Ситуация с её матерью, моим отцом и их разводом отходит на второй план. Сейчас важны только мы.

– Готова к новоселью? – веду её к подъезду.

– Мы будем устраивать новоселье? – шокированно распахиваются её глаза.

– Ну конечно, – ёрничаю я. – Приглашу пару десятков друганов. Ты позовёшь своих девчонок из труппы. Устроим шумную тусу.

– Ага! И жильцы вызовут полицию, – саркастично фыркает Поля. – И нас всех привлекут. Крутое будет новоселье. А потом бабушка отнимет у нас ключ.

– Да пошутил я, – втаскиваю Полину в подъезд. – Бука какая!

Она игриво шлёпает меня по плечу. Перехватываю руку, переплетаю наши пальцы. Подходим к нужной двери. Вставляю ключ в замок, открываю.

– Иди ко мне, – ловко подхватываю свою принцессу на руки.

Полина взвизгивает от неожиданности.

– Максим... Зачем это?

– Занадом.

Переступаю через порог и разворачиваюсь к двери.

– Закрой, у меня руки заняты.

Хихикая, закрывает.

Поворачиваюсь обратно, снимаю кроссы, надавив носками на пятки. Ставить Полину не спешу. Прохожу на кухню, и мы осматриваемся.

Сто лет не был здесь... Но обстановка стопроцентно совпадает с воспоминаниями.

У бабушки уютно. Светлая мебель, глянцевые паркетные полы. Стеклянный обеденный стол у окна и удобные стулья с массивными высокими спинками. Холодильник, микроволновка, современная плита...

– Нравится?

– Очень, – выдыхает Поля.

Несу её обратно в коридор и ловлю наше отражение в большом зеркале встроенного шкафа. Мы хорошо смотримся вместе. Органично. Особенно, когда хрупкая Полина в моих руках.

– Может, поставишь меня?

– Пока нет, – хмыкнув, вношу её в гостиную. – Экскурсия закончится в спальне.

– Просто мне жарко. Хочу снять куртку, – жалуется она.

– Там и снимем, – обещаю, игриво подмигнув ей.

В гостиной просторно, и она тоже оснащена всем необходимым. Диван, телик, полки на стене с какими-то фотками. Возможно, моими. Низкий журнальный столик.

Возвращаюсь в коридор. Прохожу мимо закрытой двери бабушкиной спальни, мимо ванны и туалета. Когда захожу в следующую комнату, Полина ошеломлённо охает.

Ни мебели, ни занавесок. Огромное окно. И мы как на ладони. Этаж-то первый.

Ставлю Полину на ноги. Стягиваю с неё куртку. И с себя тоже. Вешаю обе на гвоздь, торчащий в стене. Потом опускаюсь к её ногам и помогаю разуться.

– Я решил, что нам не подходит спальня бабушки, – говорю, выпрямляясь и заглядывая девушке в глаза. – Эта комната всегда была нежилой. Точнее, с тех пор, как мой отец вырос и съехал отсюда. Мы можем сделать здесь ремонт на свой вкус. Купить свою мебель. Что скажешь?

– Это идеально... – взволнованно шепчет Полина. – Мне очень нравится и квартира, и эта комната.

– А пока нет мебели, – продолжаю я, – ты будешь тут танцевать.

Улыбка сползает с лица девушки, и она опускает взгляд.

– Что? Не хочешь для меня танцевать? – игриво поддеваю её.

– Для тебя – хочу, – вновь неуверенно улыбается.

Так, ладно... Давить нельзя. Но всё же непонятно, почему мою принцессу так резко отвернуло от танцев.

– Что ж... – оборачиваюсь вокруг себя, оценивая объём работы. – Нужен грунт, шпаклёвка, обои. А ещё надо что-то придумать с потолком и полом.

– И шторы, – подсказывает Поля.

– Да и шторы тоже. Но позже.

– Нет, сейчас. Если хочешь, чтобы я танцевала перед тобой, то этого никому видеть нельзя, – кивает на окно.

Меня заводит её заговорщицкий тон и азартный блеск в глазах. Танцы будут горячие – сто процентов.

– Поехали тогда, – снимаю куртки с крючка, забираю её обувь и выхожу из комнаты.

– Куда? – Поля догоняет меня в прихожей.

– Прямо сейчас поедем в строительный магазин. Мне не терпится начать наш ремонт. И нашу семейную жизнь.

