— Ты прав, — со скорбным лицом ответил мужичок. — Но я ничего не скажу, ты можешь меня пытать или убить, мне ничего уже не страшно. Родных у меня нет, живу один, ценностей тоже никаких. Делай со мной что хочешь, или сам ищи.

— Надо же, — Комбат оторвал свой хищный взгляд, зачем-то посмотрел на меня, затем на Муру и вернулся к старику. — Зачем тебе этот артефакт, если ты уже своё отжил?

— Я просто храню его, берегу от таких, как вы. А может быть, и нет никакого артефакта, и меня тоже нет? — Мохноног внезапно хохотнул, и от его смеха у меня побежали жуткие мурашки по коже.

Кажется, Комбат тоже напрягся. Не он ли чувствует ложь за версту по призванию?

— Да, тебе и правда терять нечего, — спокойно сказал командир и цокнул языком. — Что же с тобой делать. Может быть, подвесить за…

Комбата прервал голос Плута в наушнике. Мы с Мурой переглянулись и сосредоточились на том, что говорит помощник.

— Внимание всем, к дому приближается чёрный мотоцикл с коляской. Есть три цели, выглядят, как самые настоящие беглые зэки. Вооружены: у одного пистолет, двое с обрезами. Всё, что смог разглядеть. Судя по манере езды пьяные.

— Понял, работаем, — ответил Комбат.

Командир поднялся, метнулся к покосившейся входной двери. Снаружи и правда уже доносились звуки мотоциклетного мотора и ещё какие-то весёлые улюлюканья.

— Хозяин, у тебя сегодня день гостей? — Комбат обернулся к Мохноногу.

— Это местные ребята, они безобидные, иногда у меня грибочки берут всякие и соленья, — прохрипел мужичок.

— Ну-ну. Безобидные, — Комбат хмыкнул. — Так, Мура, пойдёшь со мной. Ты, стажёр, будешь здесь с этим чудиком. Поглядывай в окно, по возможности прикрывай. Всё понятно, стажёр?

— Окно же заколочено, — сказал я неуверенно, в ответ командир тяжело вздохнул, подошёл к заколоченному проёму и ударом ногой выломал доски наружу. Внутри сразу же стало сильно светлее, а звуки мотоцикла громче.

— Всему тебя учить, стажёр, — Комбат покачал головой, затем кивнул Муре, и они оба вышли наружу. Мура с трудом прикрыл за собой сломанную входную дверь.

Я тем временем положил палец на предохранитель и аккуратно выглянул из оконного проёма.

К дому подъехало нечто чёрное и местами сильно ржавое, отдалённо напоминающее «Днепр». Транспорт остановился, мотор затих, на землю спрыгнули трое. Разглядывать каждого я не стал, не хотел сильно высовываться из проёма. Наоборот, решил пока спрятаться, увидев, как вальяжной походкой Комбат и Мура идут навстречу гостям. Я поставил предохранитель в режим автоматической стрельбы и прислушался.

— Вот это сюрпризы у деда. Это кто тут у нас? — послышался прокуренный голос одного из бандитов. — Чики-брики пушку выкинь. А?

— Вы сами для начала представьтесь, — послышался голос Комбата, который зачем-то решил вольно процитировать хозяина дома. — Это вы к нам приехали, а не мы к вам.

— Мы приехали к Мохноногу, а не к вам, — ответил гнусавый голос уже другого бандита.

— Так поезжайте обратно, старик пока никого не принимает.

— Ты нам указывать будешь? Походу, считать не умеешь? — послышались мерзкие смешки. — Ну ты фраер, нарываешься, капитально.

Комбат ответил в неожиданной манере.

— Раз, два, три, четыре, пять. Вышел мишка погулять. И три глупеньких бандита, скоро будут перебиты.

На несколько секунд повисло затишье, мне хотелось выглянуть в проём ещё раз, но я вдруг ощутил холодное оцепенение и осознал, что это первая моя стычка, пускай даже я и не являюсь прямым участником. До этого ещё ни разу, даже тогда в пространственной аномалии страх так не сковывал моё тело, хотя рациональное подсказывало, что у бандитов не было шансов. Пока что мне не о чем переживать.

Тишина была нарушена звуком удара. Кажется, кто-то врезал кому-то и, скорее всего, инициатива последовала со стороны наёмников. Началась еле различимая возня, но не продлилась и пары секунд.

