Мы пожелали друг другу доброго утра, и я присоединился к пиршеству.

— Никита Васильевич, могу я поехать с вами? — басом спросил отец Иннокентий, вытирая салфеткой сметану с седой бороды.

Авессалом тоже посмотрел на меня, словно присоединяясь к просьбе священника.

Я покачал головой.

— Нет. Но я позвоню тебе, как только все закончится.

Священник хотел еще что-то возразить. Но сдержался и молча кивнул. Этим он заслужил мою искреннюю благодарность — я предпочитал занимать рот едой, а не объяснениями.

— Я привык работать один, — все же сказал я, прожевав сырник. — Все будет хорошо.

Кира спустилась, когда мы с Авессаломом уже садились в машину.

— Когда ты вернешься? — спросила она, кутаясь в легкую шубу.

— Как только покончу с демоном, — улыбнулся я.

Поцеловал Киру, бросил на заднее сиденье меч в ножнах и сел за руль. Мощный двигатель пикапа басовито заурчал. Первый снег скрипнул под широкими шинами, и мы выкатились за ворота усадьбы.

Я остановил пикап в стороне от дома священника. Оставить его возле калитки — все равно, что предупредить демона о засаде.

— Приехали, — сказал я Авессалому. — Дальше пойдем пешком.

— Но на снегу все равно останутся следы, — удивился демон.

— Конечно, останутся, — улыбнулся я. — Но только твои.

Я внимательно огляделся по сторонам и заметил в окне соседнего дома знакомый блеск стекла. Писарь Яков Пермяков внимательно наблюдал за домом отца Иннокентия.

Вот неугомонный! Нет, надо напомнить Павлу Лаврентьевичу Тишину, чтобы загрузил писаря работой.

— Умник, пугни его, — попросил я своего демона-менталиста.

Через секунду блеск в окне пропал.

— Готово, Ник, — сообщил Умник. — Я внушил этому писарю, что к нему в дом пробрался демон. Маленький и невидимый, но очень вредный. Пусть погоняется за ним.

— Заодно сотри последние десять минут из его памяти. Мне только сплетен не хватало.

Пока демон-менталист разбирался с чересчур любопытным соседом, я задумчиво постучал пальцами по теплому капоту пикапа. Еще раз прикинул все детали предстоящей охоты. Пожалуй, не стоит хватать темного демона сразу. Вряд ли он решит убить Авессалома. Судя по тому, что я знал о темном демоне, он попробует подчинить себе демона Природы. И, возможно, проговорится о своих намерениях.

А я послушаю. Заодно увижу способности темного демона в деле.

Значит, надо оставить Авессалома на виду, а самому скрыться. Но так, чтобы вход в аномалию все время был у меня на виду.

Решив это, я кивнул Авессалому:

— Идем. Заходи прямо через калитку. Ты же умеешь снимать охранную печать?

Авессалом пошел к калитке. Сырой снежок хрустел под подошвами его обуви.

А я призвал демона Воздуха. Тело мгновенно потеряло вес — не полностью, а ровно настолько, чтобы не касаться ногами земли. Сейчас я, пожалуй, мог бы пройти по воде. Да и по озеру кипящей лавы тоже.

Авессалом вошел в калитку, я влетел вслед за ним.

— Оставь калитку приоткрытой, — предупредил я демона.

Авессалом молча кивнул и пошел дальше, в сад.

А я обернулся и еще раз оглядел улицу.

Одинокая цепочка следов на свежем снегу и приоткрытая калитка сразу привлекали внимание. Пожалуй, кто-то из соседей может встревожиться и вызвать полицию. Я достал магофон и позвонил Косте Захарову:

— Костя, предупреди полицейских, чтобы не совались в район дома священника. Даже если оттуда поступит вызов. Я сам разберусь.

— Хорошо, Никита, — коротко ответил Захаров.

Изумрудная пленка портала ярко выделялась на фоне заснеженного сада. Как будто неугомонная зелень пробилась даже сквозь снег и холод.

Авессалом стоял рядом с порталом и растерянно глядел на меня.

— Боишься? — спросил я демона.

— Немного, — ответил он.

Я сочувственно кивнул.

