— А почему именно кальвадос? — спросил я.

— Не только кальвадос, — улыбнулся священник. — Моя жена варит из яблок варенье для приходских ребятишек. Авессалому нравится, когда его магия приносит людям радость.

— Какой душевный демон, — усмехнулся я.

— Да, — с гордостью кивнул отец Иннокентий.

— Никита, — трескучим голосом позвал меня Киловольт, — здесь очень необычное дерево.

— Где именно? — спросил я. — Подай сигнал, чтобы я увидел.

Через мгновение слева взлетела в воздух ослепительная молния и разорвалась снопом искр.

— Идем туда, — сказал я отцу Иннокентию. — Демоны что-то нашли.

Оказалось, демоны отыскали гигантское дерево. Высоченную, коренастую яблоню, больше похожую на тысячелетний дуб. Ее раскидистая крона возвышалась над остальными деревьями, а на ветках висели яблоки размером с тыкву. Яблоки были золотисто-медового цвета. Солнечные лучи просвечивали сквозь них, и я даже смог увидеть крупные семечки внутри плодов.

— Что это за сорт? — спросил я отца Иннокентия.

— Не знаю, — растерянно ответил священник. — Я никогда не видел это дерево.

— В самом деле? — удивился я.

Судя по размерам, это дерево росло здесь довольно давно. Я позвал Живчика.

— Живчик, сколько времени нужно, чтобы вырастить такую яблоню?

— Это зависит от силы демона, Ник, — объяснил Живчик. — Но не за пару часов, точно. Скорее, для этого потребовалось несколько месяцев.

— Как ты думаешь, Авессалом — сильный демон?

— Наверняка, если он смог так преобразить свою аномалию. Ник, нужно достать одно из яблок. Я хочу кое-что проверить.

Яблоки висели высоко над землей, но тут нам помог Циклоп. Он взмахнул огненной плетью, и одно из яблок тяжело шлепнулось на землю.

Живчик присел над яблоком и коснулся его длинными узловатыми пальцами.

— Яблоко точно не ядовитое, — через несколько секунд сказал демон. — Но вызывает какие-то странные ощущения. Это чем-то похоже на действие магоцвета, но не опьяняет…

— Живчик, прочь! — быстро сказал я.

Демон послушался и убрал ладонь с яблока.

— Ник, это не яд, точно. И не магоцвет.

— Неважно, — возразил я. — Я заберу яблоко с собой и покажу его Лабуалям. Пусть поломают свои ученые головы.

Я ухватил яблоко за толстый черенок и поднял с земли.

Тяжелое!

И тут меня позвал Умник. Я не стал воплощать его — мыслящий гриб мало чем мог помочь в поисках. Но Умник чутко прислушивался к окружающему магическому фону. Можно сказать, демон-менталист непрерывно сканировал аномалию.

— Ник, высшего демона здесь нет. Он покинул аномалию, но он жив. Кроме того, в аномалии недавно побывали посторонние.

— Их было несколько? — уточнил я.

— Двое. Я почувствовал два магических следа. Одному несколько дней, а другой — совсем свежий.

— Ксантипп, — позвал я демона Воды. — Никто не пытался выйти из аномалии?

— Нет, Ник, — ответил демон. — Возле портала все спокойно.

Мы потратили еще несколько часов на то, чтобы обыскать всю аномалию. Зеленое солнце все так же светило в фиолетовом небе — оно двигалось по кругу, не опускаясь за горизонт.

— Здесь всегда день? — спросил я отца Иннокентия.

— Да, — ответил священник. — Авессалом не любит темноту, она его пугает.

— Ладно, возвращаемся к порталу, — сказал я. — Здесь нам больше делать нечего.

Мы вернулись к порталу, и я развоплотил демонов одного за другим.

— Странная вышла прогулка, — просвистел Убийца, когда мы вышли из портала и снова оказались в саду отца Иннокентия.

— Ты что-то заметил? — спросил я демона Смерти.

Все же, он был наивысшим демоном, и мог заметить то, что ускользнуло от других демонов.

— Этот Авессалом не так прост, как думает священник. Я чувствую, что у него есть какой-то свой замысел. Будет очень хорошо, если ты найдешь его, Ник.

— Я тоже так думаю, — согласился я.

Отец Иннокентий вопросительно посмотрел на меня.

