— Разве это справедливо!? — воскликнул зло Нилас. — Почему-то кто-то должен умирать, а убийца спокойно разгуливает на свободе и живёт припеваючи. Да, она с катушек слетела окончательно!

— Будь полегче, она всё же нам мать и выносила нас, никогда не забывай об этом.

— Я, то уж это хорошо помню, Сол! Да, только любила ли она нас когда-то? Этого я вовсе не помню… только и могла кричать, наказывать заставляя учить нас уроки, чтобы мы выросли в прекрасных справедливых правителей, — причитает Нилас цокая языком. — Может мы вышли из её утробы, но это не значит, что мы её обязаны любить и уважать!

Их споры между собой ещё долго не стихали, но они так не были способны прийти хоть к чему-то между собой.

Детское сердце обмануть легко, дети всегда искренне…

Ему было пять, когда повитуха почила и Серкан остался совсем один. Он часто плакал забившись в угол никого к себе не подпуская и отчаянно сжимая в руках плюшевую игрушку белого тигра в сердцах кричал: "прочь от меня все, прочь! Я вас видеть и слышать не хочу!" Его высочество стал уязвим ещё больше, чем был до этого и никто не был способен в те годы спасти его положение, никому не стало дело до брошенного сиротки, да ко всему прочему слепого, он не приносил пользы.

Друзья? Серкан не знал, что значит иметь друзей и значение этого слова, он до трёх лет молчал и не говорил. Многие над ним смеялись, что вызывало слёзы, никто за него не заступился. Людям было легче найти над кем можно поиздеваться сделав своей игрушкой.

Серкан много раз звал поветуху Эним, просил её вернутся к нему, но женщина не приходила и, тогда он понял, что она умерла. Он кричал во весь голос и рвал на себе волосы оттягивая их назад, тётушка приходила к нему в те дни, прижимала к себе успокаиваю. Но ничего не было способно излечить израненную душу мальчика. Так прошёл целый год и ему исполнилось шесть, тогда Рустем переехал во дворец потеряв мать он держался обособленно от остальных, никто не был способен понять его боль.

Серкан пошёл в сад погулять возле пруда и взял с собой немного хлеба, который он спрятал в рукава одежды и поспешил к воде с радостной улыбкой на губах. Ему нельзя много печалиться, так тётя говорит и мальчик её слушается. Он внимал советам взрослых, ведь они всегда и правы во всём, а детям нужно учиться и брать с них пример. Его высочество садится возле кромке воды трогая её, ледяная, он бросает карпам немного хлеба, чтобы те смогли поесть. Хотелось бы ему посмотреть на рыб, что здесь обитают, но мальчик не различает даже цветов, весь мир для него непроглядная тьма и когда-то чья-то ладонь ложится ему на плечо он инстинктивно вздрагивает затаив дыхание.

— Как тебя зовут? — поинтересовался Рустем разглядывая улыбающегося мальчишку, его волосы отливали серебром, а улыбка была ярче солнце, он выглядел наивным и добрым, но стало примечательно то, что его глаза были белыми.

— Серкан, — ответил тихо мальчик убрав чужую руку с плеча и вернулся к своему делу, он удобнее уселся на колени. Он не думал, что кто-то нарушит тишину и спокойствие его собственного мира.

— Из какого ты рода? — Выспрашивал всё незнакомец заставив того выпятить в недовольстве нижнюю губу и надуть щёки. Серкан пожал плечами, потому что не знал своей фамилии...

— Разве это важно, если все мы люди? — Серкан потянулся к кромке воды и неудачно упал испачкав одежды, повезло, что тот не утонул. Его зубы стучали друг об друга. — Мы одинаковы, в нас нет различий, — он застенчиво обхватил себя руками в поисках тепла.

— Нет, ты не прав. Люди не рождаются равными! — Рустем веселила его детская наивность, забавный малый.

— Ты прав, в нашем мире нет равноправие, но... это же можно исправить? — Серкан раскачиваясь с пятки на носок морща носик. — И ты не прав, мы приходим и уходим отсюда не с чем. Стоит ли чего-то наша жизнь?

— Мы приходим сюда... — Рустем запнулся думаю над ответом, но ничего на ум не шло. — И вообще не стой и не умничай тут. Где твои родители?

