— Я подыгрывала ему, дорогая. Бек нестабилен. Мы были вместе, но он инициировал это, а после решил, что сможет перевернуть ситуацию и притвориться жертвой. Не позволяй ему одурачить себя. Время, которое мы провели вместе, было самым ярким событием в его нескладной, глупой жизни, и если он говорит что-то еще, он лжец. Реакция тела не может лгать...

— Он был ребенком. Реакция тела не имеет значения… Он был ребенком, а Вы - преступница.

Колетт усмехнулась.

— Твоя неопытность дает о себе знать, Ева. Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Избавь меня от своих детских обвинений. Это скучно.

Я уставилась на нее. Мне хотелось разразиться гневной речью, противостоять ей, но каковы были шансы, что Колетт сломается и признается в том, что она насиловала Беккета? Абсолютно нулевые. Однако это не значило, что я не могла уличить ее в чем-то другом. Возможно, в том, что так же сильно испортит ей жизнь.

— Когда я увидела Вас здесь, то решила, что Вы пришли поговорить со мной о профессоре Джеффрисе и романе, который крутите за спиной Сорена Андерсона.

Колетт застыла на долгое мгновение, пока решала, как реагировать. Она была хладнокровной, пугающе хладнокровной.

— Что заставляет тебя думать, что это происходит за спиной Сорена? Вероятно, ты не способна это понять, но среди высшего общества подобная неосторожность - это пустяк.

Она блефовала, я была уверена в этом.

— Послушай, я не хочу отнимать у тебя всю смену. Я просто зашла передать тебе это, – сказала она, достала из сумки конверт и протянула его через стол.

— Вы платите мне за молчание?

— Конечно, нет. Ты не знаешь ничего, о чем стоило бы говорить. Я плачу тебе за неудобства, связанные с неумышленным участием в делах Андерсонов. Я знаю, что у тебя туго с деньгами. Твоя мать стара, и она не сможет убирать вечно, в то время как я могу гарантировать ее место в Клифф Поинте до тех пор, пока она сама этого хочет. Тебе пора начинать планировать свое будущее, Ева.

— Они мне не нужны.

— Тогда я оставлю это в качестве чаевых для всей закусочной, – надавила Колетт и сунула конверт мне в руку.

Я не собиралась молчать, так почему бы не взять деньги и не донести на Колетт одновременно? У меня не было перед ней никаких обязательств, денежных или нет. Кроме того, деньги были еще одним доказательством ее вины.

Я взяла конверт.

— Вы же на самом деле не будет есть всё, что есть меню, правда?

— Ты думаешь, я бы притронулась к еде здесь? – В ее тоне сквозила сухая снисходительность.

Я записала ее заказ на целое меню в своем блокноте и шлепнула квитанцию на стол.

— Вы можете расплатиться на стойке. – Я встала.

Ее рука обвилась вокруг моей, впиваясь в кожу.

— Так мы поняли друг друга, Ева?

Я кивнула, и после долгой паузы она отпустила мою руку, по-видимому, удовлетворенная. Я отошла от нее, борясь с желанием перекреститься, чтобы отогнать злых духов.

Да, Колетт. Я прекрасно тебя поняла и собираюсь удостовериться, что все остальные тоже.

Я поздно добралась до квартиры номер семь и открыла дверь. Там меня ждал приятный сюрприз в лице Лили, сидящей в гостиной. Она разговаривала с Кейденом и выглядела серьезной.

— Как дела, ребята? – Я заметила свой рюкзак на полу рядом с ней. — Что происходит? – спросила у них, вешая пальто.

Лили тяжело сглотнула и встала.

— Я не знаю, как это сказать, поэтому просто… Беккет вернулся домой в ярости. Он запихнул всю твою одежду сюда. – Она указала на пару коробок на полу. — А остальное там.

— Для чего? – Спросила я, сбитая с толку.

— Я не знаю. Он ничего не объяснил ни мне, ни кому-то еще... Только сказал, что ты не можешь больше оставаться с ним. Он запер дверь комнаты на ключ и ушел.

— Подожди, что? – Я вытащила телефон из кармана и позвонила ему. — Должно быть, что-то случилось во время его поездки.

— Куда он ездил?

