Однако я понимала, что самоудовлетворение в присутствии кого-то, особенно Беккета, с его голодными серыми глазами, устремленными на меня, будет ощущаться совсем по-другому.

— Я заставлю тебя заплатить за это, Золушка, ты ведь понимаешь? – Спросил Беккет, его голос был низким и хриплым от желания. Он смотрел на меня так, будто ничто в мире не могло заставить его отвернуться. Его свободная рука опустилась на член, и он стал гладить себя, наблюдая за мной.

— С нетерпением жду этого, – сказала я, слова вырвались со стоном. Я выгнула бедра и стала трахать себя пальцами быстрее. Я была так близко. Я не могла сдерживаться. Наблюдение только усиливало каждый импульс удовольствия.

— Хорошая девочка…Тогда кончай, милая, раз уж ты так чертовски хорошо выглядишь, когда трогаешь себя, – проинструктировал Беккет. — Кончай для меня.

Все мое тело забилось в конвульсиях, я резко открыла глаза и уставилась на Беккета.

— Я кончаю! – простонала я. — Бек, я кончаю… – я охнула и в этот момент мой мозг отключился от моего рта. Я лепетала, говорила и замолкала, стонала, но только его имя звучало четко.

Он наблюдал за мной все это время, упиваясь видом моего оргазма, в его глазах светился восторг и восхищение.

— Потрясающе, Ева. – Его голос был тяжелым от желания, а из красного раздутого члена сочился предэякулят. — А теперь иди сюда и закончи то, что ты начала.

Я не спеша спустилась с вершины своего оргазма и поправила свитер. Затем облизала губы и выровняла дыхание, наслаждаясь тем, что заставляю своего обидчика ждать.

— Нет, я так не думаю, – сказала я наконец с усмешкой. Я забралась под одеяло в изножье кровати и, схватив подушку, которую бросила туда ранее, положила ее под голову.

— Беккет, будь добр, выключи свет. Спокойной ночи.

22.Беккет

Высвободить руку из наручника не представлялось возможным. Ева защелкнула его слишком туго, а мои запястья были чересчур большими. Однако перекладина в изголовье кровати была не очень прочной, по крайней мере, для меня. К счастью, у моей Иви был крепкий сон. Она заснула довольно быстро после того, как поимела меня и кончила так сильно, что ее красивые щеки раскраснелись, глаза остекленели, а тело затряслось от приступов экстаза. Это было захватывающее зрелище. Моя девочка трогала себя, одетая лишь в мой свитер. Я собирался вставить эту гребаную штуку в рамку.

Теперь, однако, пришло время отплатить маленькой шалунье за ее игры. Может, я и начал это, но я также собирался быть тем, кто закончит.

Я выдернул перекладину из спинки кровати и подождал, не разбудит ли ее шум. Она продолжала спать. Я вытащил наручник из перекладины, но пришлось оставить его болтаться на запястье, потому что я понятия не имел, куда она положила ключи. Вместо того, чтобы тратить время на поиски, я переместился по кровати и подтянул Еву к себе.

Черт возьми, она хорошо смотрелась в моем джерси. На Еве он выглядел правильно. Он шел ей, и я не хотел видеть любую другую женщину в нем. Свитер с моим номером принадлежал Еве. Каким-то образом она заявила на него права, в тот момент, когда я надел его ей на голову.

Но сейчас он мешал. Я стянул одеяло, которое сбилось у нее на талии, и задрал его. Под ним она была голой. Я мог бы смотреть так на Еву всю ночь, но чувствовал сладкий мускусный запах ее пизды в воздухе и, несомненно, на ее пальцах, поскольку она свернулась калачиком и заснула сразу после того, как кончила. Я бы с радостью почистил их для нее своим ртом, но прямо сейчас нам нужно было свести счеты. Я был болезненно твердым, и так продолжалось уже несколько часов, с тех пор как мы боролись на кровати.

Я разделся, желая, чтобы моя голая кожа коснулась ее. Она дарила ощущение тепла, как ничто другое в моей жизни. Я мог бы стоять перед пылающим огнем, и он не согрел бы меня так, как прикосновение кожи моей Золушки. Единственное прикосновение, которое я мог вынести и которого я хотел.

