— Я хочу тебя послушать. Лота и ее мнение уже… — сдержался и улыбнулся. — Я его знаю, а твое нет.

— Это не мое дело, раз они так решили. Ваши законы, хоть я и не понимаю этого многоженства, — пожала плечами. — Но то, что Адам Даниярович выбрал Динару, меня неприятно удивило. Так же, как и то, что она ответила положительно на его предложение. Мама Жанна приняла ее, и тут такое…

— Мне кажется, Динара так отблагодарила дядю Адама. Желанный второй ребенок. Даже два!

— А маму Жанну? — повернулась к нему. — Ее тоже отблагодарила?

— Поля, — мягко произнес и дернул рукой, словно бы хотел волос коснуться, но вовремя одумался, — сразу видно, что ты другая. Дети дяди Адама — это дети и его жены. Понимаешь? Она должна быть рада. Счастлива за мужа.

— М-да, — проговорила тихо, — я бы устроила муженьку…

— А что бы ты сделала с мужем? — с интересом спросил Давид.

— Ты точно хочешь знать?

— Абсолютно! — подтвердил весело.

— Послала бы трижды нахрен!

Давид громко рассмеялся, привлекая к нам внимание, а потом взял меня за руки и повел в круг танцевать. Марата я выхватила взглядом, кружась с его отцом в танце, рядом Давид с мамой Жанной плясал. Потом мы менялись парами. Муж стоял мрачный и задумчивый. Он совсем не был веселым этим вечером.

— Марат, я быстро в туалет схожу, соберешь детей?

Было уже поздно, и мы уезжали домой. Лиана с Ильдаром, естественно, уходить не хотели, но я уже зевала. В уборной ресторана столкнулась с Лотой.

— Уже уходите? — сухо спросила она.

— Да. Дети нормально, а мы с Маратом устали.

— Как тебе ситуация? — она сегодня такая же внезапная, как и ее муж. Мы виделись уже после Никаха Адама Данияровича, но она моим мнением раньше как-то не интересовалась.

— Странно, если честно… — пожала плечами. С ней откровенничать не хотелось. Я очень стойко ощущала, что не нравлюсь ей.

— Наши мужики так возбудились на это… — бросила загадочно, обращаясь вроде как и не ко мне. — Знаешь, Полина, только кажется, что мужчины разные. Когда доходит до блядства, все они одинаковые, — пространно высказалась и ушла. Я смотрела ей вслед с минуту. Неужели Давид тоже? А Марат? Ну нет! Он прекрасно знал, что между нами это невозможно. Если ему нужен гарем, то это точно без меня!

— Едем? — спросил Марат. Он уже стоял у машины и курил обычную сигарету. Вроде давно уже на бездымные перешел. — Стики закончились, — ответил на невысказанный вопрос. — А эти в бардачке валялись.

Открыл передо мной дверь и привычно застегнул ремень безопасности. Дети уснули через десять минут монотонной дороги и мерной работы дворников. Снег пошел.

— О чем с Давидом говорили? — глядя на дорогу, спросил Марат.

— Да так… Обо всем. Ему интересно было мое мнение относительно ситуации твоих родителей.

— Оно не изменилось? — повернулся ко мне.

— Нет, — пожала плечами. — Давид говорит, что твоя мама рада детям твоего отца, а я не верю.

— Мама любит папу, а дети — его часть. Это логично, — услышала мужа после продолжительного молчания. — Разве нет?

— Я бы не смогла, — делилась честным мнением. — Знать, что мой муж был с другой и так хотел ее, что сумел зачать… Нет, моя психика не так сильна.

Марат не ответил, только руль сжал до скрипа.

— Все нормально? Ты весь вечер напряженный.

— Я все решу, Поля. Не беспокойся…

Марат

Неизвестный номер: Приезжай срочно! Я беременна!

И куча плачущих смайликов. У меня до сих пор перед глазами это сообщение. Я стиснул руль до побелевших костяшек.

— Черт! — ударил по сигналке. Черт! Черт! Нужно бы головой, да поздно, не поможет!

Сегодня воскресенье: мы всей семьей хотели поехать на каток. Они отправились туда, а я — решать очень важную проблему. Залет. Камилла беременна. Занавес.

