Платить было чем. Болтун носил на спине маленький рюкзачок, деньги из которого извлекались с удивительным постоянством. Уронив хохолок на две стороны, вроде жиденького пробора, и горестно вздохнув, точно его ждала клетка охотника, Болтун выложил семьдесят пять беринов. Но упций взял только семьдесят три.

— Сегодня тридцать пятое брумгиля. День рождение моей покойной матушки. Поэтому я делаю скидку.

Болтун моргнул два раза и молча убрал сдачу в рюкзачок.

Когда Циклоп и Болтун вышли за дверь, упций нажал кнопку под столом и стена за его спиной раздвинулась. Рэм сразу понял, что будет происходить. В начале девяностых в своём родном городе он впервые услышал о пейнтболе — игре, в которой спортсмены стреляли желатиновыми шариками, начинёнными красящим веществом. Состязания обычно проводились в лесу, в заброшенных зданиях или на специально оборудованной площадке. Именно такую площадку Рэм сейчас и увидел. Она весьма достоверно имитировала рельеф местности предполагаемого боя — окопы, воронки, металлические и бетонные заграждения, брустверы, блиндажи. Одно было непонятно: с кем предстоит сражаться? Не с этим же стокилограммовым рикиси? Упций, отдуваясь и переваливаясь, как утка, доплёлся до ящика с оружием, открыл его и извлёк первый образец для изучения — штурмовую винтовку ПР-9. Выстрел из неё разрывал тело на куски, причём неважно, куда попадала пуля, хоть в десятый палец третьей ноги или мочку оттопыренного уха.

Рэм хотел узнать об оружии побольше, но упций отмахнулся от его вопросов. Наскоро объяснив куда нажимать, дал произвести пару пробных выстрелов по мишени, которая появлялась и исчезала возле закрученной в спираль ржавой рельсы. Рэм легко справился с заданием — в армии он был отличником по стрельбе.

— Ну, теперь ступай вон к тому окопчику, — пробурчал упций, — а как услышишь сигнал, прыгай вниз.

На противоположной стене площадки было изображено утро в лесу на некоей воображаемой планете, отдалённо похожей на Землю. Внезапно небо этой планеты зашевелилось, зарябило и из него вышли два робота в боевой экипировке, один ярко-лиловый, другой густо-синий.

Не дожидаясь дополнительных указаний, Рэм побежал и нырнул в окоп одновременно со звуком сирены, возвестившем начало так называемого «первого захода». Он продлился не более двух минут. Рэм даже не успел нажать на спусковой крючок винтовки. Лиловый робот неожиданно появился за его спиной и выпустил заряд плазмы из карабина…

С трудом разлепив веки, Рэм несколько минут чувствовал сильный рвотный позыв. Желудок, казалось, набитый тухлым мясом, пытался извергнуть эту гадость из себя. Жгучая боль скручивало тело и хотелось орать благим матом. В полуметре от лица маячила широкая, лоснящаяся от пота четырёхглазая физиономия упция.

— Ну ты как? Очухался?.. Запомни: боль — твоя память. Она предупреждает, даёт сигнал об опасности. В другой раз не стой на месте. Всё время перемещайся.

Рэм с трудом поднялся, в голове гудел набатный колокол, ноги подкашивались, кости ломило — возвращение к жизни после того, как тело разнесло на атомы, было мучительным.

— Теперь изучим лазерный пистолет КП-35, — невозмутимо произнёс упций и занялся объяснением нового вида оружия.

Методику обучения упций не менял: всё повторилось, как со штурмовой винтовкой. Выскочила мишень, и Рэм произвёл несколько одиночных выстрелов. Все в «молоко» — мешал туман и розовые круги перед глазами.

Во «втором заходе», несмотря на боль и головокружение, Рэм продержался дольше — целых пять минут. Был момент, когда он почти перехитрил синего робота, вывел на линию огня, но промахнулся. И снова лиловый вырос как из-под земли, и всё исчезло…

В третий раз упций извлёк из ящика бластер 23-RI. Рэм едва стоял на ногах, смертельно бледное лицо его блестело от холодного пота.

— Ничего, ничего, землянин, ты справишься. Ты — молодчина! — похвалил его упций и похлопал по плечу.

Рэм сморщился и согнулся, будто не от дружеской длани, а от удара железным ломом.