Я лег в кровать и натянул на нас одеяло, наклонившись над ней, осторожно, чтобы не разбудить. После чего опустил руку к ее киске. Она все еще была влажной и липкой после оргазма. Я провел пальцами по мокрому месиву и сосредоточился на клиторе. Ее дыхание сбилось, и она пошевелилась, шире раздвигая ноги во сне.

Я воспользовался возможностью, чтобы просунуть палец внутрь. Ее киска крепко обхватила меня. Черт, она была такой же идеальной, как я ее помнил. Я переместился ниже по кровати и зарылся лицом между ее раздвинутых бедер, вылизывая полоску ее сладости. Она застонала, ее руки опустились на мои волосы. Я ласкал ее клитор, одновременно вводя и выводя из нее палец, пока она выгибала бедра навстречу моему лицу, изо всех сил насаживаясь на язык.

— Беккет? – позвала она хриплым со сна голосом.

— Хммм? – я продолжал работать языком, заставляя ее тяжело дышать.

— Ты освободился?

— Конечно, я освободился. Теперь пришло время расплаты, – сказал я и прикусил ее клитор, втягивая в рот весь чувствительный пучок нервов и потирая его языком снова и снова, пока она не задрожала подо мной.

— Расплаты? – Ее голос был задыхающимся и полным похоти. Она хотела этого. Она хотела меня, во всей моей мрачной, поганой красе. Единственный человек, который видел все мои уродливые стороны и все равно хотел меня.

Я сел, и она издала тихий протестующий стон, но я тут же поднялся по ее мягкому и сексуальному телу, уперся руками по обе стороны от ее талии и вжался в нее членом, нащупывая вход. Ее ноги раздвинулись, и она подняла бедра, притягивая меня ближе. Ее беспрекословный прием заставил меня почувствовать себя королем.

— Это называется «только кончик», – пробормотал я и толкнулся прямо в нее.

Ева вскрикнула. Она была тугой, и ее тело противилось моему проникновению, несмотря на то, какой она была мокрой. Мышцы ее киски были сильными, но не сильнее моего желания заполнить эту женщину и остаться глубоко внутри нее. Я входил и выходил из нее, растягивая ее киску, пока она извивалась.

— Ты не можешь кончить только с головкой, – предостерег я ее. — Это только для меня.

Она ахнула и сползла с кровати, чтобы глубже насадиться на мой член. Я усмехнулся и уклонился от ее движения, опустив бедра так, чтобы удержать в ней лишь головку и цокнул ей на ухо.

— Это расплата, Иви, помнишь?

Я неглубоко трахал ее кончиком, сопротивляясь тому, чтобы войти до упора, как мне того отчаянно хотелось.

Ее дыхание стало тяжелым, она вцепилась в мои плечи, впиваясь ногтями в кожу.

— Но я хочу, чтобы ты... – она замялась. Ее неохотное признание порадовало мое жестокое сердце.

— Ты хочешь, чтобы я что? – спросил я. — Жестко трахнул тебя? Придушил тебя? Заставил кричать?

Это были стандартные просьбы, которые я всегда получал. Никто не хотел нежности от парня с таким телосложением, как у меня.

Ева сглотнула, и я увидел, как в лунном свете дрогнуло ее горло. Оно выглядело такой душераздирающе нежным. Ева была такой маленькой и хрупкой, с ней могло случиться всё, что угодно. От этой мысли меня охватила тревога.

— Я просто хочу тебя, – прошептала она и вытеснила все остальные мысли из моего мозга.

Я наклонился, чтобы изучить ее. Она не дразнила меня и не подначивала. Вся игривость исчезла из ее глаз. Ева была честна. Я с трудом выдержал ее непоколебимый взгляд.

Я тоже хочу тебя. Ты единственный человек, которого я когда-либо хотел.

Эти признания проникли в мою темную и грязную душу, но я не мог их вытащить оттуда. Они бы не вынесли света. Парень вроде меня не имел права на такую девушку, как Ева. Она была слишком доброй и милой. Слишком чертовски чистой и непорочной. Я должен был отпустить ее, пока темнота в моей душе не заразила ее.

Затем она приподнялась и поцеловала меня. Я скользнул глубже, и ее тугая киска крепко обхватила мой член. Ее руки обвились вокруг меня, цепляясь так, словно она никогда меня не отпустит.