– Скандал будет, – вздыхаю, смирившись с неизбежным.

– Да и чёрт с ними, – отмахивается Макс. – Нам лишь нужно поставить их в известность, что ты будешь жить со мной. Бабушка отдала нам свою квартиру. Нужно только ключ забрать.

– Нам? – совсем теряюсь я.

– Да, – улыбается Максим. – Бабушка за нас.

Обожаю Марину Захаровну! Да и отчим у меня ничего, надо признать. Но мама...

– Всё. Поехали.

Максим смачно чмокает меня в губы и перелезает на водительское. Одевается и обувается там. Я тоже влетаю в одежду. Отправив наши куртки себе за спину, Максим хлопает по сиденью рядом.

– Сядешь со мной?

– Да, сейчас.

Машина трогается с места, а я достаю из куртки телефон. На нём двенадцать пропущенных. Два от Эльвиры Эдуардовны, десять от мамы. И сообщение от неё.

«Ты упустила свой шанс попасть к Зайцевой из-за какого-то парня. Поздравляю».

От текста так и пышет недовольством и сарказмом.

– Что там? – ловит мой взгляд Макс в зеркале заднего вида.

– Ничего.

Прячу телефон обратно в карман. Понятия не имею, чем буду заниматься, исключив из своей жизни танцы. Пребывая в последнее время в инфантильной истерике, я об этом как-то не подумала.

Перебираюсь вперёд. Максим сжимает моё бедро, потом колено. Подаюсь к нему ближе и кладу голову на его плечо. Меня вновь накрывает сонной негой.

Впереди полная неизвестность, а мне как-то пофигу!

– Приехали.

Просыпаюсь от горячего поцелуя в висок. Осматриваюсь. Машина стоит напротив подъезда высотки. Дом, судя по всему, относительно новый. Двор хорошо освещён.

Максим выбирается из машины, быстро обходит её и помогает мне выйти. Меня немного ведёт в сторону. Тело явно истощено нагрузками. Сначала выступление, потом горячее сумасшествие в машине...

Макс застёгивает на мне куртку, натягивает на голову капюшон, пряча от снегопада. Сам быстро влетает в свою утеплённую кожанку, не парясь о том, что крупные хлопья снега падают на его волосы.

Он такой красивый...

Встаю на носочки, прижимаюсь губами к его подбородку. Растаявшая снежинка скользит по его щеке, оставляя мокрую дорожку. Слизываю её языком. Глаза Макса вспыхивают, и он тискает меня, нашёптывая какие-то пошленькие нежности. И мы стоим под густым снегом, не в состоянии друг от друга отлипнуть.

– Не переживай насчёт моей мамы. Она хорошая.

А я странным образом спокойна. Может, позже накроет – не знаю.

Мы в обнимку заходим в подъезд, поднимаемся на лифте. Максим открывает дверь ключом.

– Я уж думала, ты не придёшь...

В прихожей появляется немного сонная женщина в халате. Она ниже меня на полголовы. Такая миниатюрная, что её сложно представить мамой такого богатыря, как Максим.

– Ой... У нас гости? – шокированно смотрит на меня.

– Да, мам. Это Полина. Полина – это моя мама Виктория Максимовна.

– Можно просто Вика, – добавляет она и нерешительно спрашивает: – А Полина у нас – дочка...?

– Да, – кивает Макс. – Дочка Жанны.

– Мм... – поджимает губы. – Завтра ждать проблем, да?

– Никаких проблем, – уверенно отвечает он. – Но если хочешь, мы уйдём.

Макс решительно сжимает мою руку.

– Но... куда?

Встрепенувшись, Виктория Максимовна обходит нас и захлопывает входную дверь.

– Раздевайся, Поля. Проблемы будем завтра решать.

Отмираю. Кажется, не дышала всё это время.

– Спасибо.

Она молча кивает и уходит предположительно на кухню. Я слышу, как хлопает холодильник, шумит вода.

– Есть будете?

– Будем, – отвечает за нас обоих Максим, стаскивая с меня куртку.

– У тебя очень красивая мама, – шёпотом говорю я.

Вообще-то, она – полный антипод моей. У моей матери красота величественная, но какая-то холодная. А у Виктории более женственная и тёплая.

– Это она ещё подпортилась после развода, – Максим опускается к моим ногам и снимает с меня обувь. – Раньше была десять из десяти.

Мне грустно. Имеет ли моя мать отношение к их разводу с Владимиром Андреевичем?

