— Может, устроим себе две медовые недели, м? Полетим в Питер, там возьмем яхту и рванем на Старую Ладогу, — затем сузил светлые глаза. — Или на Мальдивы хочешь?

Я только рассмеялась, пропустив глоток шампанского. Так хорошо. Вот вообще хорошо!

— На Мальдивах мы зимой были, а я с тобой, куда скажешь…

Он обнял меня, я голову на крепкое плечо положила. Счастье есть, его не может не быть. Я была счастлива и хотела того же для всех вокруг.

— Пошли, молодых поздравлять? — подхватил на руки и понес обратно в зал.

— Интересно, как скоро я стану бабушкой? — рассуждала вслух.

— Никогда, Поленька. У тебя нет возраста… — и поцеловал меня, зажимая в темном уголке. Да, действительно нет. Как подростки, право-слово!

Марат

Вот и выдал я замуж любимую дочку. Банкет подошел к концу, молодых ждала брачная ночь, гости разъехались. Кажется, что только вчера моя девочка на коленях сидела юной малышкой, обнимала за шею и говорила «папа, я тебя юблю», а сейчас это независимая молодая женщина, студентка-отличница, будущий правозащитник, да. С меня пример взяла! Я был согласен с Полиной, что лучше бы доучиться, но у них с Дамиром любовь. С этим мы ничего не могли сделать, да и зачем? Взрослые, разберутся.

Меня ждали дома, но я решил пройтись пешком. Настроение меланхоличное. Мне в этом году полтинник исполнился, неожиданно, конечно. Отец троих детей, дважды женатый, успешный и обеспеченный. Вроде все есть. Но грызло меня, что детям стал воскресным папой: всем троим. Нет, старшие выросли, и я верил, что будут прекрасными людьми.

Лиана умница, красавица, характерная в мать и целеустремленная в отца. Ильдару двадцать один, но он всего пытался добиться сам: денег не просит, сам зарабатывает, учится тоже хорошо. Они с Ренатом Черкесовым в IT-сфере крутились. Правда, частенько Иль совета у отчима спрашивал… Ну да ладно, я уже умерил свою ревность. Реутов, естественно, другом мне не стал и стать не мог, но детей и Полину не обижал.

Рафаэлю всего одиннадцать, но и он будет воспитан правильно. Это важно. Важнее заложенного генами. Я постараюсь, чтобы дети были лучше нас. Рафу это особенно актуально.

С Алией мы развелись через пять лет. Мы неплохо жили, но разница в возрасте слишком большая. Она только начинала жизнь, становилась настоящей женщиной, а я уже, можно сказать, шел с ярмарки. Мне не нужны были еще дети, а она, естественно, мечтала родить сама. Это нормальное желание. Мы отдалились друг от друга, только сын держал вместе. В один из вечеров Алия подошла и сказала, что хочет уйти. Что больше не любит меня. Что встретила мужчину… Я нормально отнесся к разводу: я больше не страдал одержимостью к женщинам. Но вот за Рафаэля мы зацепились.

Да, сын полюбил Алию. Она единственная мать, которую он знал. Мы сделали ему новые документы, где именно Алия Загитова значилась матерью. Но почему я должен был отдавать своего ребенка женщине, которая по крови к нему не имела никакого отношения?! Я забрал сына! Да, именно так. Хотел матери отвезти, а потом новую няню найти. Рафаэль плакал и требовал свою маму. Алия плакала и требовала своего ребенка. И я уступил. Мое эгоистичное желание иметь при себе хоть одного из детей не стоило травмированной психики. Я стал приходящим папой и для Рафаэля.

Алия вышла замуж за того самого татарского удальца, от которого так резво убегала. У них два года назад родилась дочь. Алия счастливой выглядела. Да бог.

Если честно, я переживал: вдруг Рафа любить меньше станут, ведь родной ребенок родился. Нет, для мамы он самый-самый. Да и с отчимом ладит.

