Я никогда и не впускал тебя. Ты всегда была снаружи. В стороне, не как все... та, кому здесь не место.

Он взял мою неуверенность и швырнул ее мне в лицо. Возможно, он думал, что я первой сделала то же самое с ним. Я понятия не имела. Это был полный бардак. Все, что я знала, – это то, что его отказ выслушать меня разбил мне сердце.

Я села на автобус до Хэйд-Харбора, вышла за несколько кварталов и пошла пешком. На улице было тихо. На каждом углу были навалены листья, и резкий ветер уносил их прочь. Я опустила голову и поспешила к дому. Я ходила этим маршрутом тысячи раз, но сегодня, благодаря раскалывающейся голове, я мучительно осознавала каждый шаг.. Оказалось, что рыдания всю ночь напролет вызывают головную боль, кто бы мог подумать?

Мигрень была такой сильной, что казалось, будто у меня в голове стучит при каждом шаге. Я продолжала идти. На мне были новые кроссовки, на которые я копила все лето. Чертовы шнурки постоянно развязывались. Я поняла, что если так сильно хотеть чего-то, то это непременно обернется разочарованием. Точно так же, как я всю свою жизнь мечтала попасть в группу поддержки, а теперь оказалась в команде Ледовых див, и, да, это было весело, но на этом всё. Участие в команде, кроссовки - все это не изменило моего отношения к себе. Я не чувствовала как-то по особенному в УХХ. Иногда я все еще чувствовала себя аутсайдером.

Решение проблемы никогда не заключалась в том, чтобы попасть в команду. Всё дело было во мне и моей неуверенности в себе, а она не исчезла. Каким-то образом беспокойство о Беккете и о том, к чему я была так близка, только заставляло мои прежние переживания казаться мелкими и неважными. Он был моей настоящей связью, человеком, который ощущался как дом, и он покончил со мной. Непрекращающийся стук в моей голове не утихал. Я буквально слышала его.

Тук. Тук. Ауч. Ауч.

Я остановилась, чтобы завязать шнурок, а, когда встала, продолжая думать о Беккете, поняла, что стук прекратился.

Хвала Богу за его маленькие милости. Я двинулась вперед, и шум тут же возобновился.

Это была не моя голова. Это было что-то прямо за моей спиной.

Я снова остановилась и обернулась.

Эта часть города представляла собой лабиринт узких переулков, боковых улиц, запущенных садов и заброшенных участков. На тротуаре позади меня никого не было. Поправка, позади меня не было никого, кого бы я могла видеть.

Мое сердцебиение участилось. Кто-то следил за мной?

Еще некоторое время я изучала улицу, а затем подпрыгнула, когда группа детей завернула за угол через дорогу. Они смеялись и громко разговаривали, не обращая на меня ни малейшего внимания. Я расслабилась, чувствуя себя идиоткой. Была ли паранойя еще одним симптомом ощущения, что моя грудь сдавливается от боли в сердце?

Как бы то ни было, я уже дошла домой. Я выудила ключи и открыла дверь.

— Мам? – Крикнула я, скидывая кроссовки и направляясь на кухню.

— Mi vida, какой приятный сюрприз! – Мама тепло улыбнулась мне и раскрыла руки.

Я утонула в ее теплых объятиях. Впервые за весь день моя головная боль отступила.

— Я скучала по тебе, – призналась я ей. Я не осознавала этого до того момента, как сказала это. Конечно, я не была в Колорадо, как Ашер, но эта неделя была первой, когда я совсем не видела маму. Я тосковала по дому, хотя никогда не уезжала из города.

— Я тоже по тебе скучала. А теперь иди мыть руки. Я готовлю obleas¹³, а ты пока можешь заняться arequipe¹⁴.

— Я только переступила порог, а ты уже заставляешь меня работать? – поддразнила я ее и направилась к раковине.

— Разумеется. Ты же теперь студентка, верно? Жизнь похожа на каникулы?

— Определенно нет.

Мама возилась у стойки, доставая ингредиенты из шкафчиков.

— Как дела в закусочной на этой неделе?

— Нормально. Всё, как обычно.

— А в загородном клубе?

Я пожала плечами. «Дюны» почему-то заставили меня вспомнить о Сорене и Колетт.

Мама, как всегда проницательная, уловила мое нежелание.