Максим ведёт меня в ванную. Мы моем руки, обмениваясь смущёнными улыбками в зеркале.

Ну ладно, смущаюсь я. А Максим просто раздевает меня глазами.

Ненасытный какой...

– У нас тут всё скромно, Полина, – говорит Виктория Максимовна, поставив передо мной тарелку с макаронами под тёртым сыром.

Пахнет очень вкусно. И я такая голодная сейчас.

– У Полины диета. Может, есть у нас что-то менее калорийное? – Макс хмуро смотрит на мать. – Или мне в магаз сбегать?

– Какой магаз? Половина первого уже.

– Нет у меня никакой диеты, – берусь за вилку и, подцепив макарошки в виде спиралек, отправляю в рот. – Ммм... Очень вкусно!

Съедаю всю тарелку, ставя рекорд по скорости. Максим скармливает мне из рук ломтики помидора. Потом пьём чай.

Виктория Максимовна немногословна. Правда, под конец ужина произносит непререкаемым тоном:

– Постели свежее бельё в своей комнате для Полины. А сам отправляйся в гостиную на диван.

– Ну ма-ам! – закатывает глаза Макс.

– Не мамкай! – грозит ему пальцем. – В стенах этого дома и под моей ответственностью ты эту девочку не тронешь. Не хватало ещё и за это получить от Вовы.

Макс что-то тихо бурчит себе под нос. Читаю по губам.

«Бл*ть, бл*ть, бл*ть! Жизнь – боль…»

Макс

Не могу уснуть.

Я редко подчиняюсь чьим-то правилам. Вообще-то, никогда...

В памяти всплывают горячие кадры из того, что мы творили в машине. После такого отпустить Полину может лишь конченый идиот.

Она идеальная!..

Моя, моя, моя!

Расставаться с ней – как ампутировать половину тела. Плавали, знаем. Мне и сейчас-то без неё совсем не в кайф. Хотя между нами не больше десяти метров.

Когда часы показывают три, крадучись, покидаю гостиную. В коридоре тихо. Дверь комнаты матери, к счастью, закрыта. Быстро прошмыгиваю в собственную спальню.

Полина не спит... Настольная лампа включена, в комнате достаточно светло, чтобы увидеть её открытые глаза. Одеяло натянуто до самого подбородка, скрывая прелестное тело. Я знаю, что под ним она в моей футболке. И мне не терпится посмотреть на то, как моя девушка в ней выглядит.

– Ты чего? – испуганно шепчет Поля. – Твоя мама сказала...

– Так... шш... Мамы тут нет, – поднимаю край одеяла и, проскользнув под него, ложусь рядом с ней. – Я не могу без тебя уснуть.

– А раньше как спал? – прищуривается Поля.

– Последние две недели вообще никак, – признаюсь я.

Её лицо становится понимающе грустным. Видимо, проблемы со сном были не только у меня.

Мы ложимся набок, повернувшись друг к другу лицом. Стягиваю с Полины одеяло.

– Максим! – пытается поймать его, но не успевает. – Перестань. Что ты...?

Быстро оценив её сексуальный видок в моей футболке, затыкаю рот поцелуем. Через секунду Полина перестает сопротивляться и зажиматься, с пылом отвечая мне.

Кайф...

Быть с ней рядом, целовать, обнимать – просто наркота. Я подсел конкретно.

Подминаю её под себя. Мы долго целуемся, а потом я сползаю немного ниже и ложусь щекой на её живот.

– Тяжело?

– Нет. Всё просто отлично, – гладит меня по волосам. – У тебя чисто пацанская комната.

Слышу в её голосе улыбку. Ну да. Турничок, комп, дартс, кольцо для баскетбола. А ещё – полнейший бардак. В дальнем углу под кроватью наверняка валяется пара носков. На письменном столе тоже хаос.

– Мне здесь хорошо. Спокойно, – вздыхает Поля. – Уверена, что моя мама сюда не явится. А вот в квартиру Марины Захаровны – может.

– Тогда здесь останемся, – бормочу я, размякнув до состояния киселя от ласковых рук Полины.

– Нет, не хочу твою маму стеснять.

– Да мы не стесняем.

Хотя я не особо уверен, что хочу жить здесь с Полей. Долго на диване в гостиной не протяну. Мне нужно спать со своей девушкой в одной кровати.

– Переедем к бабушке, а твою маму не пустим.