— Значит, предложить свои услуги императору, — раздумывал над его предложением Бартиоль. Он открыл мешочек, высыпая монеты на ладонь, а потом раздал по две каждому из своих солдат за добрую службу и верность. Себе же оставил остальные.

— Спрячьте его подальше от глаз любого, как только вернусь, сам отвезу его к императору. Думаю, ему бы хотелось иметь своего личного дракона.

Лаора очнулась от глубоко сна. Казалось, ей виделась странная фантазия: будто стоит она, облачённая в чёрное платье, перед тем, кто убил провидца, и даже не желает мести. Вместо этого она готова исполнить все его желания и подставляет шею, дабы он ласкал её нежную кожу. Она ясно помнит большие ладони эльфа, его прикосновения, но нет отвращения, которое должна испытывать, лишь слепое повиновение.

Внезапно фейри ощутила на своей талии что-то придавливающее к кровати, и, прикоснувшись, поняла, что это нечто тёплое, похожее на руку. Сердце забилось испуганной птицей, и она осторожно попыталась освободиться из горячих объятий. Ей удалось убрать тяжесть и податься немного вперёд, и глаза выхватывали знакомое помещение. Как раз то, что было во сне.

Роскошная комната, украшенная золотой огромной люстрой и расписными стенами, на которых раскрывали крылья волшебные птицы и вились замысловатые узоры, могла оказаться скорее царскими покоями, нежели её местом в лачуге старика. Небольшая кровать с высокими резными спинками и бело-золотым балдахином была так мягка, как никакая другая в её жизни.

Но это могло значить только одно. Лаора осторожно обернулась, молясь великой Праматери, чтобы рядом оказался кто угодно, но только не этот ужасный эльф. Но увидела, как на неё смотрят внимательно светло-серые глаза. Он изучал её спокойно, желая увидеть, что станет делать она сейчас, когда эффект зелья выветрился.

Фейри быстро провела руками по корсету, удостоверяясь, что он цел, а потом скользнула руками по бёдрам, будто пытаясь вспомнить: было ли между ними хоть что-то.

— Повторим? — растянул улыбку Найл, и тут же на него зыркнули два чёрных глаза, а брови сошлись на переносице, выражая злобу. — Ничего не помнишь? — дразнил он её, протягивая руку, но Лаора тут же отползла на край.

— Не смей касаться меня, убийца! — прошипела, намереваясь сбежать, хотя понимала, что так просто её отсюда не выпустят. Но и подчиняться она не была намерена. Выросшая свободной, не познав мужчин, она не имела понятия, кто есть её настоящий отец, но была благодарна Гарольду за всё, что он принёс в её жизнь.

— Поздно, я уже касался тебя, фейри. И даже больше.

— Ты лжёшь! — её щёки вспыхнули, и она прислушивалась к своему телу, пытаясь понять, говорит ли он правду. Этот странный сон, его касания. А вдруг действительно она позволила ему овладеть собой и не предприняла никакой попытки вырваться?

— Что мне дали за дрянь? — спросила с вызовом, и Найл поднялся, усаживаясь на кровати. Они сидели друг напротив друга, и Лаора невольно скользнула взглядом по его обнажённой груди. Он был красив не только лицом, но и его тело — тело воина, ласкало взгляд. Если не знать, что оно скрывает чёрную душу, то можно потерять голову.

— Это всего лишь травяной чай.

— Что между нами было? — снова потребовала она ответа, готовая в любой момент спрыгнуть с кровати и бросится наутёк. Лаора определила, где дверь, но, наверное, за ней стояли слуги, готовые поймать её и привести обратно этому ненавистному тирану.

— Незабываемая ночь, — играл её чувствами Найл. — Ты так стонала в моих объятьях, что…

Но договорить ему не удалось, потому что водный вихрь внезапно плеснулся в его лицо, создавая воронку, которая перекрыла воздух. Лаора вытянула руки вперёд, намереваясь убить негодяя прямо в его спальне, пока Найл пытался освободиться из водного плена. Он захлёбывался в вихре, надеясь раздвинуть его границы. Но, понимая, что ему не совладать с незнакомой магией, сделал выпад, не видя противника, но понимая её расположение, и обхватил девчонку ногами. Тут же вода пролилась по его телу, давая возможность вдохнуть, и мокрый от влаги он крепко удерживал ту, что только что его чуть не убила.

