А как он заливал ей в уши о своём безумном влечении ещё пару месяцев назад! Как активно доказывал это страстными поцелуями и жадными ласками под сенью ивы в роковой Самайн! И где теперь это всё? Где?!

Люция фыркнула, резко повернулась на низких каблуках и зашагала прочь.

***

Тем временем Далеон пил вино и бродил осоловевшим взглядом по смазливым лицам фавориток, сотканным из гламора и морока.

Какие страхидлы скрываются под масками можно только догадываться.

Они скалили зубы в улыбках и хищно сверкали не человечьими глазами, в которых точно не было «любви» и «уважения». Только жажда наживы, статуса, короны, власти, ещё, быть может, похоть.

Сам по себе Далеон им не нужен.

Никому не нужен.

— Люция не фригидная, — сказал он им с усмешкой, но синие глаза мерцали холодно. — И не «глыба льда». Никто из вас, расфуфыренных куриц, не воспламенял во мне столько чувств и желания, сколько она. Горячая, гордая… Моя Бабочка. Я противник убийств, но её хочу удавить… и отлюбить. И снова. — Он мечтательно прикусил губу и прикрыл веки, отдаваясь фантазии. — Так бы и завалил её, строгую и надменную, на красном ковре на ступенях к трону и взял это сочное тело с налётом загара. Порвал одежду, впился зубами в шею, расцарапал нежную кожу. И полюбовался, как холод во взоре сменяется страстью, и как она горит в моих руках, обжигает и в ответ желает меня разорвать.

Фаворитки застыли с ошалевшими лицами и раскрытыми ртами. Далеон хмыкнул, отставил кубок на столик. Хищные очи засветились, и он добавил:

— Но вы не вспомните об этом. И… спасибо, что поделились сплетнями и открыли мне глаза на ваше истинное отношение к моей деснице.

Король пробормотал заклинание и щёлкнул пальцами.

Девушки застыли на миг, а в следующий — заморгали и растерянно переглянулись.

— Так о чем мы?.. — схватилась за лоб одна.

— О наших тайных желаниях, — ухмыльнулся, точно змей-искуситель, Далеон, и девчонки, зардевшись, начали наперебой рассказывать о своём личном опыте и предпочтениях.

Никакого стыда.

— Я не помешаю? — в покои заглянула Латиэль Ви-Дэлиз.

Распущенные светлые волосы скользили по плечу, ночная рубашка из кремового шёлка струилась по ладному телу и не скрывала женственных изгибов. Ходить в такой одежде зимой, по коридорам плохо отопляемого замка — смело и холодно. Даже для террина.

И это подтверждали затвердевшие вершинки её маленьких грудей.

Не дожидаясь ответа, она бедром толкнула приоткрытую створку и кошачьей походкой направилась к злачной компании. На губах лукавая улыбка, в руках — темно-синяя коробочка и бутылка зелёной феи.

Фаворитки при виде неё ощетинились, как ревнивые самки, учуявшие сильную конкурентку.

— Ах, лэра Ви-Дэлиз, — без энтузиазма отозвался Далеон и сощурился. — Что привело вас в столь поздний час?

— Прошу, Ваше Величество, обращайтесь ко мне по имени. А лучше — Лати. Ваш официоз меня обижает. А пришла я, чтоб поздравить вас! Лично, — игриво шепнула она и грациозно уселась на кушетку рядом с ним. Едва не соприкасаясь коленями.

Очень… дерзко.

— Вот, прошу вас, — она поставила на столик бутыль с напитком, а ему протянула маленькую бархатную коробочку. Далеон заметил на крышке небольшие овальные вмятинки, явно выправленные чарами, и чёрточки в форме полумесяцев.

— Это что, следы ногтей? — он скептически выгнул бровь, не спеша прикасаться к подарку. Мало-ли какая гадость из чар на него навешана? Он король и слишком многие хотели бы его смерти. Сразу после смерти десницы…

— Нет-нет! — спешно возразила сильфида. — К сожалению, упаковка пострадала в дороге и я, как могла, исправила это, но внутри всё в порядке, уверяю. Я вовсе не хотела вас обидеть! Прошу, Повелитель, не серчайте и примите мой искренний дар.

Под перекрестьем любопытных взоров девиц и умоляющего — родственницы королевы, ему пришлось сдаться и взять коробочку в руки, открыть.

На бархатной подушечке лежали серьги. Длинные, с подвесками в форме звездочек.

