Джан Нэш смотрел на мерцающий экран уже невидящим взглядом.
Прокуратор чересчур беспечен. Считает, что жизнь Агента слишком зависима от нашего отдела, от Розалинды. Во многом он прав. Что стоит подать в камеру вместо амортизаторов парочку отточенных штырей? Что тогда будет с нашей несравненной Федрой? Кусок мяса, истекающий кровью…
Эрг прошелся по залу упругой походкой.
… Что стоит изменить задание Розалинде?… И вместо устрашающей боевой машины перед нами – садовод, копающийся в навозе.
Рассуждения верны – все так! Только он, Магистр Быстрой Руки, сомневается, будто эта теоретическая возможность, перенастроить Агента в безвредного обывателя, осуществима. Основываясь на своем опыте и интуиции! Он пересмотрел десятки переходов черты Узнавания и уверен: не существует зачистки до первородной чистоты! Некоторая часть объекта Внедрения навсегда остается в сознании Агента. ТО, ЧТО ОДНАЖДЫ ИМЕЛО СВОЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ, СОХРАНИТ ЕГО НА ВЕКИ ВЕЧНЫЕ – часть 3-я, свод Правил для Агентов первой ступени.
Больше того, Магистр усматривал в программе «Время перемен» угрозу всему существующему в обществе порядку. Он недоумевал.
Почему Прокуратор не видит потенциальной угрозы, таящейся в этих живых фантомах?! Правда, любое более-менее значимое лицо Империи защищено правом Собственности. Ни один Агент не может внедриться в тело, защищенное этим Правом. По крайней мере, МЫ ТАК ДУМАЕМ! Благо, если эта уверенность зиждется на более прочной основе, чем миф о «первородной чистоте».
К счастью, век Агента недолог. Однажды у него недостает сил совершить Переход… и отпущенное тело Объекта, обретает вторую жизнь, само того не подозревая.
Магистр саркастически усмехнулся, отворачиваясь от монитора. Усмешка была направлена вглубь себя. Знал, вернется сюда позже, когда бесформенная, измученная плоть начнет обретать изящные формы великолепной Федры дОр. Это таинство Возвращения приблизит его к основам мироздания. Несколько часов он будет считать себя равным Создателю … Попробуй, кто отказаться от таких ощущений?! Он – пробовал… правда, недостаточно интенсивно.
Эрг Джан Нэш – Магистр Быстрой Руки покидал одно из помещений Необъятной Розалинды стремительно – неумиротворенный, полный сомнений, предчувствий и желаний … – коктейль эмоций, совершенно не совместимый со статусом Согласованных.
А за стеной билось о стены униженное, раздавленное существо, моля о сострадании…
***Слезы разъели веки. Если сейчас же не приложить примочки из сока первоцвета, придется ходить с опухшим лицом. Искушение прервать вопли стало неодолимым. Я уже совсем было решилась, когда голос Розалинды освободил меня от неразрешимой дилеммы.
– Перестань кривляться, Федра. Он ушел.
Я с облегчением опустилась на пол, а голос моей двуличной подруги продолжил иронично:
– Вот твои примочки.
Из стены выдвинулся поднос с оранжевыми, маслянистыми томпончиками. Я прикрыла веки снадобьем и поинтересовалась:
– Розалинда, ведь ты – машина, бездушный агрегат. Тебе не должна быть свойственна насмешка.
На что вредный агрегат ответил:
– А ты, Федра – Агент в стадии Перехода черты Узнавания. Поэтому, начинай снова выть и лить слезы.
Что ж, она была права. Эта стадия Перехода характерна именно такими признаками. Только несколько лет назад я осознала, что вполне могу контролировать себя и не впадать в полубезумное состояние. Желание суицида приходило ко мне, но не захватывало целиком, как всех остальных Агентов Подразделения. Во всяком случае, мне так кажется…. А может быть, мои коллеги просто играют по правилам? ИГРА – это большая часть нашей жизни… Неожиданно во мне проснулось любопытство.
– Розалинда, другим Агентам тоже приходится притворяться?
– Я ожидала услышать этот вопрос гораздо раньше. Все же, ты не любопытна, а, возможно, просто тупа…
– Иероним Вседержитель! – выпалила я из своего недавнего прошлого. – Я просила ответить на простой вопрос, и не предлагала начать обсуждение моей персоны.