Я взял такси через два квартала от ресторана и отправился к себе на Остоженку. Теперь я жил в центре Москвы, привык уже, хотя иногда скучал по простору, который был в нашем доме. Я хотел поселиться поближе к двойняшкам, но они после замужества Полины переехали в район Живописного моста. Сейчас, конечно, старшие разъехались: Лиана замуж, а Ильдар снимал квартиру. У нас была возможность купить ему жилье, но он решил, что сам. Похвально. Не мажор у нас вырос.

Дома меня ждала женщина. Да, именно так. Я не распространялся о новых отношениях. Хотя три года — не так уж и мало.

Пока мы не были уверены, что удержимся рядом — смысл усложнять? У каждого из нас своя жизнь, работа, характер. Она младше меня всего на пять лет: взрослая, опытная, смелая и яркая. Майор в следственного комитета — шутка ли!

Только когда сам капитально поседел, понял, что больше не хочу никого и ничему учить. Комплекс бога и дьявола растворился в годах. Миновал мой кризис, когда хотелось господином и хозяином сильной женщины быть.

Я наконец понял, что не нужно пытаться прыгнуть выше головы, подавить и прогнуть спутницу жизни. Нужно стараться держаться вместе, на одной ступени и по одну сторону. Это мне еще Полина завещала. Я все от себя хотел зависимой ее сделать, учить и наставлять собирался. Чтобы ниже меня стояла, исключительно за спиной, а вышло, что она объяснила, как правильно. Я не сразу прислушался, эгоизм мой всегда при мне, что уж тут.

Много мне нужно было пройти и потерять, прежде чем дошло. Набил шишек, до сих пор аукалось. Но теперь точно знал, что некоторых женщин не сломать: если хочешь с такой удержаться, то двигайся с ней в одном ритме.

— Я дома, — замер на входе в кабинет. Марго в моей футболке и коротких шортах читала, забравшись с ногами в кресло. А ей шли очки, очень сексуально.

Мы оба не были молодыми и пылкими. Наоборот, умудренные опытом и закаленные потерями. Познакомились, работая над одним щекотливым делом: я адвокат, она следователь. Явный конфликт интересов… Но после суда мы больше не расставались: страстный секс, влечение, общие темы и длинные разговоры за жизнь.

Марго оставила в Питере взрослого сына, бывшего мужа и квартиру с видом на Мойку. Она поменяла декорации и сменила их для меня.

— Привет, любимая, — поцеловал и, легко подхватив, опустился в кресло, усаживая ее сверху.

Любовь ли у нас? Хм… Это что-то совсем не похожее на чувства к Полине — этой женщиной я был одержим. С Алией была только симпатия и благодарность. Ну и страсть, да. Я слишком изменился и научился меньше брать и больше отдавать, и не только своей маскулинностью и самцовостью, а реальной заботой. Мудак во мне все реже поднимал свою циничную голову. С природным эгоизмом сложнее, но так вышло, что Марго тоже страдала этим недугом, поэтому пришлось подстраиваться и искать компромиссы.

— Как прошло?

— Хорошо. Очень. Дочка такая взрослая, такая красивая, — притянул к себе так, чтобы темно-рыжую голову на плечо положила: — Я бы хотел, чтобы ты со мной пошла.

— Нет, — рассмеялась мягко, — там слишком много твоих бывших жен.

Марго знала мою подноготную и считала меня редким мудаком. Но нас слишком тянуло друг к другу, чтобы цепляться за прошлое. Три года мы проверяли свои силы и притирались характерами. Возможно, пора решиться на что-то большее, нежели ночевки по вторникам, средам и воскресеньям.

— Выходи за меня, а? — чуть поднялся и достал коробочку с кольцом. Хочу человека рядом: заботы, ласки, любви.

— Может и выйду, — она открыла и сама надела его на палец. Самостоятельная и независимая. — А зачем, напомни-ка?

— Будет кому в старости стакан воды подать.

— И пояс из собачьей шерсти поправить, — авторитетно заявила.

Я громко рассмеялся и крепко прижал ее к себе.

У меня была богатая насыщенная жизнь: две жены, сейчас третья появится. К каждой чувствовал что-то свое. Буду надеяться, что третий раз последний и до старости…