Он, кстати, бесится от этого. Но что тут поделаешь?.. Марк – единственный парень в команде. Даже тренер у нас женщина.

Я тоже ополаскиваюсь под душем и надеваю бельё, не выходя из душевой кабинки. Вернувшись в раздевалку, напяливаю джинсы, стоя к Марку спиной. Он подходит ко мне, проводит пальцем по лямке бюстгальтера.

– Ты знаешь, что мы здесь совершенно одни? И никто не появится в течение часа. И мы могли бы...

Со вздохом разворачиваюсь к нему, одновременно надевая свитер.

– Да что с тобой такое сегодня?

– Не знаю. Возможно, тестостерон уже от тебя зашкаливает.

– Тогда разберись с этим.

Он усмехается.

– Предлагаешь найти себе подружку?

– Да, – я киваю. – Предлагаю избавиться от лишнего тестостерона, чтобы можно было спокойно репетировать.

– Я понял, – фыркает он и отходит.

Злится. Вот только на что?

– Марк, – касаюсь его руки. – Ну хватит уже. Мы же команда, нам выступать вместе. Давай не будем всё портить.

– А если я после этого концерта уйду из труппы, ты ответишь мне взаимностью?

Господи... Ещё лучше! Но я не могу сказать ему прямо в лоб, что и тогда не отвечу...

Неоднозначно веду плечом.

– Давай отложим этот разговор.

– Хорошо, – с лёгкостью соглашается Марк.

Видимо, он и сам не готов сейчас к моему ответу.

– Завтра всё в силе?

– Да. Приеду в клуб к часу. Хочу провести немного времени с Мариной Захаровной. Оставлять её сразу после боя курантов мне не хочется.

– А я с родителями немного посижу. Они забронировали столик в ресторане. Потом тоже подъеду в клуб.

– Идёт.

Мы вместе выходим из спорткомплекса. За Марком уже приехал отец, который не раз предлагал подвезти меня до дома. Но так как семья Марка живёт совсем в другой стороне, я всегда отказываюсь.

– Ладно, до завтра.

Не успеваю увернуться, и Марк на секунду прижимается губами к моей щеке. И только потом садится в машину. Взмахом руки приветствую его отца, и они уезжают.

Оглядываю парковку. Не заметить красный мустанг невозможно, но сейчас его здесь нет. Что ж... Вероятно, Максим всё же решил не приезжать за мной, как я его и просила.

Иду на остановку. С неба падает пушистый снежок, который так и хочется поймать языком. Размышляю о Марке. Моя мать была бы счастлива, если бы я выбрала такого парня. У него хорошая семья, обеспеченные родители. Но мои внутренние блоки не позволяют мне смотреть на Марка, как на потенциального жениха.

Когда мне было шестнадцать, я встречалась с парнем. С Тимофеем Золотарёвым – братом моей подруги Евы. Это была моя первая серьёзная увлечённость. Мне казалось, что я его люблю. А он ушёл к другой...

Мне было чертовски больно. Я казалась себе некрасивой, какой-то ущербной, никому не нужной. И слишком много времени потратила на то, чтобы прийти в себя и снова почувствовать свою целостность и значимость.

Больше я так не хочу. Запретила себе влюбляться.

Дойдя наконец до остановки, выглядываю нужный номер маршрутки. В глаза бросается ярко- красная машина, несущаяся по дороге в мою сторону. Мустанг Макса. Он тормозит в метре от меня. Окно опускается.

– Прости, я немного опоздал. Садись, принцесса.

Посчитав, что спорить глупо, устраиваюсь на переднем сиденье и пристёгиваюсь. Бросив взгляд назад, замечаю там спортивную сумку.

– Куда-то уезжаешь?

– Переезжаю, – усмехается Макс. – Отец сказал, что я могу попользоваться комнатой, в которой ты танцуешь.

Мои брови ползут на лоб.

– Серьёзно?

– Более чем.

– Но... Но где же я буду заниматься?

– Я же тебя не выгоняю, – игриво дёргает бровями Макс. – Ты будешь танцевать, я – смотреть. Кайф!

Я так не согласна! Но вариантов других нет. Комната, которую выделили для моих тренировок – единственная свободная комната в доме.

– Но там даже мебели нет! – восклицаю я.

– К вечеру привезут матрас. Мне больше ничего не надо.

Вот же, блин! Похоже, я осталась без дополнительных репетиций...

