*** Звезды защитного полога заглядывали мне в лицо, послушник мирно посапывал на своей лежанке, а я не спала-а-а…

Милашка, ответь, для чего ты вспоминала сегодня Магистра? Исключительно позитивно настраивая свои воспоминания?

Тяжелый вздох вырвался из моей груди – ответ очевиден… Давай, каверзная моя подруга, – мысленно обратилась я к Розалинде – куй железо, пока горячо!

Она не преминула откликнуться:

– Мы пришли к консенсусу?

– По всей видимости… Давай, озвучивай свои умственные выкладки. Только, без фанатизма – будь реалисткой.

– Хорошо. Работаем конструктивно, диалог открыт.

Я развела руками в стороны – карт-бланш, Необъятная! – но с оговорками.

– Первое – ты едешь в Прохладный.

– На моих условиях, – внесла я решительную поправку.

– Которые мы обсудим в нашем узком кругу, не прибегая к огласке наших договоренностей.

– Что является действиями противоПравными, как ни крути …

– Твоя головная боль, мне, как механизированному разуму – все равно.

– То есть, законность, поставленная во главу угла нашего общества тебе не указ?

– Не уподобляйся Магистру, Федра. Идеалистическое мировосприятие – его прерогатива.

– Однобокий взгляд на Джан Нэша…

– Не относится к сути нашего разговора, не отвлекайся.

– Хорошо.

– Изложи свои условия.

– Присутствие.

– В качестве гостя?

– Да.

– Гость в Прохладном допустим на сутки, не более того. Электронный гид, визуализация оздоровительных комплексов, игровые тренажеры с элементами активного спорта – программа посещения четко сбалансирована и не допускает отклонений.

– Твоя проблема, Необъятная. И я не поверю, что ты не рассматривала этот вариант.

– Люблю тебя за то, что мыслим мы практически одинаково.

– Хотела сказать, что практическое воплощение поставленных задач сведено у нас с тобой к одному алгоритму?

– Да.

– Как видишь, Необъятная, и с пониманием у нас полный порядок.

– Сделать три гостевых пропуска на три дня – задача несложная. Придется подделать отчеты доктора Милер, Прокуратор захочет с ними ознакомиться.

Светлый отрок что-то забормотал во сне, резко повернулся на другой бок, привлекая мое внимание. Мне стало нехорошо, как будто я снова услышала из мальчишеских уст приговор – «воровка»!

Милашка, добавь еще несколько подходящих эпитетов к этому определению!

– Нет, – сказала я твердо. – Слишком много лжи. Я поеду в Прохладный безо всяких условий. Я сама разберусь со своими проблемами, и не спрашивай, как.

– Это беспокоит меня больше всего, – проворчала Розалинда. – Брось, заключим сделку! Я улажу все в Прохладном, а ты ответишь на мой вопрос.

Мне стало интересно. Возможно, ради этого момента и была затеяна вся возня с Прохладным?

– Какой? – спросила я осторожно.

– Ты расскажешь мне о смерти Отто Лиенталя.

Интуиция у Розалинды – дай бог каждому! Только мне резона нет откровенничать «за просто так». Ведь я уже определила тактику своего поведения. И сделала это еще до разговора с Розалиндой. Разговор с ней только подтвердил правильность моего решения. Осталось для полноты картины добавить только несколько информационных штрихов.

– У тебя есть вся информация за все время существования Империи и проекта «Время перемен», Необъятная?

– Абсолютно. Какой вопрос тебя интересует?

– Мера ответственности за прямое невыполнение указаний.

– Другими словами, хочешь узнать на что готов пойти Мессир Прокуратор, узнай о твоем решении противостоять его воле? – прямо бухнула вредная машина

– Чисто теоретически, Необъятная – ведь я уже приняла решение ехать в Прохладный.

– Что ж, знать допустимый предел своеволия тебе не помешает. Знай – за все время, означенное в моей карте памяти, не было не одного случая удачного сопротивления воле Мессира. Все неудачники поплатились жизнью. Среди них были люди с не меньшими талантами, чем у тебя, Федра.

