– Что?!. – от такой наглости у меня даже дыхание перехватило. – Да как ты... смеешь!

– Смею – потому что могу! Я не прячусь в свою скорлупу. А смотрю на вещи трезво. И это твой мир – тоже! Хочешь ты этого или нет!

Я открыла рот, собираясь возразить, но Дарислав выставил вперед ладонь:

– Спорить с тобой я не буду. Смысла не вижу. Пока ты сама не поймешь, кто ты, чего хочешь и где твое место в этой жизни, ты так и будешь болтаться, как неприкаянная.

Дарислав развернулся и вышел из гостиной.

– Ну и иди! – проорала и топнула ногой.

Взгляд зацепился на маленькую вазу с цветами, стоящую на столе. Ваза полетела в след ушедшему Дариславу. Цветы и вода - полетели на пол, оставляя за собой рваный мокрый след, украсивший пол. Меткостью я никогда не отличалась и ваза попала в дверной косяк, Даже не разбилась, гадина!

– И все у нас «там» нормально! Без всего этого... Вашего магуйства! – злобно пропыхтела я.

Недолго думая я отправилась следом. Пойду -ка я... в сад. Лучше Няша потискаю.

Няш при моем появлении поднял лениво голову и промурчал о «цветных пятнах» на силовом поле.

Похоже Дар все -таки прав – кто то приходил и пытался найти лазейки. Память услужливо подкинула моменты, когда Няш бегал вдоль ограды и рычал на кого-то невидимого.

Зябко передернула плечами и поежилась: наверное, стоит пока не ходить в город гулять. На время. Не может же вся эта катавасия длиться бесконечно? Да? Сидеть в четырех стенах... Никогда не мечтала.

Сон не шел. Разные мысли, кружились в моей голове, не давая покоя. Бередили душу воспоминаниями и сомнениями.

В саду просидела до самого рассвета, утопая в тишине и прохладном утреннем воздухе. Дарислав тоже не спал — я видела теплый свет, льющийся из его окна.Над деревьями забрезжил рассвет, окрашивая небо в нежные оттенки розового. К утру я окончательно продрогла, и, чувствуя, как холодок пробирается под кожу, вздрогнула, когда на мои плечи лег плед, пахнущий терпкими древесными нотами.– Пробуждение одного, самого крупного источника даст нам надежду, и, со временем, это поможет оживить остальные... – тихо сказал Дарислав. Его низкий, с хрипотцой, голос запустил по телу волну. Опя-ять! Что за фигня?! Мы же только что поцапались!

Хотя былого запала я не чувствовала и расколоить что-нибудь о голову упретого магистра уже не желала.Дарислав сел рядом со мной, накрыл мои сцепленные в замок пальца своей теплой рукой.

– Дар, – облизнула резко пересохшие губы. – Меня мучает один вопрос и я не нашла в книгах ответа. Совета спросить не у кого, кроме вас. Я...

Ну вот как спросить, а? Каждый раз от твоих прикосновений мне хочется растечься лужицей и вилять хвостиком? Или – почему в твоем присутствии я становлюсь тряпкой, готовой на все? Ага! Еще лучше! Чего доброго решит, что я — «с прибабахом». Интересно, а тут есть своя «дурка»? Проверять совсем нет желания...

– Почему меня тянет к тебе, словно магнитом? Почему я испытываю к тебе, с каждым твоим прикосновением, с каждым мгновением, проведенным вместе все больше и больше... желание? Меня словно током бьет! Это ведь не нормально! – на одном дыхании выпалила и, глядя на застывшего каменным изваянием Дарислава, затаила дыхание.

Эх-х! Вот я хор-роша! Словно с обрыва в омут бросилась!

А что?! Терпеть не могу то, чего не понимаю.

Что не так то? Не привык к откровенности?

– Ну? – поторопила его с ответом. – Это все ваши магуйские фокусы?

Дарислав застыл, его взгляд, глубокий и пронзительный, словно затягивал в бездну. Я, привыкшая к его смешливому, временами лукавому взгляду, почувствовала, как по спине пробежал холодок. Дар отстранился, убирая свою руку, и на его лице я прочитала нечто такое, чего прежде не замечала: боль.– Это не фокусы, – произнес он, голос звучал напряженно. – Это... – он словно подбирал слова, и говорил так, словно каждый звук давался ему с трудом, – это... часть нас самих. Это то, что заложено в нас с рождения. Это то, что определяет нашу судьбу.... В личной жизни.