– Федра дОр! – гениальная машина, судя по тону, пришла в негодование. – Ты опять прокололась! Ты прошла зачистку, поэтому не можешь помнить Бернагонский монастырь.
– Тихо-тихо, не то ты снова перегреешься и не сможешь говорить со мной. Я уже не помню Бернагонский монастырь с его волосатыми братьями… или почти не помню. Тебе стало легче?
Необъятная молчала, и мне подумалось, что она успела повредить себе в пылу праведного гнева. Создатели Розалинды были не только гениальные, но и достаточно сумасшедшие люди. Вместо рационального механизма сотворили нечто невероятное со своими мыслями и характером. Меня Розалинда приводила в восторг. Она была остроумна, весела, ехидна и…и… неподражаема! Гораздо интереснее некоторых представителей разумной расы.
Мои размышления были прерваны резким падением освещения и пронзительным свистом, что всегда являлось тревожным признаком, еще и потому, что было внезапным.
– Я совершаю ошибку, – проскрипела моя невидимая собеседница. – Держу в секрете от Совета Соответствия твои отклонения от нормы.
– Вот как, Несравненная! Я решила, ты корпишь над неисправностью, а ты, оказывается, занималась самокритикой. Я переживаю за твое захламленное тело, а ты – вынашиваешь планы предательства.
– Она – единственная. Исчезающие виды животных и растений подлежат сохранению…
Розалинда меня не слушала, занявшись соглашением со своей странной, непредсказуемой совестью. Что мне оставалось делать?
– Необъятная, из всего сказанного я заключаю, что остальные Агенты подвержены Синдрому Возвращения в полном объеме.
Она молчала, и я расслабилась, недвижима, в ожидании приближения своего истинного облика.
С Магистром я встретилась сразу после Перехода. Не успела ступить босыми ногами в главный зал, как он возник, неслышимый, за моими плечами. Я не торопилась набросить халат на нагое тело: пусть полюбуется, бедняжечка. Мое тело несравненно лучше при дневном свете, чем под разноцветными софитами транскамеры. А может быть, он получает от игры теней на матовой коже удовольствие?
Эта мысль позабавила меня и, завернувшись в пушистый белый халат, я повернулась навстречу неотразимым черным очам.
– Где ключ, Федра?
Как суров и немногословен! А только что (уверена в этом!), наблюдая за мной, дышал неровно и покрывался потом…
– Здесь, Магистр, – я поднесла ему свои груди, изогнувшись, как персики на блюде. – Возьмите его.
Рискнет? Или притворится непонимающим? Глаза мои не скрывали вызова. А в ответном взгляде я прочла вспыхнувшую неожиданно мощно ярость. Ай-яй-яй! Какое несоответствие высокому чину Магистра Быстрой Руки…
Пальцы его, холодные и сильные, бродили по моей груди намеренно долго, как будто не могли отыскать КЛЮЧ – Воссиян Будь Во Мраке…
Вот как! ПереИГРАть меня вздумал! Я улыбнулась сладко, подаваясь навстречу его пальцам (осторожно, милашка, путь скользкий и неблагодарный):
– Чуть пониже, Магистр, – заворковала я глупой тетеркой, – и удовольствие станет намного острее…
Иероним Вседержитель! У него от радости даже улыбка на лице начала проявляться – немыслимое дело! Не торопись, парень, всему свое время. Наверное, он тоже так решил, потому что, быстро забрав ключ, сказал сурово:
– Послушник Феодор перенес Внедрение хорошо. По прошествии двух часов отправлю мальчишку в копи Мангалеску.
Отправить симпатичного паренька дышать зловредной пылью Мангалеску? Воистину, Магистру незнакомо сострадание. Я опустилась в кресло, услужливо выдвинутое автоматической системой наблюдения за передвижениями по Залу.
– Магистр, послушник молод и неглуп. Можно найти ему другое применение.
– Какое, например? – спросил небрежно, явно не желая слушать мои предложения.
Напрасно. От такого обращения я становлюсь намного нетерпимее в своем упорстве. Если до сего момента жизнь злополучного Феодора, в общем-то, не очень занимала меня, то теперь она стала неоценима.
