Сила источника достигла пика, и я почувствовала, как реальность начинает плыть перед глазами. Последнее, что я увидела - как темная фигура склоняется над неподвижным телом, занося кинжал:

– Дарислав... Нет... – прошептала. На глазах выступили слезы, голова взорвалась болью и свет померк.

В этот момент источник взорвался потоком чистой энергии, и храм поглотила вспышка ослепительного света. Я чувствовала, как древняя сила течет через меня, как она меняет мою сущность, как открывает во мне что-то, долгие время дремавшее в крови моего рода.

А потом наступила тьма, и в ней эхом прозвучал голос, говорящий на языке, который я никогда не учила, но каким-то образом понимала:

– Мы ждали тебя... Добро пожаловать, новый Хранитель. Твое испытание только начинается. Древняя кровь пробудилась, и теперь ты должна выбрать свой путь - стать щитом против тьмы или позволить ей поглотить все сущее...

И где то глубоко внутри себя я знала, чувствовала, что «голос» стар, настолько он древний, что мера «возраста» для моего понимания просто непостижима. «Оно»- старее мира.

В сгустившейся тьме я видела, как тысячи нитей судьбы переплетаются вокруг меня, как потоки тьмы приходят в движение. И где-то там, в этом водовороте нитей, была тонкая мерцающая нить жизни Дарислава, медленно угасающая в темноте...

Погружение в древнюю магию было подобно падению в бездонный колодец. Сначала я летела сквозь тьму, затем вокруг начали вспыхивать образы - яркие, живые, пугающие своей реальностью.Первое испытание настигло меня волной обжигающего холода. Я оказалась посреди ледяной пустыни, где ветер резал кожу, а каждый вдох обжигал легкие. Этот холод был знаком - такой же лед сковал мое сердце, когда Валик, которому я доверила свою любовь, предал меня.

Нет, не тогда, когда я сама прогнала его, а еще до этого. Когда он свалил в закат в первый раз. Я вновь почувствовала то одиночество, ту пустоту, что грозила поглотить меня целиком.

– Сдайся,... - шептал мне голос в моей голове, – позволь холоду забрать боль. В пустоте нет страданий...

Медленно качнула головой?

– н-нет..

Тот же голос прошептал:

– Тогда покажи, что твое пламя сильнее любого холода.

Медленно зрело понимание – этот путь ведет в никуда, в бесконечную мерзлоту... Души? Где-то глубоко внутри затеплилась искра. В памяти всплыли смутные образы. Мои родители, улыбка бабушки... Я потянулась к ней, к этой искорке, раздувая этот огонек, превращая его в пламя, которое постепенно охватило все тело. Лед вокруг начал таять, и пустыня растаяла, как мираж.

Второе испытание погрузило меня в абсолютную тьму.

– Найди свет там, где его нет, - произнес голос в моей голове.

В этой тьме я слышала шепот незримых созданий, чувствовала их скользские, не оставляющие следов, прикосновения. Они нашептывали обещания, предлагали силу в обмен на подчинение.

Но...

– Мама? – я обернулась, заметив краем глаза светлый силуэт молодой темноволосой женщины. Как я могла ее забыть? И меня поглотил теплый свет детского незамутненного счастья, когда мама читала мне сказки перед сном, а папа учил различать созвездия на ночном небе.

Я вспомнила тепло дружбы с Анькой, оставшейся в моем прежнем мире — на Земле - наши секреты, стёб над бывшими, ее смех, поддержку в трудные минуты. И самый яркий свет – в глазах Дарислава, который сейчас боролся со смертью, чтобы защитить меня. Его любовь сияла ярче всех звезд.

Я, подчиняясь странному порыву, создала из этих воспоминаний светящуюся сферу - не магией, нет. Я вложила в нее свою веру в лучшее, веру в любовь.

Тьма отступила, прикосновения странных невидимых существ исчезли.

Третье испытание было самым жестоким.

Я оказалась в своем родном доме. Двор, старое дерево и качели...

В тот день полыхало зарево. Отовсюду разносились испуганные крики. Люди, мужчины и женщины метались. Кто то сидел на коленях, прижимая к себе плачущих детей.

Вот люди... Маги, воины, мужчины, с искаженными лицами, и женщины, стирают слезы и встают в круг, помещая в его центр детей разного возраста. В едином порыве синхронно выкрикиваются слова заклятья и взлетают ножи, кинжалы, все то, чем можно пустить кровь и воздух звенит от магии. Пространство взрывается слепящим белым светом...

