— Ты делаешь всё чертовски потрясающе. Ничто и никогда не чувствовалось так приятно. Бери, что хочешь, Иви. Делай все, что приносит тебе удовольствие, я здесь... и я не остановлюсь, пока ты не кончишь.

С его пальцем на моем клиторе и членом, скользящим внутри, достигающим всех мест, от которых у меня подгибались пальцы ног, это не заняло много времени.

Меня охватил прилив жара - единственное предупреждение приближающегося оргазма. Я никогда не чувствовала ничего подобного. Это было не так, как когда я кончала от ласк его рта или пальцев, или когда он был сверху. В этот раз всё было по-другому. Тяжелая волна глубоко внутри меня, вырвалась наружу и унесла меня прочь.

Я кричала, извивалась и терлась об него киской. Он поднял бедра, вбиваясь в меня, а затем тоже кончил с резким рычанием. Внезапное тепло наполнило меня и, как всегда, это было грязно и горячо. Наши глаза встретились, и я увидела всё, что он чувствовал – всё хорошее и плохое, и всё, что было между ними. Я тоже позволила ему увидеть себя. Между нами больше не было никаких барьеров. Это был самый откровенный момент в моей жизни. Я погладила его по щеке, и он на мгновение закрыл глаза, казалось, наслаждаясь этим простым прикосновением. Тогда я провела большим пальцем по его шраму, и мы так и сидели. Я понятия не имела, как долго. Внутри меня царило спокойствие. Умиротворение.

Наконец, Беккет притянул меня в свои объятия, его член был тяжелым и горячим внутри меня, делая киску липкой и влажной.

Он пригладил рукой мои волосы, обнимая меня, пока мое дыхание не успокоилось, а тело не превратилось в лужицу расслабленных мышц и удовлетворения.

— Значит, завистливая девочка и одинокий мальчик все-таки останутся вместе, – произнес Беккет.

Я запрокинула голову, чтобы посмотреть на него.

— Ты сказал, что я принадлежу тебе, – пробормотала я слова с той ночи, перед тем как мир взорвался. — Ну, просто чтобы ты знал, ты тоже принадлежишь мне.

Губы Беккета изогнулись в настоящей улыбке. Она была ослепительной в своей красоте.

— Чертовски верно. И мы принадлежим друг другу. Теперь все изменилось, – тихо пробормотал он.

Я кивнула, уткнувшись ему в грудь.

Да, все изменилось.

26.Ева

Работать над проектом по экономике для Джеффриса было последним, чем я хотела заниматься после того, что случилось с Беккетом.

Я чувствовала себя другим человеком, но в то же время более собой, чем когда-либо прежде. Я любила его. Я не могла этого отрицать, хотя еще не сказала об этом Беккету. На самом деле слова были лишними: вчера я все показала ему.

Я только вернулась с тренировки по танцам на льду, которая оказалась на удивление веселой. Было потрясающе - просто танцевать и смеяться со своей новой командой, и не думать ни о чем тяжелом. К тому же танцовщица, которая выступала с номером Беккета, подошла и спросила меня, можем ли мы поменяться игроками, поскольку она была влюблена в Маркуса. Хоть что-то в моей жизни было легко и просто, что не могло не радовать.

В данный момент мы с Изабель направлялись в библиотеку, где позже я должна была встретиться с Беккетом.

— Можно ли стать зависимым от секса, если ты занимался им всего... раз десять? – Спросила я Изабель.

Она обдумала свой ответ.

— Не думаю, что для того, чтобы стать зависимым, нужно делать что-то много или часто. Я читала, что к героину можно пристраститься после одного раза.

— Правда? Это жутко, – пробормотала я, кусая ноготь на большом пальце.

Она рассмеялась.

— Главное, не прими случайно героин. И я так понимаю, это Беккет погрузил тебя в сексуальный туман?

— Сексуальный туман? Идеальное название для этого, – пробормотала я, подталкивая ее локтем. — У тебя для всего есть определение.

— Ну, я журналист - в смысле, хочу им стать, если когда-нибудь сдам орфографию.

— Ты сдашь.

— Да, но буду ли я старой и седой к этому времени - вот в чем вопрос, – проворчала Изабель. Она остановилась у входа в здание. — Почему ты возвращаешься сюда так поздно?