Шатаясь и спотыкаясь, он кое-как взобрался на блиндаж, чтобы занять самую высокую, выгодную точку, а когда из нарисованного неба выпали роботы, заорал во всю мочь и принялся стрелять, орудуя бластером как поливальным шлангом…

Полностью Рэм пришёл в себя только в отеле, куда Гриз принёс его на руках. Сидя в изголовье кровати, Болтун размазывал слёзы по щекам между приступами надрывного плача и на чём свет стоит ругал Циклопа.

Позже, когда Рэму стало значительно лучше, он выпил полный стакан воды, с облегчением выдохнул и сказал:

— Оказывается, у роботов есть особая защита и они в принципе неуязвимы. Упций говнюк. В его методике главное научиться выживать. Остальное неважно. Но всё-таки я экзамен выдержал.

— Вы великий сдохнин! — воскликнул Болтун, обрадованный, что хозяин связно излагает мысли: значит у него всё нормально с головой. Это после такого-то испытания! — Знайте, сердце преданного туга трижды умирало и трижды воскресало вместе с вами, мой непобедимый, мой несравненный, мой великий хозяин-воин…

Первые добытые сведения оказались неутешительными. На Х-15 раньше было три крупных невольничьих рынка. Но после атаки «Союза трёх галактик» рынки закрылись, часть рабов разбежалась, часть погибла при бомбардировке, а часть вывезли на другие планеты.

Что делать? С чего начинать поиски? Просто ходить по городу и расспрашивать каждого встречного и поперечного о девушке с Земли было глупо. Посовещавшись, друзья решили вернуться к первоначальному плану — разделиться и сосредоточиться на сборе информации о работорговле на Х-15, о быте и нравах пиратов, обо всём, что может дать хоть какую-нибудь зацепку. Сведения легче добывать там, где больше народа — на рынках, вокзалах, в притонах, трактирах.

Ранним утром (по местному времени) Циклоп отправился в седьмой сектор Чёрного Причала, где раньше возле Северного космодрома находился самый крупный на Х-15 рынок рабов. Рэм встал поздно — ещё сказывались последствия «трёх заходов» упция. Открыв глаза, он увидел радостно-взволнованное лицо Болтуна.

— Вставайте, хозяин, я всё разузнал! — Понизив голос до шёпота, он заговорщически сообщил: — Сведения исключительной важности. Оказывается, излюбленное место пиратов — «Таверна трёх капитанов». В ней заключаются коммерческие сделки и вербуются команды для походов.

— Да? И как мы её найдём?

— А вот как! — Болтун достал из рюкзачка маленький полупрозрачный зелёный шарик. — Это бигл — наш гид, проводник, путеводитель — всё в одном наборе. Купил возле отеля.

— А как он работает?

— Очень просто. Вбиваем пункт назначения, выбираем программу, и она делает своё дело. Никаких проблем!

— Вроде сучка-путевичка.

— Что?

— Неважно. Но разве нет других способов добраться до таверны? Ну, например, такси, как в Моулее?

— Что вы, хозяин! Местные таксисты — все бывшие пираты, вышли в тираж либо по ранению, либо по болезни, либо по возрасту, но привычки грабить и резать не утратили. Для них такси — тот же боевой корабль для разбойничьих захватов. С ними лучше не связываться…

Сучок-путевичок оказался удачным приобретением. Шарик беззвучно парил в воздухе, указывая направление, тормозил, если за ним не успевали, приноравливался к шагу, при этом выбирал самый безопасный маршрут — что было важно.

«Таверна трёх капитанов» находилась на третьем уровне Чёрного причала. Здесь всегда было темно и холодно, как в погребе. Тусклый свет едва освещал дорогу, на которой легко можно было задеть оголённый провод, провалиться в открытый люк или яму, или зазубренную трещину — будто кто пропахал землю гигантским плугом. В мерцающей редкими освещёнными участками мгле шевелились тени. По двое, по трое мутные силуэты появлялись из темноты и скользили прочь, стараясь не пересекаться с такими же, как они, размытыми тенями. Здесь никто никому не доверял и держался ото всех подальше.

Из арсенала «Ласточки» Рэм выбрал себе облегчённую модель бластера КТ-39, и теперь не снимал руки с его ребристой рукоятки.