Это день... Тогда погибли родители? Я видела их, живых, улыбающихся. Папа рывком вытолкнул в центр круга бабушку с дедом, сжимающим меня в объятиях.

– Лапманд... Измени прошлое, – предложил голос, – Спаси их...

Искушение... Господи, все мое существо, вся душа рвалась сейчас туда, в тот сладкий миг, где родные были живы, Смеющиеся теплые глаза папы и мама, положившая голову ему на плечо...

Мое сердце разрывалось. Я могла спасти, вытащить их, могла изменить события того дня. Но цена... Нарушение законов времени приведет к катастрофе. «Эффект бабочки».Изменение прошлого - это разрыв в ткани реальности.

– Прошлое делает нас теми, кто мы есть, – прошептала я сквозь слезы, глядя, как дедушка в последний раз уходит из дома. Его потом найдут настолько жестоко растерзанным, обескровленным... Его хоронили в закрытом гробу...

– Нет. – сглатывая слезы, хрипло сказала я. – Кесарю-кесарево. Прошлое- прошлому...

– Ты достойна быть Хранителем, – произнес голос. – Но помни - истинная сила не в могуществе, а в способности любить и защищать тех, кто дорог....

Казалось, шепот отдается от стен, и звучит уже не только в моей голове. Он во мне, внутри меня самой появилось Знание.

Магия хлынула неудержимым потоком. Теперь она была часть меня самой. Я чувствовала, как она струится по венам, наполняя меня невиданной мощью. Я проливалась дождем над землей и видела, как порхают птицы. Я текла бурной маленькой рекой и видела рыбаков, сетующих на улов. Я была везде и нигде...

Открыла глаза и увидела храм, залитый серебристым светом. Оказалось, что лежала рядом с колодцем, в котором уже не клубилась тьма. Теперь это был серебристый туман с темными всполохами.

Сколько же я пролежала так, что от неудобной позы все затекло?!

Дарислав лежал у растрескавшейся колонны, Рядом склонился Шонкар:

– Кинжал, обработанный ядом. – он кряхтя встал – Время утекает сквозь пальцы, как песок в часах. Ему осталось немного. Я... Горько признавать, тут я бессилен...

– Не смей сдаваться! – я рухнула на колени перед любимым мужчиной. – Яхочу за тебя замуж, гад ды такой!

Кожа Дарислава была серой, дыхание едва заметным. Положив руки ему на грудь, я позволила новой силе течь сквозь меня. Серебристое сияние окутало мои руки и перекинулось его тело,

– Кровь- это вода. яд- вода, шептала я, всплывающие в голове нужные слова. – Растворилось -ушло, все с собой унесло, в землю впиталось -ничего не осталось...

Он не приходил в себя. Прижалась ухом к его груди, вслушиваясь в медленные удара сердца.. Рядом что то невнятное промуркал Няш, потыкал лапой Дарислава.

– Несносный. Безумный, самонадеянный...Дарислав.. Вернись ко мне, – глаза щипало. В горле стоял ком, – Я доверилась вам, тебе, я поверила и прошла в гребаном колодце через ад!

Не смей сдаваться! Ты жениться обещал! Ятвоя истинная, ты сам говорил1 Клянусь, я тебя и там достану! – я уже, не скрываясь рыдала.

Его веки дрогнули, и Дарислав медленно открыл глаза.

– Это весомый аргумент.. - прошептал с слабой улыбкой. – Ради этого стоит жить.

Тюремная камера в подземельях императорского дворца была освещена лишь тусклым светом магических кристаллов. Я смотрела сквозь зачарованное стекло на человека, которого когда-то считала лучшим другом. Томас - или кто бы он ни был на самом деле - сидел, скованный антимагическими цепями, но его осанка оставалась надменной.– Ты всегда была слишком доверчивой, Тита, - язвительная улыбка исказила его лицо. – – Маленькая девочка, которая так отчаянно хотела друга. Такая одинокая и несчастная... Заучка, вокруг которой вечно что то ломалось. Идеальная мишень.Дарислав положил руку мне на плечо, молчаливо поддерживая. После событий в храме у источника его присутствие стало моим якорем.– Как давно? - мой голос был спокоен. Я уже оплакала старого друга. – Как давно ты следил за мной?Томас откинулся на стену, словно мы беседовали в кафе, или у него дома на кухне, а не в тюремной камере.