— Нам с Беккетом скоро сдавать проект, а мы его еще даже не начали.

— Слишком заняты трахом? Попросите отсрочку.

Я бросила на нее мрачный взгляд.

— Профессор не из тех, кто мне очень нравится. Я не хочу просить его ни о каких одолжениях.

— Он секси? – Спросила Изабель.

— Что? Нет. То есть он не уродливый или что-то в этом роде, но… от него у меня мурашки бегут по коже.

— Это уже перебор! Наверное, это из-за Беккета Андерсона и сексуального тумана. Все ясно. Я бы тоже не смогла смотреть на других мужчин. Есть что-то такое в горячих и злых мужчинах… Я понимаю.

— На самом деле он не злой.

Изабель подняла бровь.

— Ну, он не злой по отношению ко мне… больше, – добавила я.

Она рассмеялась.

— Любовь воистину слепа. Что бы ни делало тебя счастливой, Ева, ты не обязана ничего объяснять. Если всё дело в очень большом члене Беккета, то круто.

— Я никогда не говорила, что он большой.

— Тебе и не нужно было. Невозможно обладать такой энергией большого члена без внушительного аппарата. Это невозможно.

— Ладно, этот разговор выходит из-под контроля. – Я схватила Изабель за плечи и игриво встряхнула. — Ты переходишь все границы! Соберись.

— Да? Ладно. Веселой «учебы». Увидимся завтра. – Изабель одарила меня яркой улыбкой, которая сказала мне, что она полностью ожидает, что мы с Беккетом будем трахаться между полками и до проекта дело вообще не дойдёт.

— Увидимся, – бросила я через плечо и направилась внутрь.

На третьем этаже я поставила сумку и положила рядом с ней куртку, заняв удобное место рядом с кофеваркой и принтером, после чего размотала шарф.

— Мисс Мартино, – раздался голос за моей спиной.

У меня вырвался приглушенный вскрик. Я обернулась, и мои щеки тут же вспыхнули. У принтера стоял профессор Джеффрис.

— О, здравствуйте, профессор, – сумела выдавить я. Один только взгляд на него вернул меня в ту ночь, к сцене в гардеробной Колетт и фотографиям в моем телефоне. Я все еще не рассказала Беккету. Пока не было подходящего момента, но как только он наступит, я сделаю это.

— Должно быть, это судьба, потому что я как раз сетовал на то, что рядом нет трудоспособного молодого студента, который мог бы помочь мне хоть немного.

Я уставилась на Джеффриса, ожидая, что он объяснит свои слова.

— Мне нужна помощь, чтобы отнести несколько книг в типографию, если тебя не затруднит.

— Ох, ну да. Конечно.

На самом деле у меня не было выбора. Я поплелась вслед за Джеффрисом к стопке, чтобы забрать книги.

— Как продвигается проект? Я знаю, что с мистером Андерсоном нелегко работать.

Вопрос Джеффриса напомнил мне о том, как он предложил мне поменяться партнерами в самом начале семестра.

— Все в порядке. Мы хорошо работаем вместе, – уклончиво ответила я.

Джеффрис поднял бровь.

— Правда? Не думал, что Беккет может с кем-то сработаться.

— Это Вам рассказала Колетт Андерсон? Вам следует усомниться в своем источнике, профессор, – пробормотала я, не подумав.

Джеффрис бросил на меня пристальный взгляд. Дерьмо. Я сказала это вслух.

— А Колетт Андерсон это...? – Джеффрис изобразил замешательство.

— Мачеха Беккета. Я подумала, что Вы, возможно, встречались с ней, поскольку она и ее муж являются крупными спонсорами университета, – сказала я и невинно улыбнулась ему, молясь, чтобы он не увидел паники на моем лице из-за промаха.

Он помедлил мгновение, а затем кивнул.

— Разумеется. К сожалению, нет, я никогда не имел удовольствия встречаться с Андерсонами.

— Но в последний раз, когда мы обсуждали смену Беккета на другого партнера, Вы сказали, что знаете Колетт. – Слова вылетели бездумно и я сразу же съежилась. Отлично, Ева, назови его лжецом прямо в лицо.