— Я следую протоколу, — холодно отбрила она. — Не хотите обвинений — не давайте мне повода.

Они сцепились взглядами. В воцарившейся тишине слышно было только гневное сопение Латиэль.

— Пóлно те, десница, — разрядил обстановку король и похлопал Люцию по кулаку, снова сжимающему нож. Фарси насупилась и одернула руку, спрятала под стол. — Простим не зоркую лэру на этот раз — ошибается каждый. Не стоит омрачать утро бессмысленными… распрями.

— Как прикажете, — буркнула Люц и тут же встрепенулась: — Но вернёмся к серьгам!

Расслабившиеся было родственнички напряглись.

— Их явно сделал наш столичный ювелир. Ювелир Поляриса.

— Откуда вы знаете? — удивился гном.

— Во-первых, характерный для него стиль, — спокойно ответила фарси. — Во-вторых, если я права (а Его Величество не откажется показать), мы увидим на них инициалы мастера.

Под перекрытьем изумлённо-любопытных взглядов Далеон недоумённо снял одну серьгу и внимательно осмотрел внутреннюю часть замочка. Хмыкнул:

— И правда.

— А в-третьих? — выгнула бровь амфибия.

«Я покупала эти серьги» — ответила про себя Люция, а вслух произнесла:

— Нет никаких «третьих». Зато есть вопрос к лэре и послу Ландэру — когда вы успели их приобрести?

— А-а-а… э-эм, — глубокомысленно изрекла Латиэль, бегая глазами от родственника к королю.

— Когда приехали в столицу, разумеется! — гордо вскинул подбородок посол. И такую рожу довольную сделал, ух!.. словно не готовый к уроку ученик на вопрос мэтра выискал в закромах памяти правильный ответ.

Но в том-то и дело, что он «не готов».

Люция усмехнулась.

— Украшения из такого материала делаются только под заказ. Сами понимаете — близар. Ещё и в форме декоративной серьги. Террины не стали бы такое покупать, а у простых смертных недостаточно статэров, — с намёком сказала фарси и тут же лицо её ожесточилось: — И это снова возвращает нас к теме «случайности» или не случайности покупки лэры Латиэль. Так, когда вы сделали заказ? Почему выбрали близар? А может… — Люция сделала выразительную паузу: — Вы выдаёте чужой подарок за свой?

Девушка залилась стыдливым румянцем до кончиков лопоухих острых ушей. Зубы её скрежетали, от унижения она не могла поднять головы. Её родственник выглядел не менее опплёванным и злым.

Завтрак завершился в гробовом молчании.

Сильфы откланялись первыми, сославшись на то, что «Лати стало дурно», остальные вышли из-за стола по протоколу — когда король откушал, отложил приборы и оторвал царственное седалище от стула.

Сыпля дежурными фразами, как муку через сито, послы отвесили дежурные комплименты королевской кухне, внешности правителя, погоде убранству и быстро разошлись, если не сказать — разбежались.

Видимо, ещё находились под впечатлением от внезапного разоблачения устроенного десницей, и дурное настроение, которым от неё так и веяло, отпугивало их от короля, за которым девушка шла тенью.

Сожалела ли она что устроила разборки? Да. Гневный запал прошёл, оставив после себя привкус пепла на языке. Люция долгие месяцы строила из себя «железную леди», а сегодня показала некрасивую эмоциональность. М-да…

Но сожалела ли она, что поставила воровку на место? Нет. Как эта девица смеет выдавать её труды за свои?! Ну и пусть Люц швырнула подарок Далеону под дверь, не ей же отдала!

— Что ты там сопишь, как ёжик? — спросил Далеон, когда они оказались в коридоре. — Злой и вредный, колючий ёжик.

— Я не одобряю эту девчонку, — с места в карьер начала десница.

Далеон резко застыл, отчего фарси чуть не пропала его лопатки носом, и медленно повернулся к ней. Выгнул бровь.

— Латиэль Ви-Дэлиз, — Люция нервно облизнула пересохшие губы. — Я не доверяю ей. Чую эту её фальшь, наигранность, слащавость… Она лгунья! И что-то скрывает. Надеюсь, ты не рассматриваешь её на роль невесты?

— А если рассматриваю? — свысока усмехнулся Далеон.

— Тогда ты — идиот, — нахмурилась Люция.

— Ты просто ревнуешь.

— Я? Ревную?! — она задохнулась от возмущения.

