Детали продумал, а главного не учел!
— Я сейчас! — покраснев от стыда за собственную глупость, Рурык вылетел из купе и забежал в тамбур. Требовалось немедленно придумать выход! Нельзя, чтобы дело сорвалось! Уже столько денег потрачено! Как он объяснит Элике, что весь ее заработок ушел на документы, от которых может не быть никакого прока?
Рурык прислонился лбом к прохладной стенке тамбура. Ночной ветер, пробиравшийся сквозь щели, обдувал раскрасневшиеся щеки, а полумрак скрывал следы позора.
Допустить такую промашку…
Как можно было заранее не проверить все факты? Что мешало почитать? Да хотя бы спросить! И ведь такая прибыльная идея! На ней можно миллионы зарабатывать! Нельзя упустить этот шанс! Должен быть выход!
Обязательно должен быть!
Пока Рурык собирался с мыслями и думал, как спасти затею, Кыр и Элика негромко переговаривались, обсуждая услышанное.
— Так че? Мы в итоге не будем делать эти как их… зашоры? — спрашивал герк, привыкший доверять мнению Элики.
— Не знаю, — честно отвечала девчонка, с тоской помешивая сахар в холодном чае.
Элика вообще с трудом понимала, что происходит. Какое-то королевство, какие-то оффшоры… У нее в мозгу не укладывалось, как Рурык собирался все это проворачивать. Розыгрыш с телепортом был хорош, тут спору нет. Но затея с островом…
Рурык ворвался так неожиданно, что Элика едва не расплескала чай.
— Я все придумал! — воскликнул он, глядя на попутчиков безумным взглядом. — Ничего не отменяется! Мы скажем, что император собирается ввести налог для крупных предпринимателей! Представляете? Уровнять аристократию с фермерами! Какой это будет удар по самолюбию богатеев! О да-а-а! Я буквально вижу, как перекосятся откормленные физиономии, когда они узнают о законопроекте!
— Что, прости? — Элике показалось, что савениец окончательно тронулся умом. — Какой еще законопроект? С чего Альберг его примет?
Девушка не понимала: то ли ее мозг отчаянно хотел спать и поэтому отказывался соображать, то ли Рурык и впрямь предлагал сумасбродный план.
— А кто сказал, что император должен его принять? Достаточно пустить слух, что законопроект находится в разработке. Одного этого хватит, чтобы навести в слоях аристократии панику, и заставить обратиться к нам за помощью.
Видя, что его слова не убедили, Рурык добавил:
— Сами вспомните вашего Альберга. Даже я успел наслушаться о странностях императора: какой он нелюдимый, своих подданных избегает, на войне помешался… Стоит обмолвиться, что правителю вновь не хватает денег на военную кампанию, и ваши богатеи сами будут умолять нас спасти их капиталы! О! Точно! Я знаю! Помните презентацию летающего корабля? Скажем, что производство таких кораблей оказалось в разы дороже намеченных сумм и требует дополнительного финансирования!
— Да как мы убедим, что такой закон будет принят? — упиралась Элика. — Что, будем ходить по балам и клеветать на императора? Ни один здравомыслящий человек не поверит!
— Кто сказал, что этим будем заниматься мы? — импровизировал савениец, на ходу придумывая концепцию нового плана. — Контрабандисты — вот кто нам нужен! Именно они обладают полезной информацией и водят знакомства с высшими слоями аристократии. И если кто-нибудь из бандитов обмолвится о введении налога для богачей — через пару дней вся столица будет обсуждать эту новость!
— И как мы обзаведемся столь полезными знакомыми? — продолжала наседать Элика. Ей все меньше и меньше нравилась задумка с королевством.
На этот вопрос у Рурыка тоже не было ответа.
Глава 14. Мошенник
— Я знаю одного контрабандиста, — пришел на помощь Кыр. — Главарь банды вас устроит? Мы с ним вместе в армии служили.
Последовала немая пауза. Компания переваривала услышанное. У Кыра такие связи в криминальном мире, и он молчал?
— Родной ты мой! Конечно устроит! — с жаром произнес Рурык. Еще десять минут назад он готов был избавиться от тупого герка любыми способами, а теперь благодарил бога, что тот послал столь ценного спутника.