Две недели спустя

Полина

Торопливо вбиваю остатки текста и наконец-то дописываю проект по истории. Остальные уроки сделаны. И кое-что для Макса тоже.

У нас – разделение обязанностей. Пока он поглощён ремонтом, я максимально разгружаю его с уроками. Наши школьные программы почти совпадают. И ещё я готовлю, осваивая кулинарию через видеоуроки в интернете. А Максим по ночам «пропадает» в своих вебинарах. Убираемся мы вместе.

В общем, загружены по полной и безоговорочно счастливы.

Сохранив файл, захлопываю крышку ноутбука. Складываю свои учебники и тетради в рюкзак. Прибираюсь на письменном столе.

Мы дополнили интерьер гостиной, купив этот стол и компьютерное кресло. Да и спим мы здесь же на диване, потому что наша спальня пока без мебели. Зато ремонт уже на финальной стадии.

На кухне ставлю чайник и делаю бутерброды. Максим наверняка проголодался. Заварив зелёный чай, наливаю в чашку, добавляю сахар и несу вместе с бутербродами в дальнюю комнату.

– Тук-тук, а я пришла тебя покорми...

Спотыкаюсь на последнем слове и ошарашенно открываю рот от увиденного.

– Когда ты успел, Максим?

– Что? – непонимающе оглядывается на меня и чешет кончик носа. – Ты о фреске?

– И о ней тоже... Это просто потрясающе!

Ставлю чашку и тарелку с бутербродами на подоконник. Подхожу к стене с фреской. Там силуэт балерины. Очень похожий на мою татуировку. Да почти копия!

Веду пальцами по шершавой поверхности маленьких плиточек. Фон у фрески нежно-нежно персиковый. А остальные стены белые и фактурные. Комната получилась очень светлой.

– Фреску делал не я, Полин, – улыбается Максим. – Мастер ушёл час назад.

– Что? Тут был мастер?

Максим смеётся.

– Ты за своей историей вообще вылетела из реальности. Правда, что ли, не видела его?

– Неа...

– А бригаду с потолками-то помнишь?

Обернувшись, шлёпаю Макса по плечу.

– Ну конечно, помню. Их было много. И они матерились на всю квартиру.

– Зато потолок получился отменный, – Максим ловит мою руку, и мы синхронно задираем головы вверх. – Всегда мечтал о зеркальных потолках.

– Но ведь он не зеркальный.

– Чёрный глянец – всё равно, что зеркало.

Ладно, он прав.

Максим отпускает мою руку и подходит к подоконнику. Приделывает декоративный короб, закрывающий батарею.

Это всё! Ремонт закончен.

И почти всё он делал сам. Грунтовал стены, шпаклевал, клеил обои. Осваивал азы ремонта тоже с помощью интернета. А вот потолки и пол всё же сделали профи. Натяжной потолок и глянцевый светлый паркет.

С наслаждением глотнув чая, Макс вгрызается в бутерброд. Торопливо жуёт и заявляет:

– Вообще-то, фреска была сюрпризом. Я планировал завязать тебе глаза и привести сюда, взяв за руку. Но ты всё испортила, плохая девочка! – шутливо надувает губы.

Моментально возникает желание впиться в них своими. Теперь, когда мы очень много времени проводим вместе, я нуждаюсь в Максе ещё больше. Мы словно всё ещё исследуем друг друга, прощупываем. И такое «знакомство» открывает всё новые и новые грани нужды в друг друге.

Приближаюсь к парню и, встав на носочки, целую в подбородок, а потом и в губы. Он ловит мои, не давая отпрянуть, и углубляет поцелуй.

– Она потрясающая!.. – развернувшись в руках Макса, вновь смотрю на фреску.

При виде балерины моё сердце трепещет и частит. А тело непроизвольно напрягается, словно мечтает изобразить что-то из высокого искусства.

Я знаю, что Максим делает. Он пытается оживить мою тягу к танцам. Но она и не умирала, если честно.

Когда мы расстались, я запуталась в себе немного. А потом не хотела танцевать из-за давления матери. Давление, давление... Кажется, я никогда не принимала решений самостоятельно. И мне нужно было время, чтобы разобраться.

Что для меня танцы – моя жизнь или лишь привычка, обретённая за годы тренировок?

Наверное, всё-таки жизнь...