Далеон резко подался вперёд, губы замерли на уровне губ. Люц чувствовала тёплое дыхание, ласкающее кожу. Синие глаза с вытянутыми зрачками глядели прямо в душу; сердце билось всё сильнее, быстрее…

— А разве нет?

Ещё немного и они поцелуются. А хочет она этого или… да?

Нет! Нет-нет-нет!

Внутри всё сладко сжимается от предвкушения и ужаса.

— Нет, — выдохнула Люц, не моргая, боясь рыпнуться лишний раз, чтоб не спровоцировать бросок удава, ведь именно так она себя сейчас и ощущала: кроликом перед удавом. — С чего бы?

Дерзкий вопрос, точно ударил его наотмашь. Далеон отшатнулся и гневно поджал чувственные губы, зло сверкая на неё зенками.

— Я забочусь о благе королевства, — взяла себя в руки девушка, когда близость принца перестала туманить ей разум. — О безопасности территорий, о наших положениях…

— Ах, как я мог забыть! — король картинно всплеснул руками и впился в неё взором полным жгучей ненависти. — Тебя же волнует только власть!

«Бессердечная», — тут же запело в голове на разные голоса.

«Глыба льда!».

«…фригидная».

Люц живо вспомнила, как Далеон обсуждал её с фаворитками, и фарси затрясло от ярости и обиды. Она впилась ногтями в ладони и до сводящей боли сжала зубы.

Кто бы что не говорил, она не станет оправдываться!

— Сегодня собрание с послами… — сменила тему.

Король вскинул ладонь, призывая её замолчать.

— Уговор был лишь на встречу, — пояснил. — Одну. Она прошла вчера. Всё. Дальше выкручивайся, как хочешь.

Он развернулся, собираясь уйти.

— Ты же так хотела править! — воскликнул с издёвкой в пустом коридоре. — Так хотела меня короновать! Что-то не нравиться? Раф всегда к твоим услугам!

— Хисс! — прорычала Люция, Далеон от удивления аж запнулся и обернулся. — Однажды я точно убью тебя!

— Неужели? — он за секунду оказался напротив неё и схватил за горло: Люц ахнуть не успела. Он не давил, не сжимал, но держал цепко, как окошка мышку, не вырвешься. Пульс грохотал в ушах. Глаза террина зажглись безумным восторгом, губы искривила кровожадная усмешка. — Ты в курсе, что я сейчас могу упечь тебя в подземелье по твоей любимой статье — «угроза жизни королю»? Послать на казнь? Не боишься?

Люция хмыкнула, приподнимаясь на мысочки остроносых сапожек, чтоб хоть чуть выиграть в росте. Помогло не шибко, но уверенности прибавилось.

— Ты не сможешь убить меня «не своими, не чужими руками», забыл? — прошептала она ему в губы. — Такова клятва.

Пальцы Далеона дёрнулись, видно в страстном порыве её придушить, но на груди, под рубашкой его тут же вспыхнул голубой крестик клятвы. Король зашипел сквозь зубы и брезгливо одернул кисть. Люц схватилась за горло и разразилась издевательским смехом. Тихим, долгим, перерастающим в истерику.

Живот разболелся, в глазах отчего-то защипало. Фарси затихла.

— Я найду лазейку! — мрачно пообещал Далеон, глядя на неё как на презренного врага, и стремительно ушёл.

В «Зимнем саду» столичного замка было не по-зимнему тепло. Ещё бы! Оранжерея построенная Розалией Ванитас окружена утеплительными магическими камнями и поддерживается в цветущем виде магией и мастерством садовников.

В особо холодные, мрачные и скучные дни Далеону нравилось проводить тут время. Можно было заняться бессмысленным созерцанием природы и подумать о вечном: как ему всё опостылело и хочется сбежать и какая же Люция дурында и вредина.

Король сидел в белокаменной беседке-ротонде, попивая вино, а напротив него по небольшой полянке носились Руби и его няня Изабель, играя в салки. Маленький принц юрко уклонялся и звонко хохотал, пока женщина, пыхтя и смахивая со лба пот, пыталась его ухватить.

Седьмой принц запнулся о корягу с тихим «ой», и женщина наконец поймала его, да с хитрым видом принялась щекотать. Новый взрыв детского хохота не заставил себя ждать, ему вторила и Иза. Вскоре крайне довольные друг другом они расцепились, чтобы передохнуть.