Как только мы выехали на прямую, Беккет уверенно нажал на педаль газа. Машина понеслась по дороге.

— Немного быстро, тебе не кажется?

— Ты хотела поехать, – снова напомнил он мне. Его руки были напряжены, мышцы натянулись, когда он вцепился в руль, мастерски поворачивая его, удерживая машину на дороге.

— Ладно, но я также хочу потом вернуться домой, – пробормотала я.

— Тебе следовало сказать об этом заранее, – возразил Беккет. — Возвращение домой - это не что-то само собой разумеющееся. Я не был дома с тех пор, как умерла моя мама.

Мое сердце сжалось. Беккет потерял контроль. Все те черные, бушующие эмоции, которые он держал глубоко внутри, выплескивались на поверхность. Он разваливался на части, и единственное, что могло сдержать черноту, – это я, а я понятия не имела, как это сделать.

Он резко повернул, и меня с силой отбросило к двери, несмотря на пристегнутый ремень.

— Хочешь, чтобы я остановился? – подстрекнул он. — С тебя хватит? Теперь, когда ты услышала всё о яде Колетт? Мое уродливое, отвратительное прошлое… Ты покончила со мной?

Я проглотила комок в горле, вызванный его словами.

— Ты был всего лишь ребенком, – не смогла не сказать я.

Он мрачно усмехнулся.

— Значит, ты действительно все слышала. – Он сильнее надавил на педаль, и машина рванула вперед.

Я закрыла глаза.

— Хочешь, чтобы я остановился? Только скажи, и я остановлюсь. – Что-то в его тоне подсказывало мне, что если я это сделаю, он просто уедет и продолжит эту смертельную гонку в одиночку.

— Ты поедешь со мной домой?

— У меня нет дома, Ева. Я устал притворяться, что он есть.

— Значит, ты высадишь меня, а потом уедешь и попадешь в аварию. А утром я услышу, что студент-миллиардер из УХХ врезался где-то в стену?

— В стену? – Бекетт покачал головой. — Нет, это слишком банально. Не волнуйся, я уже выбрал место на прибрежной дороге.

Мы ехали так чертовски быстро, что я не могла смотреть в окно. Я не знала, как Беккет справляется с этим. Очевидно, он не впервые рисковал жизнью подобным образом. У него был опыт в этом. Сердце защемило от мысли, что он вот так ставил свою жизнь на кон, сломленный, злой. Одинокий. Всегда одинокий.

— Тогда я останусь с тобой. Я не выйду. – Мой голос стал неожиданно спокойным.

Я положила свою руку поверх его, на рычаг переключения передач. В машине была механическая коробка передач, и сейчас он ехал на максимальной.

— До тех пор, пока ты не обдумаешь все, что знаешь обо мне сейчас… пока ты не поймешь, кто я на самом деле, верно? – Его голос был полон отвращения к самому себе.

Я крепко сжала его руку и покачала головой.

— Я все слышала. Я не уйду. Ты так легко от меня не избавишься.

— Летом ты так не считала. Ты снова изменишь свое мнение, просто подожди.

— Я никогда не меняла своего мнения! Я писала тебе, когда думала, что ты уехал на лечение. Я писала на номер, который дала мне Колетт, и ты ответил... ты разбил мне сердце.

Он взглянул на меня, и на секунду сквозь его отвращение к себе пробилось замешательство.

— Я переживала за тебя все лето. Я постоянно проверяла телефон, ждала от тебя ответа, а потом получила его, и он был ужасным. Это было больно.

— Ты никогда не писала мне, Ева, – процедил он.

Я быстро кивнула.

— Я знаю. Я только недавно узнала, что это была Колетт. Все лето ты ждал, что я свяжусь с тобой, а я думала, что ты меня ненавидишь. Она играла с нами, Бек.

Он горько усмехнулся.

— Ну, конечно. Она играла со мной всю мою жизнь... но, если ты спросишь ее об этом, она повернется и скажет, что мне это нравилось... что я провоцировал это.

В этот момент мы попали на скользкий участок дороги, и машину на секунду занесло, колеса потеряли сцепление с дорогой. Я вцепилась в Беккета, закрыв глаза, – чистый страх заполнил мою грудь.

— Черт, – выругался Беккет, резко маневрируя, чтобы выбраться на сухую дорогу. Там колеса снова заработали, и мы понеслись вперед.

