рада, князь, что вы не делаете из этого трагедии. — Заведующая родильного отделения едва заметно улыбнулась, покачав головой, делаясь вновь строгой. — Ладно! У меня дел ещё полно. Отправляйтесь в приёмную и ждите, когда вас вызовут. Думаю, через полчаса вы сможете…

Заведующая замолчала, к чему-то прислушиваясь. Из левого крыла родильного отделения, что находилось за её спиной, начал доноситься нарастающий гомон. Ещё мгновение, и раздался звук быстро приближающихся шагов.

— Сколько раз можно говорить… — с ходу накинулась заведующая на пару молодых нянечек, что часто дыша, неслись к нам. — Никакой беготни по коридорам! Чего стряслось?

— Агния Модестовна, — сбивчиво затараторила одна из работниц, указывая в направлении, откуда они с коллегой только что прибежали. — Там! Скорее! Секция для новорождённых… Чертовщина какая-то творится: гул стоит, крохи орут, предметы по палате летают, а кроватки сами катаются. Магия!

— Стойте здесь, — торопливо бросила нам заведующая, во взгляде которой тут же заплясали фиолетовые огоньки эфира. — Пойду разберусь, а вы…

— Боюсь, что не разберётесь, — только успел сказать я, перейдя с духовного зрения на нормальное.

Не прошло и доли секунды, как нас обдало мощным потоком воздуха, сорвавшего головные уборы с нянечек и чепец Модестовны.

— Кажется… Это была пациентка, — сказала одна из девушек, поправляя растрёпанные волосы. — Я не успела.…

Раздался свистящий хлопок, нянечка осеклась и взвизгнула, зажав уши. Агнии Модестовны уже не было: заведующая ускользнула вглубь крыла, использовав технику быстрого перемещения, чем-то напоминающую мой «скачок». Пользуясь отсутствием «цербера», я сосредоточил вокруг себя собранный из окружения оргон, и придав форму клина, направился вперёд, мягко раздвигая протестующий персонал.

«Уладит она… Как же»

Бурча себе под нос, я торопливо шёл по коридору, обозревая обстановку при помощи духовного зрения. Зоя и Токарев что-то мне говорили, что-то спрашивали, но я отвечал практически на автомате, почти не вникая в суть.

Дойдя до нужной распахнутой двери, что располагалась почти в самом конце крыла, я юркнул внутрь, и сделав пару шагов, остановился. Я испытывал двойственные чувства: гордость и одновременно опасение из-за возможных последствий. Отмахнувшись от парящей в воздухе перед лицом бутылочки, напоминающей пробирку с соской, я двинулся вперёд, занимая место рядом с застывшей на месте заведующей.

— Спокойствие, Агния Модестовна, — мои пальцы толкнули ещё одну плывущую по воздуху бутылочку и соску, дабы не заслоняли обзор. — Сейчас всё закончится.

— Роженица, немедленно вернитесь в свою палату, — тон заведующей был далёк от командного, скорее просящий. — Вам нельзя вот так… В противном случае мы не можем нести ответственности за ваше благополучие и за благополучие…

— Тише, милый. — Мэйли, не обращая внимания на слова Модестовны, качнула свёрток в своих руках и улыбнулась мне. — Хочешь посмотреть? Он просто копия ты, только маленький. Ну, тише… Не кричи, ты пугаешь других детей.

Кивнув, я поспешил к своей духовной жене, оттолкнув в сторону ещё одну плавающую будто в невесомости мерную пробирку с соской.

— У тебя руки дрожат, — отметила Мэйли, когда свёрток с вопящим новорождённым оказался в моих руках.

— Волнуюсь, — бесполезно было отпираться. — Опасаюсь… Ты посмотри какой он маленький. Как ты себя чувствуешь, милая?

— Будто родила, — пошутила Мэйли, и привстав на носочки, чмокнула меня в щёку.

— Ничего себе… «маленький»! — послышалось справа от меня брюзжание подошедшей Модестовны. — Четыре и шесть кило… И выглядит, как недельный. А теперь необходимо найти причуду, что творит всё это безобразие. Весь язык обтрепала, но разве кто-то из вас понимает⁈ Помогайте искать, это в ваших интересах.

Модестовна засновала туда-сюда по палате с новорождёнными, внимательно оглядывая окружение.

— Скорее всего, соска или бутылочка, м-да. Может быть, брошь на пелёнке, но мы обычно их снимаем и относим в камеру хранения. Гррр… — Разгневанный взгляд «императрицы» сего заведения впился в меня, она быстро приблизилась и уверенными движениями поправила положение моих рук. — Да возьми ты его по-нормальному, чего двумя пальцами держишь⁈ Вот так! Точно на пенсию уйду. Рожайте как хотите… Сил моих дамских на вас нет. Бардак. Вроде, маги. Благородные… А всё на оккультную чепуху тянет. Ищем причуду! Фёдя⁈

— Да, Агния Модестовна! — От командного тона заведующей Токарев, что стоял в дверях вместе с Зоей, вытянулся в струнку, разве что честь не отдал. — Тебе особое приглашение нужно? Ищи причуду! Кто-то из сегодняшних подкинул «причудливую» соску или бутыль… На «удачу»! Идиоты…

— В этом нет необходимости, Агния Модестовна, — уверил я, а Мэйли виновато улыбнулась, краем глаза поглядывая на заведующую. — Нет здесь причуды. Это всё мой сын.

— Наш сын, — поправила Мэйли, подходя ближе и с гордостью глядя на свёрток в моих руках, откуда поблескивали два пылающих оргоном изумруда глаза. — Милый, ты это тоже видишь? Он невероятен…

— Д-да… Одним рёвом вызывает бурю в Атминтисе, — выдавил я из себя, глядя в выразительные зелёные глаза вопящего полулысого чуда с пухловатыми щеками и наглым прищуром. — Что же придумать… — Я начал осторожно покачивать своего спелёнутого отпрыска. — Хммм…Должно сработать, в теории…