Я почувствовала, как она замерла у меня за спиной.

— Тебе нравится там?

— Конечно, зарплата хорошая.

Она молчала, и мне не нужно было видеть выражение ее лица, чтобы понять, что она встревожена. Самым страшным кошмаром мамы всегда было то, что ее дети в конечном итоге пойдут по ее стопам и у них будет тяжелая жизнь, полная физического труда.

— Клиенты могут быть... трудными в таких местах, – начала она. — У твоего брата были проблемы, но он мужчина. Это совсем другое дело.

— А тебе было трудно работать с такими клиентами?

Я повернулась к маме, удивляясь, почему никогда не спрашивала ее об этом раньше. Я на собственном опыте убедилась, что мужчины в «Дюнах» могут вести себя скользко и бесцеремонно. Случалось ли с ней такое когда-нибудь в элитных отелях, где она работала?

Она натянуто улыбнулась и покачала головой. Я хорошо знала это выражение лица. Оно появлялось у мамы, когда она не говорила всей правды.

— Люди, которые ходят в «Дюны», не такие, как мы, mija. Они живут в другом мире, и правила для них другие. Никогда не заблуждайся на этот счет... Мы можем заглянуть внутрь, но никогда не сможем войти в их круг.

Ее слова заставили меня задуматься. Они были слишком близки к истине. Мама даже не знала о нас с Беккетом. Она бы взбесилась.

— Наш отец был таким же? Из другого мира? – поинтересовалась я.

Она никогда не говорила о нем. В нашем доме это была запретная тема. Меня это никогда не беспокоило так сильно, как Ашера. И все же мне было любопытно.

Мама пожала плечами.

— Это не имеет значения. Важно лишь то, чтобы ты знала, как уберечь себя от неприятностей, которые приносят богатые люди.

— Я справлюсь. Я никогда не бываю с ними одна, обычно мы работаем в команде примерно из шести человек. Не волнуйся за меня. Ты же знаешь, я всегда начеку. – Я похлопала ее по руке. — Это мой талант.

Она долго молчала.

— Если ты уверена.

— Я уверена. Не расстраивайся. Все хорошо.

Похоже, она мне не поверила, но, тем не менее, позволила мне сорваться с крючка.

— Vale¹⁵.

Ее телефон завибрировал на стойке, и мама быстро вымыла руки, чтобы ответить на звонок.

— Миссис Линтон? – Она отошла, чтобы поговорить.

Я продолжила заниматься готовкой, сидя за столом.

Она вернулась через несколько минут, ее обычно оживленное лицо было бледным и осунувшимся.

— Что случилось?

Мама тяжело сглотнула.

— Я больше не нужна в Клифф Поинте. Меня уволили.

— Что? – Меня охватил ужас, за которым быстро последовал гнев. Должно быть, это дело рук Колетт. Чертова дрянь.

— Судя по всему Беккет решил, что я рылась в его комнате. После того, как я рассказала миссис Линтон о наркотиках, я вряд ли могу это отрицать. Интересно, почему они так долго ждали, чтобы уволить меня. – Моя мама опустилась за кухонный стол. Она выглядела так, словно кто-то вынул из нее батарейки.

— Я уверена, что дело не в этом, – попыталась объяснить я, садясь рядом с ней и растирая круговыми движениями ее спину.

— В этом. Так сказала миссис Линтон.

Я замерла.

— Миссис Линтон сказала, что это из-за Беккета?

Мама кивнула.

— Он чувствует дискомфорт, когда я рядом, учитывая то, что произошло летом. Наверное, в этом есть смысл. – Она прикусила губу. — Где я найду замену работе с таким доходом?

— Не волнуйся, мы что-нибудь придумаем. Я могу давать тебе чаевые из «Дюн», они внушительные.

— Нет, я не возьму твои деньги. Они нужны тебе для учебы.

— Нет, прямо сейчас не нужны. В любом случае, это временно, пока ты не найдешь что-то другое. Не волнуйся. Все будет хорошо. – Я сидела за столом и утешала маму, пытаясь скрыть, как я расстроена.

Мне удалось успокоить ее и дойти до ванной, прежде чем я разрыдалась. Беккет действительно добился увольнения моей мамы, как всегда угрожал? Как он мог? Слезы текли по моим щекам, в голове стучало, прежняя мигрень усилилась вдвое.