Раздался выстрел. Один из бандитов завопил гнусавым голосом. Адреналин разошёлся по крови, и я наконец-то смог перебороть себя и выглянуть в проём.

Комбат и Мура, как я и надеялся, обошлись без моей помощи. Один зэк уже лежал на земле, второй стоял на коленях с запрокинутой головой, а Мура вытаскивал из его шеи нож. Третий зачем-то пустился в бега, и Комбат с секундной выдержкой пристрелил того из пистолета, убив одним метким выстрелом в затылок.

— Всё чисто? — спросил зачем-то Комбат по связи.

— Чисто, — послышался голос Плута.

— Подтверждаю, — добавил Степной.

Я с облегчением выдохнул, убрался из проёма и прижался спиной к стене. Мохноног, сидевший напротив, пристально смотрел на меня. Кажется, всё это время я чувствовал его взгляд.

— Помоги мне, — с жалостливым взглядом сказал он.

Несколько секунд я озадаченно пялился на него и его мохнатые, как у козла ноги.

— Что?

— Ты ведь можешь мне помочь, — Мохноног вздохнул.

— Вы что-то путаете. Там мой командир, и он отдаёт приказы, — неуверенно сказал я какую-то очевидную глупость.

— Я вижу, что ты не такой, как они. Ты не чёрствый. Ты ведь не с ними. Верно?

Мохноног не успел договорить. С улицы вернулись Мура и Комбат. Командир скользнул по мне подозрительным взглядом. От этого мне стало не по себе ещё сильнее. Зайдя в хату, он придержал дверь, пока пыхтящий Мура не заволок тело одного из бандитов вовнутрь.

Оказалось, что одного зэка лишь ранили и, скорее всего, его ждёт допрос с пристрастием.

Зэк выглядел неважно: бледный, с испариной на лице и обезумевшим взглядом. Его окровавленное бедро было перетянуто жгутом.

— Будешь говорить? — Комбат склонился над зэком, говорил он спокойно, не чувствовалось даже угрожающего тона.

— Буду, фраер, — несмотря на своё положение, бандит отважился дерзить.

— Вот и хорошо, — всё так же спокойно ответил командир наёмников, но на этот раз поставил ногу прямо на внутреннюю часть бедра зэка и сильно надавил. Кровь просочилась сквозь разорванную ткань, зэк закричал.

— Ты чего, чудила?! Сказал же, буду говорить.

— А это чтобы тебя замотивировать, — Комбат стоял ко мне в вполоборота, я заметил на его лице садистскую улыбку. — Расскажи-ка нам, что тебе известно о той прелести, что прячет этот мужик.

Мохноног всё так же сидел у стены, склонив голову. За ним внимательно следил расхаживающий по хате Мура.

— Какая, ё-маё, прелесть? Ты чо несёшь? — выпалил зэк, но Комбат вновь надавил ему на ногу. — Да не знаю я ничего. Что он может прятать? Живёт хуже наших пацанов.

— Я имел в виду артефакт. Есть такой на примете? Неужели ты не хочешь прожить хоть ещё немного, пусть и в тюрьме? Выкладывай, что знаешь, и мы сдадим тебя военным. Живого.

Все, включая зэка, поняли, что на этот раз врёт сам Комбат. Бандит даже расплылся в ехидной улыбке. Он не был совсем уж дураком и понимал, что, при любом раскладе его ждёт смерть. Даже если бы поймали его не наёмники, а военный патруль.

— Да срать мне на этого мужика, — просипел бандит. — Вся его ценность в садочке на окраине деревни. Он там душу отводит. Цветы у него там растут и ещё какие-то овощи. Хвастался, что там земля плодородная, ёпта. Никто из наших, конечно, его овощи жрать не осмеливался. Мы разве что грибы у него покупали, вот они-то кайфовые.

Комбат посмотрел на Мохнонога. Глаза хозяина хаты были опущены в пол, но командир всё же что-то прочитал.

— Ещё вопрос. Сколько вашего брата в здешних краях?

— Пацанов не сдам, — бандит расплылся в довольной улыбке и закрыл глаза. Он будто знал, что произойдёт дальше.

— Спасибо за сотрудничество.

Комбат поднял пистолет и выстрелил. Прямо посередине лба расцвело алое отверстие. На лице зэка осталась улыбка, она лишь немного ослабла, приобрела скорбный оттенок.

Я смотрел на то, как стремительно бледнеет лицо убитого. Меня тошнило, но ошарашенный я почему-то не мог оторвать взгляд от страшного зрелища.