Из моего глаза вырвалась слеза и скатилась по щеке. Я не смотрела. У меня не хватало смелости открыть глаза, но я чувствовала, как машина замедляется подо мной. Он куда-то сворачивал.

Когда мы остановились, у меня дрожали колени. Беккет вышел из машины и зашагал прочь. Я отстегнула ремень безопасности и бросилась за ним. Шум моря заполнил мою голову, как только я вышла. Мы находились на одной из дорог над гаванью. Впереди было ограждение, а за ним обрыв и те самые скалы, которые тянулись до самого Клифф Поинта.

Беккет казался темным силуэтом на фоне горизонта.

— Это не твоя вина, Бек.

Мои слова, казалось, остались без внимания. Я подошла к нему и протянула руку, чтобы коснуться его плеча. Он был таким отчужденным, парил где-то далеко от меня, связанный с миром слабой нитью.

— Это не твоя вина, – повторила я.

— Не надо. – Два невыразительных, жестких слова. По крайней мере, это был ответ.

— Это не твоя вина, – снова сказала я. Я бы говорила это всю ночь, если бы так смогла прорваться сквозь водоворот эмоций, которые он испытывал. — Беккет… ты был всего лишь ребенком. Это не твоя вина.

— Ты ничего не знаешь, Ева.

— Я знаю, что это не твоя вина. Взрослые в твоей жизни подвели тебя. Твоя проклятая насильница-мачеха, и твой отец тоже. То, что она сделала, это ужасно, Беккет. Ты был всего лишь ребенком. Она должна сидеть в тюрьме.

Он горько рассмеялся.

— Верно. Как будто это когда-нибудь случится. Она потратила годы на создание репутации... а я всего лишь злой, сломленный сын миллиардера. Ничтожество. Наркоман.

— Ты - не то, что думает о тебе она или кто-то другой. Ты знаешь, кто ты... Я знаю, кто ты…

— Нет, не знаешь, – перебил он. — Ты ничего не знаешь обо мне. – Он наклонился и схватил меня за руки, удерживая на расстоянии. — Ты даже представить не можешь, что я чувствую внутри… По сравнению с тобой, Золушка, я испачкан, нет, я купаюсь в грязи… испорчен.

Его слова заставили меня отшатнуться, настолько они были полны яда.

— Мы совсем не похожи. Не пытайся понять меня, ты на это не способна. Я испытываю злость всё чертово время, во мне полно обиды и горечи. Ты чувствуешь вину за то, что завидуешь богатым людям, но именно тебе завидую я, – пробормотал он. — Любящая мать и такой близнец, как Ашер. Возможность расти в заботе и под защитой… я всегда чертовски завидовал тебе, Иви, и когда у меня появился шанс испортить твой первозданный образ и запятнать твою невинность своей гребаной порочностью, я им воспользовался. Тебе следует бежать от меня как можно быстрее и дальше, пока я не опустил тебя до своего уровня.

Я знала, что он делал. Он пытался оттолкнуть меня, и я не собиралась ему этого позволить. Разочарование из-за того, как трудно было до него достучаться, и стресс последних дней вскипели и вырвались наружу.

Я схватила его за руку, когда он отвернулся от меня.

— Ты думаешь, я никогда не злилась? Думаешь, я никогда не страдала от непонимания или не ненавидела этот гребаный мир? Думаешь, мне нравится быть бедной, объектом благотворительности? По-твоему, мне нравилось ловить презрительные взгляды чирлидерш в школе каждый чертов день? Всегда быть бездарной? Средней? Той, для которой нигде нет места? Или, что еще хуже, симпатичной? Симпатичной, бедной и созревшей для нежелательного внимания? Думаешь, мне нравится, когда ко мне пристают мужчины в загородном клубе и разговаривают со мной свысока?

На челюсти Беккета дрогнул мускул.

— Кто это был? Назови мне их имена, – не сдержался он.

Это на секунду отвлекло его гнев, и я воспользовалась моментом, чтобы оттолкнуть его руки, которые удерживали меня, и прижаться к нему. Я обхватила ладонями его лицо, и он замер так внезапно, будто я приставила пистолет к его голове. Мои пальцы провели по шраму. Тому, который связал нас вместе.

— Это не твоя вина, Бек. Детей нужно защищать, а не обвинять. Ты ни в чем не виноват.