По всей видимости, степень твоего таланта, милашка, и собираются измерить в Прохладном. Я усмехнулась – мерок не хватит! – а Розалинде ответила:

– Значит я приняла верное решение. А по поводу Лиенталя мне нечего тебе добавить, Необъятная. Все, что я знаю, ты можешь просмотреть на дискет-файле, который составляешь после каждого очередного Внедрения, куда записываешь изымаемые у меня воспоминания. Срок их хранения, насколько мне помнится, измеряется двузначной цифрой. Значит, этот документ не успел затеряться в закоулках твоих кладовых памяти. – Нагличала я в открытую.

– На дискет-файле с объекта К-12 нет не единой записи твоих воспоминаний… – сказала Розалинда ровно. – Твое нежелание рассказать мне означает, что ты об этом, по меньшей мере, догадываешься. А по большей – знаешь наверняка! Значит! Я тоже приняла верное решение о твоей обязательной поездке в Прохладный. – Холодно закончила моя неверная подруга.

– Договорились! – согласилась я вполне мирно. – Только один момент, Необъятная, исключительно организационного характера. На время своего отсутствия заботу о кадете Теодоре поручаю Первому Магистру Быстрой Руки Эргу Джан Нэшу. В результате длительных размышлений пришла к умозаключению, что только ему я могу доверять…

– Совсем не моя забота – возиться с твоим приживальщиком, – буркнула недовольно Необъятная, правильно расценив мой намек на некорректное предложение использовать мальчишку, как точку приложения Вынужденного Воздействия. – С Джан Нэшем договаривайся сама, не впутывай меня в змеиный клубок ваших отношений.

– И в мыслях не было загружать тебя такими пустяками, Необъятная. Восславься!

«Сказка на ночь», рассказанная Розалиндой, оказалась удивительно яркой для моего возбужденного мозга. Утром вновь крепостная стена из кусков человеческого тела громоздилась у меня перед глазами, и каждая норовила назвать своё имя. Я затыкала уши, но и сквозь ладони слышала нескончаемое: «Вспомни меня, вспомни меня…».

Я взглянула на две последние капсулы спасительного снадобья и решительно убрала облатку в шкаф. Если ты не научишься справляться с этим самостоятельно – грош тебе цена, милашка!

Убрала ладони от ушей, распахнула глаза и окинула все сооружение, источающее тошнотворный запах свежей крови, пристальным взглядом.

«Всем заткнуться, собрать запчасти воедино! Разойтись по своим камерам!» – печатал мой разум управляющие команды со скоростью копировального автомата. – «На днях зайду к каждому, и с каждым побеседую».

Стены моей тюрьмы поредели, но не иссякли.

«Всех вспомню! – в нужный для меня момент, и в нужное для меня время».

Последний аргумент стал самым весомым – стена рухнула, а я почувствовала себя обновленной для новых свершений. А они не преминули случиться.

*** Теодор уже проснулся и лежал тихонько, тараща в потолок свои глаза незамутненной сини.

– Что? – спросила я не очень вежливо от стола сервированного привычным сухили.

– Думаю, какую часть тела сначала поднять вертикально…

– Знаешь, – рассердилась я, – вот только не надо вести речь о частях тела. Сегодня я на них уже насмотрелась.

Он, конечно, меня не понял, и обиделся.

– У меня каждая косточка болит, Федра!

– Слегка превысил вчера предел своей прочности – ничего ужасного в том не вижу. Более того, мы каждый день, в нарастающем порядке будем его превышать. Так что прикажи своей боли заткнуться, умойся и приходи завтракать. 83 секунды тренажерного времени ждут тебя!

– Злая ты, Федра, – пожаловался мальчишка и со страдальческой миной направился в ванную комнату.

Впрочем, тренажерную полосу проходил бодренько, а под конец даже разозлился, что результат ничуть не улучшился.

Глядя на его сердитую физиономию, я индифферентно пожала плечами:

– Плохо стараешься…

Светлый отрок сцепил зубы и вновь бросился на полосу препятствий. Пожалуй, теперь он вовсе не вспоминал о ноющих болью мышцах. А я спокойно переместилась в конечную тренажерную точку – пора заняться настоящим делом и бросить это бесполезное занятие на развитие скорости движений.