Юноша поморщился, лэра тут же одёрнула руку.

— Простите, — охнула она и поправила перстень на безымянном пальце. — Задела вас скобами на колечке.

Этот момент почти сразу вылетел из монаршей головы, когда сильфида радостно предложила всем отведать Зелёной Феи нового урожая, и девчонки поддержали её восторженным визгом.

Игры в карты, фанты, в слова, в бутылочку. Смех, выкрики, поцелуи.

Они упились до изумрудных слюней и так, после очередной рюмки, отрубились, кто где сидел.

Люция без стука вошла в одни из самых роскошных покоев замка. Когда-то они принадлежали одной высокородной наложнице, покойной матери Магнуса. Всё в них сверкало золотом и бордовым бархатом, потому не сразу бросилась в глаза огненно-красная шевелюра принцессы амфибий, что мрачной тенью сидела на огромной кровати с поднятым балдахином.

Она не заметила вторженца. Сидела, уронив лицо в ладони и о чем-то напряжённо думала.

— Приветик, золотая рыбка! — насмешливо поздоровалась Люция и прошла вглубь спальни. — Почём слезы льёшь? Грамм за серебрушку? За три? А если я хочу ведро? Какой нынче курс в рыбном царстве?

— Смейся-смейся, пока можешь, человечка, — прошипела Меридия и убрала руки с лица в её ладонях остались редкие голубые жемчужины. И правда плакала? — Нравится тыкать всем в нос своё остроумие? В шуты заделалась?

— Ага, — невозмутимо кивнула Люц и привалилась плечом к столбику кровати. — Не только же королю придворных развлекать.

Жёлтые глаза амфибии вспыхнули.

— Гадина!

— От гадины слышу, — парировала Люция и оправила манжету своего чёрного дублета с золотым кантом. — Так что там тебе мать в письме начирикала, да тётя нашептала?

Меридия насупилась и скомкала алую простыню в кулаках.

— Не скажу!

Люц рывком подалась к ней. Их носы едва не столкнулись, принцесса испуганно замерла, таращась на неё, как кролик на удава.

— Ты же знаешь, это не праздное любопытство, — сурово произнесла фарси.

Амфибия фыркнула и отвернулась.

— Дело не касается Далеона и его безопасности. — Она вскочила на ноги и прошла вперед, заламывая пальцы. Янтарное платье с блестящим шлейфом красиво струилось по статной фигуре, чешуйки на лифе блестели в ярком свете канделябров, как настоящее золото. — Я приносила клятву служения и не свершила бы того, что может ему навредить. Просто не смогла. Ты сама знаешь!

Люция двинулась за ней, как ищейка, напавшая на след.

— Знаю. Только поэтому ты и Сесиль ещё не под замком.

Меридия возмущённо хмыкнула, а десница продолжила:

— Так о чем вы беседовали? — замерла за плечом амфибии, глядя на их отражение в прямоугольном зеркале. «Золотая рыбка» гневно поджимала губы и стискивала кулаки, но упрямо молчала. — Предположу: речь шла как раз таки о «клятве служения». Ты же принцесса Альфарда. Первая дочь. Кажется, у тебя есть младший брат, но он не сядет на трон — у вас правят только женщины. Если бы не Магнус и твоё нахождение в Ригеле в качестве «заложницы мира» ты бы сейчас получала образование наследницы и готовилась стать будущей Морской Владычицей. И что мы имеем? — Люция лукаво сощурилась и, понизив голос, сказала ей на ухо: — Тиран умер, империя распалась, на троне — Далеон, с которым у вас близкие отношения. Ты можешь попросить у него свободы, и он, уверена, запросто отпустит тебя на родину. Но этого мало твоей матери и тётке. Будущая Владычица не может «служить» вражескому монарху! Нужно чтобы он освободил тебя от клятвы. Только одного не понимаю?..

— О, заучка-Люция чего-то не понимает! — нервно усмехнулась Меридия, всё крепче впиваясь ногтями в ладони. По пальцам побежала кровь.

Люц пропустила её замечание и молвила раздумчиво:

— …не понимаю, почему ты ещё здесь? Почему не в покоях короля? — губы растянулись в жёсткой ухмылке, синие глаза сверкнули. — Почему не разгоняешь блудливых девок? Почему не соблазняешь его? Не даришь подарок в лице себя? Не упрашиваешь и не умоляешь на коленях, лаской, как ты умеешь?