— Родители? У меня есть только отец, но редко ко мне заходит... А это важно? У меня есть тётушка, моя названная мать Эним умерла и теперь обо никому позаботиться, но я не отчаиваюсь по этому поводу и стараюсь улыбаться, приносить пользу. Хожу на кухню помогать, только мне редко что-то позволяют сделать и приходится тихонько сидеть никому не мешать. Вот сейчас пришёл покормить рыбок, а то они, наверное совсем тут голодные... — Серкан прикусил губу опустив голову.

Рустем хотел бы ему сказать, что нет здесь никаких рыб и быть не может, но не собирался расстраивать мальчика, то выглядел таким беззащитным. Неужели ему никто ничего не сказал? Как можно так поступать с ребёнком?

— Ты такой умничка, — Рустем погладил его по голове в одобрение. — Но тебе бы лучше вернутся в покои и переодеться, иначе простынешь, — пригрозил пальцем по обыкновению он.

— Не хочу туда, — Серкан пнул один камней скукшившись. — Меня там никто не ждёт, я никому не нужен кроме тигрёнка, но он со мной не говорит, — как бы тот не старался держать лицо, то было видно насколько ему горестно. — Почему другим детям читают сказки на ночь, а мне нет? Потому что я сиротка, да? Или потому что слепой? Ты не подумай ничего... у меня есть тёти и отец, правда, — Серкан просто хотел с кем-то поговорить, поэтому повторялся. — Прости, прости я болтаю без умолку, — он поспешил поклониться и уйти прочь, чтобы не получить нагоняев.

— Постой, я тебя сопровожу, а то ещё ненароком потеряешь, — Рустему его откровенно стало жаль и он мог пройти мимо.

— Благодарю, — и эти слова были сказаны от самого сердца, никто к нему давно не был так добр.

Они шли вместе рядом до покоев Серкана, которые находились в отделение дворца на втором этаже, он молчал не докучая собой, а Рустем бросал на него заинтересованные взгляды силясь силе духа этого малыша. Насколько же непросто ему приходится? Серкан уперся в стенку и только после этого свернул к нужной для него двери, на её ручке расположилась специальная резьба.

— Ты можешь идти уже, я дальше сам справлюсь.

— Я хотел кое-что сказать... в том пруд нет рыб, поэтому можешь туда больше не ходить, — Рустем не смолчал, как хотел изначально. Тому нужно знать правду всё же какой горькой она бы не была. Иначе Серкан продолжит приходить туда не подозревая о том, что рыбы давно умерли.

— Что? — Серкан густо похлопал ресницами. — Ты же врёшь, да? — его нижняя губа задрожала.

Из-за угла вырулила тётушка Эни слышавшая весь разговор и мигом подскочила к племяннику, она опустилась на корточки и поцеловала его лоб потрепав за щёки.

— Ты чего милый? Не надо тут разводить сырость! Улыбнись и всё пройдёт, — шепчет она ласково обнимая племянника, который оплетаем её руками за шею.

— А отец сегодня же придёт ко мне, да? — спрашивает я надеждой Серкан. — И почитает мне книги? Он мне обещал! — мальчик её узнал по тонкому запаху роз.

— Конечно, конечно, — но она прекрасно знала эта ложь и Ханун не придёт к своему сыну, который его ждёт каждый день засыпая один в холодной кровати. — Обязательно, милый! — эти слова режут без ножа её сердце. — А это, кто тут у нас? — Эни внимательно смотрит на притаившегося Рустема.

— Я Ло Рустем, ваша светлость, — он слегка поклонился выказывая уважение одной из царской особ. — Простите меня, если я посмел как-то вас потревожить. Но мне бы хотелось узнать, кто этот мальчик не сочтите за грубость.

— Поди отсюда, — её тон был холодным, а взгляд суровый, что насторожила Рустема в ней. — Ничего тут расхаживать, твоя комната находится в другом месте. Смотри, как бы отец не потерял.

Эни вошла в комнату Серкана с ним на руках захлопнув дверь перед носом Рустема, а у мальчика возникли вопросы, которые он поспешил задать отцу.

***

Рустем прыгает на колени своего отца и на радостях обнимает его за шею, Ло Джиан отталкивает сына не привыкший к таким нежностям, что его злили и выводит из себя. Для него это считалось уделом слабых людей, которым всегда нужно было чье-то присутствие.