— На какой-то медицинский осмотр в Нью-Йорке у врача, который лечил его шрам. – Я позвонила Беккету. Ответа не последовало.

— Ты уверена, что он ездил именно туда? Беккет выглядел избитым, не похоже, что он был у врача. Почему бы тебе не позвонить брату? – Предложила Лили, как раз в тот момент, когда открылась дверь.

Вошел Беккет, и меня охватило облегчение, за которым тут же последовало беспокойство. Он действительно был избит. Один глаз был подбит, нос распух, на челюсти красовались синяки. Его взгляд остановился на мне, а затем скользнул в сторону.

— Отлично, ты здесь. Может, объяснишь Еве, в чем дело, и перестанешь заставлять нас гадать, – проворчал Кейден. Ему не нравилось всё, что расстраивало Лили.

— Я уже всё сказал вам. Мартино выезжает отсюда. Она может остаться с Лили. – Беккет все еще избегал моего взгляда, направляясь в нашу комнату.

— Беккет! Что, черт возьми, происходит? Что случилось с твоим лицом? – Я последовала за ним, протянула руку и дернула его за плечо.

Он тут же застыл.

— Не прикасайся ко мне прямо сейчас. Я этого не вынесу.

Я отшатнулась. В животе зародился ужас. Он видел Колетт в закусочной? Неужели он решил, что я общаюсь с ней за его спиной или с радостью беру от нее взятки? Я так и не рассказала ему о Джеффрисе. Не нашла подходящего момента.

— Ребята, не оставите нас на минутку? – Попросила я, желая поговорить с Беккетом наедине.

— Нет. Не уходите. Нам нечего сказать друг другу, – произнес Беккет.

Я открыла рот, чтобы возразить, но что я могла сказать? Я не могла выдать все его секреты перед Кейденом и Лили. Возможно, прямо сейчас он вел себя чертовски раздражающе, но это была черта, которую я бы никогда не переступила.

— Пожалуйста, поговори со мной наедине и позволь мне все объяснить, – начала я.

Но Беккет уже отвернулся и вошел в нашу комнату.

Я протянула руку, не давая двери закрыться.

— Бек, перестань закрываться от меня.

— Закрываться от тебя, Золушка? Я никогда и не впускал тебя. Ты всегда была снаружи. В стороне, не как все... та, кому здесь не место. – Он усмехнулся, но в его глазах сверкнула боль. — Я никогда не думал, что мой отец окажется в чем-то прав... но он предупреждал меня о таких, как ты.

— Таких, как я?

— Женщинах, которые лгут и манипулируют, чтобы обмануть богатого мужчину и заставить его думать, что он ей небезразличен… золотоискательницах. Я должен был догадаться, что это всё притворство. Как это могло быть чем-то другим? Я знаю, кто я... ничто не может этого изменить, и теперь я знаю, кто ты. О, и не называй меня Беком.

Его слова шокировали меня, и моя рука упала с двери. Он закрыл ее, впиваясь в меня глазами, и замок повернулся, отстраняя меня.

Несколько минут я тупо смотрела на дверь, пока слезы щипали мне глаза.

— Давай, пойдем ко мне, – сказала Лили через какое-то время.

Кейден забрал коробки, а она подняла мой рюкзак.

— Хорошо, конечно, – тихо согласилась я. Прямо сейчас я больше ничего не могла сделать. Я разыграла всё неправильно, и он отреагировал ужасно. Оттолкнул меня, не дав объяснить. Это ранило, как бритва, рассекающая мое сердце.

Произошедшее было всего лишь недоразумением, но от этого боль не была меньше. Я позволила Лили увести меня до того, как пролились первые слезы.

На следующий день я прогуляла пятничные занятия и отправилась домой лечить свое разбитое сердце. Домой - это к маме. Я звонила Беккету сотни раз на протяжении всей ночи. Мне не хотелось объясняться по смс, но он не оставил мне выбора. Я отправила ему фотографии Колетт и Джеффриса и объяснила, что просто пыталась собрать на нее побольше компромата.

Ответа не было. Фактически, мои сообщения даже не отображались как прочитанные.

Золотоискательница. Я не могла поверить, что он назвал меня золотоискательницей. Я обманывала себя, считая, что он лучшего мнения обо мне.