— Кыр! Вот я как знал, что не зря мы взяли тебя в команду! — воодушевленно продолжал мошенник. — Интуиция никогда меня не подводит! Отлично! Ты первым приедешь в столицу, найдешь контрабандиста и пустишь слух. Мы с Эликой должны появиться, когда аристократия будет охвачена паникой и все ее мысли только и будут о том, как спасти капиталы от военного налога.
— И все равно! — перебила Элика. — Что мешает императору успокоить подданных и сказать, что он не станет принимать такой закон?
Мошенник коварно ухмыльнулся:
— Сказать-то он может, но кому аристократы поверят больше: надежным источникам из криминального мира или одержимому социопату? Слово даю: все решат, что Альберг специально темнит!
Девчонка окончательно поняла, что спорить с Рурыком бесполезно. Да она, если честно, так устала, что единственным ее желанием было уснуть.
— Хорошо, — сдалась она. — И что мы с тобой будем делать в столице? Какова наша роль?
— О, дорогая… Мы будем ездить по балам! По сути, только этим и займемся! Я в образе добродушного королька, решившего повидать мир, и ты — мой строгий казначей. Знаешь, во что мы тебя нарядим? М-м-м… Женщины захлебнуться собственным ядом, а мужчины потеряют голову, когда увидят тебя! Только представь: волосы уберем в конский хвост, подчеркнем брови, губы украсим ярко-алой помадой. Белая обтягивающая блузка, темный приталенный пиджак и прямые черные брюки! Ты будешь восхитительна!
— Брюки? — у Элики не нашлось других слов.
— Ты не представляешь, как элегантно и в тоже время притягательно могут смотреться мужские вещи на хрупкой девушке! Милая, ты станешь законодательницей моды! Доверься моему чутью!
— Рамон с ней с модой. К чему такие сложности? Почему я не могу ходить просто в юбке?
— Да, к чему? — вклинился Кыр, который явно начинал скучать. Он уныло ковырял обивку дивана и почти проделал дырку.
— А как вы себе представляете страну, которая несколько веков жила изолированно от окружающего мира? Должны же мы в чем-то отличаться. Вот я и придумал, что в моей стране женщины носят брюки.
— А-а-а, — глубокомысленно протянул герк и вернулся к обивке. Содержимое дивана интересовало его куда больше, чем балы и тряпки.
— И что я буду делать в роли казначея? — Элике окончательно перестала нравиться афера.
— План такой: я, в образе обаятельного простофили-королька, знакомлюсь с богачами. Восторгаюсь Иривией, рассказываю о своей стране. Все как полагается. И аккуратно свожу тему к налогам. Собеседник, разумеется, не упустит возможности пожаловаться на грядущий законопроект. «Ах, как же теперь мой бизнес? — воскликнет он. — Альберг решил меня разорить!» Я посочувствую и скромно поведаю, что в моей стране вообще нет налогов. Поэтому все мои подданные живут припеваючи и бед не знают. К тому же, в последние годы множество иностранных фирм зарегистрировались на моей территории и теперь богатеют на глазах. Аристократик, ясное дело, станет допытывать подробности, но я, как и положено монарху, окажусь несведущ в финансовых подробностях. Иначе это будет выглядеть слишком подозрительно. Поэтому я стану отправлять всех к моему казначею — к тебе, Элика. И уже ты объяснишь процедуру регистрации, расскажешь, что сколько стоит, как… Точно! — Рурык хлопнул в ладоши, так что спутники вздрогнули. — Я придумал еще лучше!
— Шторы отменяются? — брякну Кыр.
— Что? Какие? А, нет. Оффшоры останутся. Но мы приедем в столицу не просто так, а на открытие первого в Иривии филиала нашего банка! Любой желающий получит возможность не только укрыться от налогов, но и хранить свои сбережения у нас! И получать за это щедрые проценты! В два!.. Да что там! В три раза выше, чем в Иривии! Кыр, вообрази себе: ты сможешь положить в банк, скажем, двадцать тысяч и ежемесячно снимать по четыре тысячи просто так, только за то, что твои деньги лежат в моем банке. Нравится предложение?