— Что ты собираешься делать дальше, Никита Васильевич?

— В твою аномалию недавно проникли двое одаренных, — сказал я. — Наверняка Авессалом ушел с одним из них.

Священник помрачнел.

— Я так и знал, что его украли.

— Я так не думаю, — усмехнулся я. — Скорее всего, у демона был какой-то план. Не удивлюсь, если это он заманил одаренных в аномалию.

— Но зачем это Авессалому? Ему было так хорошо.

— Я выясню. А пока запру аномалию, чтобы в нее больше никто не зашел.

Несколькими движениями руки я повесил на портал свою собственную охранную печать.

— Ты, отец Иннокентий, тоже не пытайся туда входить.

— Хорошо, — кивнул священник.

— А сейчас угости меня рюмкой своего кальвадоса. Мне надо хорошенько подумать.

— Прошу в дом, — гостеприимно улыбнулся священник.

— Ник, на дереве кто-то есть! — внезапно предупредил меня Умник. — Он следит за тобой.

Мы с отцом Иннокентием как раз проходили под высокой березой. Я поднял голову и сквозь пожелтевшую листву увидел мальчишку, который выглядывал из-за толстого ствола.

— Слезай, — улыбнулся я. — Я тебя вижу.

Мальчишка молча покачал головой.

Отец Иннокентий тоже посмотрел наверх.

— Спускайся, Василий, — строго сказал он и поманил мальчишку пальцем.

Парень стал неохотно спускаться.

— Это мой младший, — объяснил отец Иннокентий. — Шустрый, просто беда. Никакого сладу с ним.

Василий ловко повис на руках, зацепившись за нижний сук, и спрыгнул на землю.

— Зачем ты залез на дерево? — спросил я его.

— Я играл в ликтора, — упрямо наклонив голову, ответил мальчик. — Выслеживал демона.

— Какого демона? — улыбнулся я.

— Тебя.

— Василий, что ты выдумываешь, — одернул сына священник. — Извини, Никита Васильевич. Урок музыки отменился, вот он и бедокурит от скуки.

— Ничего, — улыбнулся я. — А твой учитель музыки так и не пришел?

Василий помотал головой.

— Нет. Да и какой с него толк? Даст нам ноты, а сам уходит в сад. Ходит возле аномалии, руками размахивает и что-то себе под нос бормочет. А мы поем, как заведенные.

— Не любишь петь? — рассмеялся я.

— Это не мужское дело. Я хочу стать ликтором, когда вырасту. Буду убивать демонов.

Отец Иннокентий только покачал головой.

— Часто учитель выходил в сад? — спросил я.

— Постоянно, — кивнул Василий.

— А больше ты никого в саду не видел?

— В саду — нет, — ответил мальчик.

— А где видел?

— Вот там.

Мальчик показал рукой на соседний дом.

— Сосед все время за нами следит. Как придет со службы, так сразу залезает на чердак и смотрит.

— Что ты выдумываешь, Василий? — укоризненно сказал сыну отец Иннокентий.

— Ничего я не выдумываю. Он и сейчас смотрит. Вот!

И точно — в чердачном окне соседнего дома снова что-то блеснуло.

Похоже, этот Яков Пермяков очень любопытен.

— Я поговорю с вашим соседом, — решил я. — Так что насчет кальвадоса, отец Иннокентий?

Мы вошли в дом.

— Матушка, накрой на стол, — ласково сказал отец Иннокентий жене. — А я пока в погреб спущусь за кальвадосом. Стоит у меня там один старый бочонок — берег для особого случая.

Я дождался, когда за священником закроется дверь погреба и спросил его жену:

— Что не так с этим учителем музыки?

Губы женщины задрожали, она отвернулась к окну и ничего не ответила.

Времени у меня было немного — отец Иннокентий скоро вернется. А продолжать расспросы при нем я не хотел. Поэтому решил вести разговор напрямую.

— Я взялся разыскать демона, который пропал из аномалии. Это серьезное дело, и найти его надо как можно скорее.

— Илья Петрович здесь ни при чем, — тихо сказала жена священника, не поворачиваясь ко мне.

— Просто расскажите мне все, — предложил я. — Отец Иннокентий ничего не узнает, даю вам слово.

Елена повернулась ко мне.