Он говорил тихо, но каждая его фраза била по моим нервам, заставляя каменеть плечи и учащаться пульс, и слушать, затаив дыхание.

Когда Дарислав замолчал, у меня было стойкое ощущение, что меня пыльным мешком огрели.

– Мне... надо подумать... – я, невольно перебирая ногами, отползла на безопасное расстояние. Подальше от Дарислава. И тахикардии, которая начиналась рядом с ним каждый раз. Одарила его тяжелом взглядом исподлобья и сглотнула внезапно горькую слюну.

Вот же... Дело – дрянь! Где моя голова была раньше?! Он же спрашивал, уверена или нет, но я же у-умная! Взрослая м-мудрая женщина!

«Он сегодня стане-ет мои-им!» . Я – не я, и хата не моя!

Встала, шевельнула плечами, скидывая плед на землю, и начала расхаживать из стороны в сторону.

– Подожди... Так-с... – ненадолго остановилась, потерла подрагивающими пальцами лоб, словно это могло помочь остановить потом сумбурных мыслей.

Первое, чему учил меня дед: не паниковать, не сдаваться и раскладывать всё «по полочкам».

Глубокий вдох и медленный выдох. Берем себя в руки и думаем.

В этом мире есть такое понятие, как истинные пары.

Истинность дарует здоровое и магически одаренное сильное потомство. Довеском идет сильное физическое притяжение – и я желчно усмехнулась. Сильное — мягко сказано!

Да я себя ощущаю, как безмозглая девчонка, намертво застрявшая в пубертатном периоде в гормональными сбоями.

С одной стороны – обычное дело среди магически одаренных, с другой – настолько мал шанс встретить свою половинку, что встреча своей истинной почитается, как благословение богов. Ах да! Боги!

Я ж и забыла про них!

Правильно у нас на Земле говорят: учиться, учиться и еще раз...Учиться! Сколько всего я ещё не знаю?!

Темнейший Андхар, который покровительствует «темным» и властвует над смертью, и Пресветлая Лумья, покровительница женщин, жизни и чего-то там еще.

По легенде, когда маги настолько уверовали в свои силы и использовали свою магию, чтобы создать жизнь, но их творения были подобием Франкенштейна. Уродливым и нежизнеспособным. Но ушлые чародеи и тут нашли выход: эти «создания» были отличными помощниками при темных делишках – восстания нежити и нападения на мелкие поселения. Чем не повод давить на несговорчивых владельцев? Местный рэкет во всей красе. Ну или рэйдерский захват, как посмотреть.

И вот эти Боги лишили строптивых магов возможности создавать жизнь «естественным» путем и наложили проклятие Истинных Пар, чтобы они вечно страдали от невозможности иметь детей.

С учетом того, что каждый в этом мире так или иначе имеет в своих предках хоть одного магически одаренного – леваки, укрепляющие браки со счетов не сбрасываем! – то получается, что с рождаемостью у магов то проблема! Но даже с этим знанием аристократы блюдут чистоту крови и высчитывают совместимость! «Простым» людям проще – там таких мучений нет.

Было бы смешно, если бы не было так грустно. Потому что наибольший шанс для обретения долгожданного потомства для сильных и инициированных магов, без проверки совместимости, танцев с бубном по проведению дополнительных ритуалов, это – брак с «темным», а носителей темного дара – ничтожно мало! И «темных» херову тучу лет назад активно истребляли!

И после бойни в Лапманде резко упала рождаемость в родах, которые так или иначе были замешаны в этом побоище, тут и Фома-неверующий поверит в существование проклятья.

Подвела резюме и усмехнулась:

– Я правильно понимаю, маги отказались слушать Богов и следовать их заветам. Истинные пары стали наказанием за их гордыню и непокорность?

Дарислав, не сводя с меня настороженного изучающего взгляда медленно кивнул.

– Но я то была в другом мире! Я была на Земле, и «там», – я махнула рукой за спину, – я тоже не смогла... – вспомнила, как я бегала по врачам, высчитывала «благоприятные» дни и как потом радовалась, что не получилось забеременеть с Вадиком.