— Зато ты не умеешь! — ощетинилась Меридия, оборачиваясь к ней. — А стоило бы! Может быть не ходила бы сейчас такой злой сукой! Далеон отличный любовник, — признание принцессы покоробило фарси. — Доброе слово и собаке приятно, а ты только и делаешь, что пилишь его. Трухва! — вдруг прорычала она и схватилась за волосы, Люц невольно отступила, таращась на «рыбку», как на чокнутую. — Ты хоть представляешь, как он мучается?

— Что-то он не выглядит мучеником в объятьях фавориток, — невесело фыркнула Люция.

Амфибия замотала головой, испортив укладку, и снова подняла на десницу пышущие яростью и отчаянием очи.

— Ты идиотка? Ему побоку эти дуры! Его всегда, — сделала шаг к Люц. — Волновала, — ещё шаг. — Одна, — палец тычет в грудь. — Конкретная, — тычок. — Дура!

Люция сбросила её руку и стиснула зубы. Меридия чуть наклонилась и прошипела ей в лицо:

— Я смирилась с тобой. Нет, не так. Я постаралась смириться, что у моего возможного мужа будет любовница в твоём лице. Лишь бы он не страдал. Ведь я любила Далеона не только как мужчину, но и как друга. — Она шумно вздохнула и продолжила жёстко: — И что я вижу? Ты всё испортила! И продолжаешь портить!

— Это он всё портит! — возмутилась Люц, и сама поразилась, как по-детски это прозвучало.

— Неужели?! — едко усмехнулась Меридия, наступая на неё. Фарси пятилась. — Скажи мне, детка, что ты чувствуешь к нему?

Люция запнулась, но самообладание вовремя вернулось к ней. Она замерла, стиснула кулаки и гордо вскинула подбородок.

— Какая разница? Он теперь ненавидит меня и всё равно женится на подходящей партии. Кроль же.

— Мразь! — взвизгнула принцесса и швырнула в неё пригоршню жемчуга. Десница вздрогнула. — Ты так ничего и не поняла. Проваливай отсюда! — она со звоном скинула с комода золотую вазу и растоптала алые розы. — Проваливай, пока я не подправила твою смазливую рожу!

Люция спешно последовала совету, смотря на разгневанную амфибию во все глаза. Уже в дверях она остановилась и задумчиво добавила:

— И всё же вы с тёткой обсуждали не только клятву.

Под вопль Меридии ваза полетела в хлопнувшую дверь.

Люция выскочила из покоев в смешанных чувствах. Щеки пылали, сердце грохотало в ушах.

Слова Меридии стучали в голове набатом, но думать о них совершенно не хотелось, как и тешить себя пустыми фантазиями.

Ну, «креветка» даёт — такую отповедь ей прочитала! А как искусно съехала с темы. Ни слова о тёте и о содержании письма матери, всё лишь на уровне догадок.

И не таких уж беспочвенных. Всё что Люция сказала принцессе — правда. Меридии рано или поздно придётся просить у Далеона освобождения от клятвы, иначе родственницы не примут её в королевстве и уж тем более не сделают наследницей.

Но это явно не всё. Иначе бы принцесса уже помчалась к Далеону, упала в ноги и со слезами на глазах молила о свободе.

Что-то ещё есть… Что-то ещё…

Невольно Люция вспомнила, как сама страдала из-за неисполненной клятвы. И не просто терпела боль — отрубилась и пошла убивать Далеона. Значит, такой выход предлагает ей магия? Убить нынешнего короля? Тогда обещание будет исполнено?

А сможет ли она пойти на такое?

Люция тряхнула головой.

Ощутила, как запекло крестик на груди, а следом заныли шрамы, и спешно выкинула из головы опасные мысли.

Надо идти спать, раз представилась возможность, но десница не хотела возвращаться в спальню, слушать по пути несущиеся из королевских покоев стоны, а затем остаток ночи ворочаться на постели и терпеть кипящую внутри бессильную ярость.

Да и проколы в мочках от тырховых сережек жглись, не позволяя забыть о себе и вечере, когда фарси их получила да с какими словами. Злыми, ядовитыми и не лишенными правды. И от того жалящими ещё больнее.

Люция вышла на узкую винтовую лестницу одной из башен и зашагала вниз, в подвалы замка, туда, где находятся склады, купальни, а ещё — тренировочный зал.