— Маленькая дрянь! — смотрел он, оскалив зубы, а по его светлым волосам стекали мелкие капли, падая на лицо и платье Лаоры.

— Если ты не убьёшь меня, я обязательно сделаю это, как только появится возможность! — пообещала она ему, и глаза сверкали ненавистью.

Нависая над ней, он решил, что самое ужасное для этой девчонки — потерять свою честь. Хуже смерти, хуже любого известного ему наказания, потому на лице расползлась хищная улыбка, и губы приблизились к её губам.

— Не смей этого делать, — она дёрнулась, пытаясь освободиться, и заёрзала под ним, но натренированное тело Найла давило крепко. — Нет, — она сопротивлялась до последнего, пока он не впился губами в её губы, ощущая сладкий аромат каких-то невиданных цветов. Она пыталась кусаться, но его рука забралась под корсет, сминая белую молочную плоть, лаская ей изгибы так, чтобы отключить разум и вызвать чувства к ответу.

Хоть и вся её сущность говорила нет, но тело молило о другом. И Найл прекрасно знал, что она примет его, она позволит ему сделать это с собой, потому что женщина создана для мужчины. Спустя время её сопротивление стало не таким рьяным, и ладонь эльфа скользнула по бедру, поднимая платье вверх. Рука Лаоры легла сверху, пытаясь оттолкнуть, но Найл чувствовал в этом больше игру, нежели реальное нежелание. Он отстранился и ухватился за лиф платья, дёргая его в разные стороны, и хрип ткани пронёсся по комнате.

— Нет, — говорила она, но голос её стал тише и податливей. Она пыталась бороться с внутренними демонами, с главным демоном, представшим перед ней, но Найл победил, и когда он припал к белоснежным холмам её груди, она почувствовала, как предаёт всё, что любила в этой жизни. Мать, Гарольда, себя, свободу. И когда он овладел ею, она не желала чувствовать той сладостной неги, что разливалась по внутренностям, но вместе с тем не могла и отринуть её.

В это утро Лаора стала женщиной. Женщиной императора.

Если бы Авилина попыталась бежать, её бы убили на месте. Потому, когда солдаты подошли к ним, задавая вопросы, что делают такие красивые леди одни в лесу, Эрина сказала про отбор невест.

— Повезло нашему императору, что такие красавицы стекаются во дворец. Я видел других, — делился один из солдат с остальными, — даже не знаю, как он станет выбирать.

— А, может, дамочки захотят осчастливить нас? — довольно упитанный эльф подмигнул Авилине, но та не изменилась в лице, лишь маленькие ладони были готовы в любой момент пустить огненные шары.

— Ты как говоришь с леди⁈ — тут же выхватила меч из ножен Эрина, направляя в его сторону. Она говорила намеренно громко, надеясь, что Альф где-то неподалёку и услышит её голос. Сражаться было бессмысленно. Она не имела магии, лишь только меч, к тому же Авилина была в положении, и об этом забывать не стоило.

— Какие мы нежные, — другой эльф выступил вперёд, и в его кожаный жилет впилось остриё её клинка. — Ну давай же.

— Агада, осторожнее, — предупредили его.

— Если ты думаешь, что я никогда не убивала, спешу огорчить! — сказала с вызовом, насчитывая ещё шесть солдат. Она может убить надменного эльфа, но тут же погибнет сама, оставляя на произвол судьбы Авилину. Потому она убрала меч обратно, смотря на него более спокойно. — Но не стану этого делать при своей госпоже.

Остальные захохотали, поправляя луки, а стоящий перед ней произнёс.

— Значит, ты служанка? — он склонил голову, заглядывая в её глаза, будто нарочно пытался разозлить, и резким движением скинул капюшон. Улыбка тут же пропала с лица. — Фейри? — внимательно всматривался он в её черты.

— Не твоего ума дело, ЭЛЬФ, — выделила она намеренно последнее слово.

— Мы прибыли из Аскарда, — Авилина сняла капюшон, понимая, что дальше отпираться бессмысленно.