Далеон подцепил одну когтем и посмотрел, как тусклое пламя свечей играет на темно-синих гранях сапфира. Но внимание привлёк не камень-оберег или необычная форма, а серебристый металл. Точнее — синие отблески, характерные для близара.

Из «Голубой стали» изготавливают клинки, способные убить бессмертного. Она разрушает магию. Если представить, что магия — это пузырьки, бегущие по венам вместе с кровью, то близар, попадая в тело волшебной твари (в которой от человека только кости), эти пузырьки лопает. И чем серьёзнее ранение, тем опаснее это для жизни террина.

Раны от такого оружия заживают долго и плохо, часто остаются шрамы, и их не перекроют никакие иллюзии. Кейран вот, каким бы гордецом и силачом не был, — не смог спрятать под мороком шрам, оставленный кузеном. Далеон тоже в том не преуспел, и рубашки с открытой спиной ему лучше не носить.

А ещё… террины прокалывают близаром уши, но никогда не носят его, ведь металл ужасно жжётся, а кто в здравом уме захочет причинять себе постоянную боль?

И дарить королю серьги в такой оправе…

Далеон усмехнулся.

— Какие красивые камни! — восхитилась сильфида и очарованно посмотрела на него. — Как я и думала они идеально подойдут под цвет ваших глаз!

Неужели она не поняла, что подарила? Не заметила близар? Или претворяется?

Но зацепился Далеон за другое:

— Как вы узнали, что у меня синие глаза? — насмешливо выгнул бровь. — Мои портреты не успели отрисовать и тем более разослать по всем уголкам Терры.

— Эм-м, — она растерянно хлопнула ресничками и бойко выдала: — Мне много рассказывали о вас! Да-да! Дядя-посол и рассказывал. Он уже бывал в Ригеле, ещё при вашем батюшке, видел вас. А когда разнеслась весть о вашем воцарении, и я полюбопытствовала, кто вы и как выглядите, дядя подробно вас описал. С тех пор… — она потупилась, кокетливо стрельнула глазками. — Стыдно признаться.

— В чём же? — хмыкнул Далеон и отпил из кубка. — Заинтриговали, не томите.

Фаворитки тоже подались к сказочнице, будто собирались услышать прелюбопытную сплетню.

— Я грезила лишь о вас! — Латиэль картинно прижала руки к груди, едва прикрытой тонкой сорочкой, и томно вздохнула. — Не могла дождаться личной встречи! Напросилась в эту отчаянную поездку с дядей… Надеюсь, вы не серчаете на его предложение? Я правда очень хотела бы попасть в ваш гарем.

Далеон фыркнул и небрежно откинулся на спинку кушетки.

— А если бы я оказался уродом? — он запустил пятерню в шевелюру и окинул волнистые пряди со лба. Хищное лицо расчертили тени, сделав его ещё более опасным, острым, едва ли человеческим. В темноте засияли звериные глаза.

— Ну, что вы! — наигранно возмутилась сильфида. — Вы самый прекрасный террин на планете! Никакие рассказы не сравняться с явью. Я как увидела вас, так сразу влюбилась. С первого взгляда. Вы верите в любовь с первого взгляда?

Теперь придворные сплетницы уставились на него.

Он задумался, разомкнул уста и нехотя ответил:

— Верю. Иногда одного взгляда хватает, чтоб понять — жизнь привернулась с ног на голову и никогда не будет прежней. С этого момента.

— Как романтично! — воскликнула одна из пёстрых девиц и заклятые подружки поддержали идею кивками.

Далеон спряталась кривую усмешку за кубком и пробормотал:

— Скорее трагично.

— Что же вы, влюблялись? — с подозрением спросила Лати, теряя напускную весёлость.

— Разве это имеет для вас значение? — нагло ухмыльнулся король и отсалютовал кубком. — Вы же хотели в гарем, стать «одной из…». Там этих «любимых» обычно хоть жо… к-хм, хоть отбавляй.

— Но хочется же быть самой-самой! — задрала носик Латиэль.

— Тогда и искать стоит «того самого», который вас ни на кого не променяет, — он окинул взглядом всех навостривших уши девиц. — Когда любишь делиться любимым не хочешь. — И буркнул в чашу: — Я бы не смог.

— Ах! Вы так мудры! — Латиэль накрыла его ладонь в порыве чувств. Что-то остро царапнуло по коже.