Макс

– Ба, а где Полина?

Уже весь дом обшарил. И в комнату к ней стучал. Девчонка либо там и просто меня игнорит, либо смылась куда-то. А у меня прога зависла, и я не могу её отследить. Хреновый из меня сталкер!

– Аа? – бабушка отрывается от приготовления ужина. – Полина? Так она вроде во двор вышла, – машет в сторону окна.

– Ясно... Кстати, бомбически пахнет! – подмигнув бабушке и стянув кусочек сыра с тарелки, собираюсь ретироваться.

– Подожди, Максик. Что там с мамой твоей? Почему она пустила в дом какого-то уголовника? У неё что, с возрастом совсем крыша поехала? Может, мне поговорить с ней?

Да, бабуля в курсе. Так же, как и отец. Но про афёру, в которой я сегодня по глупости поучаствовал, рассказывать им точно не стоит.

– С мамой ты не поговоришь, она тебя слушать не будет, бабуль. Ты же знаешь.

Со свекровью у матери всегда были плохие отношения. А после развода с отцом стали ещё хуже. Бабушка нередко высказывалась о маме не самым приятным образом. Раньше, будучи мальчишкой, я на это часто взрывался, потому что был на стороне мамы. Но время всё расставляет по своим местам...

Маму я люблю по-прежнему, но вот она себя совсем любить перестала. И меня, кажется, тоже.

Нет, она не стала какой-то там беспробудной пьяницей, и исправно ходит на работу. Но вот этот её женишок... Да и предыдущие два были не лучше. Мать выбирает подобных типов будто бы назло отцу. Словно хочет, чтобы он вмешался и выставил их вон. Может, вернуть его хочет... Не знаю.

Всё было более-менее нормально, пока отец жил за бугром. А теперь, когда он вернулся, да ещё и обзавёлся новой семьёй, маму словно подменили.

– Слушать она не будет... – раздражённо ворчит бабушка, вновь поворачиваясь к плите. – Всегда была упрямая...

Я смываюсь, чтобы не продолжать этот разговор. Накинув куртку и обувшись, выхожу во двор. Полину нахожу сразу.

Твою ж мать... Эта шмакодявка пытается очистить дорожки от снега, схватив здоровенную лопату. Правда, у неё это плохо получается. Снег слишком тяжёлый, потому что сырой. А местами смёрзся, превратившись в лёд. Щёки у Полины разрумянились, к вспотевшему лбу прилипли выбившиеся прядки волос.

– Дай сюда!

Вырываю лопату у неё из рук и, кажется, пугаю её, незаметно подойдя сзади. Полина вздрагивает, её нога внезапно едет по снегу, руки взлетают вверх, тщетно пытаясь за что-нибудь ухватиться. Я не успеваю её поймать. Девушка падает на спину.

Блин!..

– Прости! – отбросив лопату, протягиваю ей обе руки. – Вставай! Чёрт... Прости, я не хотел!

Полина смотрит на меня таким злым взглядом, словно готова черенок лопаты об меня сломать. Мои руки она игнорирует. А в следующую секунду на её лице появляется мстительная ухмылочка, и Полина вмазывает мне ногой по щиколотке. Я падаю рядом с ней.

– Прости... – с притворным сожалением протягивает она, пародируя меня. – Чёрт... Прости, я не хотела!..

Начинает подниматься.

Вот уж нихрена!

Бросаюсь на неё и накрываю своим телом. Распяв девушку на снегу, сжимаю оба её запястья и поднимаю руки наверх.

– Слезь с меня! – со злостью чеканит она.

– Боишься щекотки? – теперь ухмыляюсь я.

В глазах Полины появляется неподдельная паника.

– Только попробуй! – предупреждающе рявкает Полина.

Попробую, не сомневайся...

Свободной рукой забираюсь под её куртку, задираю кофту и ледяными пальцами прохожусь по рёбрам. Полина начинает верещать и извиваться. Яростно борется со мной, пытаясь вырваться, но я держу её крепко и продолжаю щекотать. Полина быстро сдаётся и начинает умолять:

– Пожалуйста, Максим... Перестань... Всё! Хватит! Прости!.. Хватит!..

Ла-адно... Перестаю её щекотать, но вот отпускать пока не собираюсь. Смотрю на девушку в упор. Наши лица в паре сантиметров друг от друга. Она так соблазнительно выглядит сейчас. Румяные щёчки, сверкающие глаза...