— Иногда без этого не обойтись. Или придется бояться всю оставшуюся жизнь.

— Я понимаю, — тихо сказал Авессалом. — Меня как будто что-то зовет в аномалию. Наверное, это зародыш, о котором говорил источник Жизни.

— Или темный демон, — насторожился я. — Возможно, он оказался хитрее и сам устроил засаду в твоей аномалии. Я пойду первым, а ты — сразу за мной.

Вытащив меч из ножен, я шагнул в портал.

В аномалии Авессалома было тепло и уютно. Над цветущими яблонями деловито жужжали пчелы. Пичуги с пронзительно-желтыми глазами весело носились щебечущими стайками. Солнце пригревало совсем по-летнему.

Никакого темного демона здесь не было. Я даже немного расстроился — значит, придется ждать.

— Тоже не любишь зиму? — спросил я демона Природы. — Поэтому устроил в своей аномалии вечное лето?

— Ага, — поеживаясь, признался Авессалом. — Мне нравится, когда все зеленое и цветет.

— Романтик, — улыбнулся я. — Как твой зов? По-прежнему чувствуешь его?

— Чувствую, — кивнул Авессалом. — Даже могу определить место.

— Идем туда, — решил я. — Посмотрим. Вдруг в твоей аномалии уже появился источник Жизни.

— Нам сюда, — махнул рукой Авессалом.

Он привел меня к той самой высокой яблоне, на которой висели спелые желтые яблоки величиной с тыкву.

Почему-то, я этого и ожидал.

— Источник появится здесь, — сказал Авессалом. — Но пока его нет.

— Значит, подождем, — улыбнулся я.

И огляделся, выбирая подходящее место для засады.

— Никита, может, покараулим вместе? — предложил Проныра. — Мы его точно не упустим.

Предложение маленького демона Огня было резонным. Но, немного подумав, я отказался.

— Нет. Магия темного демона действует на вас слишком необычно. Я не хочу вами рисковать.

— Ты переживаешь за нас? — обрадовался Проныра.

— Конечно, — не стал отпираться я. — Если с вами что-то случится, мне придется искать других постояльцев.

— А что с нами может случиться? — не понял демон.

— Давай обсудим это после, — предложил я. — Сейчас не самое подходящее время.

Я машинально провел ладонью по шершавой коре яблони и предложил Авессалому:

— Давай-ка, подождем здесь. Я подумал, что темный демон может интересоваться не только тобой, но и зародышем источника. Лучше, чтобы и ты, и зародыш были под моим присмотром.

— А как мы будем ждать? — растерялся Авессалом.

— Очень просто, — улыбнулся я. — Садись под дерево и жди.

Демон Природы послушно уселся на землю, укрытую сухими опавшими листьями.

— А ты?

— А я буду поблизости.

С этими словами я поднял Тень яблони и шагнул в нее.

Мгновенно похолодало. Тени и пятна света стали резкими, они совершенно не сливались друг с другом. Звуки словно прибавили громкости. Я слышал, как жужжит пчела у самой верхушки яблони, как гусеница грызет неудачливый лист, как сверху на нее пикирует птица, рассекая крыльями воздух.

Кажется, я даже предсмертный писк гусеницы расслышал. Хотя, вряд ли гусеницы пищат. Скорее, это была игра воображения.

— Здесь очень холодно, — пожаловался Проныра.

Тени всегда высасывают из человека энергию. Но в аномалии это происходило с утроенной силой. Почти так же быстро, как вытягивает энергию Мир Призраков. Только в Мире Призраков мне помогала отгородиться от этого напора магия Смерти. А аномалия была живой и голодной, с ней такой трюк не работал.

— Может быть, магия Жизни поможет? — неожиданно предложил Убийца.

Я удивленно покачал головой. Неожиданно, но демон Смерти мог оказаться прав.

Я представил, что меня окутывает серебристый плащ, сотканный из тонких нитей магии Жизни.

И сразу стало легче. Прожорливый холод отступил. Он не исчез окончательно, но ослабел и притаился.

— Работает! — обрадовался Проныра.

И тут я услышал тихий треск. Словно само пространство лопнуло, и в нем появилась крохотная трещинка.