Это смс могла прочитать Полина. Она телефон держала за минуту до проклятого сообщения. Мой пароль знала. У нас у четверых одинаковая «кочерга». Мы иногда смотрели телефоны детей: сейчас такое время, что нужно проверять, кто пишет им. Раньше мне скрывать нечего было, поэтому не менял систему входа. С Камиллой переписывался без фанатизма и в приложении, чтобы не светило уведомления. Мы расстались, и я кинул ее в блок. Овца додумалась написать обычное смс на ватсап с левого номера! Тупая пизда, подвид обыкновенный. Пизда, которая, возможно, носит моего ребенка… Нарочно не придумаешь. Блядь.

Лоханулся ты, Марат Адамович. Вот так и доверяй таблеткам. Хотя… Это ведь может быть и не мой ребенок? На слово содержанке и шлюшке верить нельзя. А вот если мой… Блядь! Я с Камиллой детей как-то вообще не планировал. Если честно, выдохнул, когда закончил с этой двойной жизнью. Поля рядом, дети здоровы, дом полная чаша. Малыша бы — вообще счастлив был бы. Что еще нужно?! Я уже уверовал, что Аллах за десять лет верности решил простить мне порочный грешок. Что Поля никогда не узнает о моем походе налево. Нет, Господь помнил, что я хреновый правоверный, и наказал меня за отказ от наших обычаев и морали. По полной. Хотел еще ребенка — получай. И мать в нагрузку… Аллах умел смеяться последним.

— Приехал! — Камилла с красными потухшими глазами открыла дверь.

Я прошел в гостиную, осмотрелся и повернулся к притихшей деве.

— Ты зачем мне написала? Подставить хотела? — неспешно приближался, взглядом забираясь ей в голову: мой или не мой? А может, врет? Вернуть хочет и придумала сказку про беременность?

— Ты меня везде заблокировал. Я не могла связаться с тобой, — лепетала, отступая. — Марат, что мне делать?

— Ты уверена, что беременна?

Камилла активно принялась кивать, затем схватила со стола протокол осмотра и УЗИ. Беременность шесть-семь недель. По срокам совпадает.

— Ты же выпила таблетку? Были после нее месячные?

— Немного… Ну помазалось чуть-чуть и прошло. Я ждала, когда цикл восстановится, но меня тошнить по утрам начало. Сделала тест, потом к гинекологу сходила и вот…

— Если ты все эти недели таскалась с кем-то и залетела не от меня, я узнаю. Решила на меня ребенка повесить? — давил на нее. Она отрицательно мотала головой из стороны в сторону. — Еще раз спрашиваю: мой?

— Твой! Я готова ко всяким тестам! Он твой! Твой!

— Хорошо. В десять недель сделаем тест ДНК, потом решу, как быть.

— Хорошо, — пошла к двери и распахнула, — встретимся через месяц, — и указала мне на выход. Ух, какая гордая. Я ушел. Мне это время нужно на обдумывание ситуации: последствий и выходов из положения.

Я не мог отправить Камиллу на аборт. Это большой грех. Ведь это, вполне вероятно, мой ребенок. Но в душе надеялся, что сама примет решение: ну зачем молоденькой девушке все эти пеленки-распашонки?! В любом случае, пока не получу доказательства своего отцовства, о моей помощи может и не мечтать. Возможно, безденежье и токсикоз сделают свое дело.

Я ждал, внутри раздрай. Вроде жизнь своим чередом шла: работа, семья, дом, дети, жена… Жена… Как же так вышло, что Полина не хотела больше от меня детей, а Камилла забеременела и готова принять любое мое решение? Не понимаю. Но о ребенке больше с женой не говорил. С этим бы разобраться. Если мой, то даже не знаю, как разруливать. Что Полине говорить? Говорить или скрыть? Примет ли ситуацию? Была бы послушной девушкой из диаспоры, приняла бы как миленькая, а так… Нет. Стоп. Пока не буду думать об этом. Вдруг не мой. Тогда и проблема сама собой отпадет.

Очередной бессонной темной ночью я сидел в кабинете и работал. Желтый свет, запах кожи и книг, загадочный полумрак и много-много стиков. Полина уже посматривала на меня неодобрительно — много курить начал. Она что-то чувствовала, тоже тревожной и беспокойной стала. Часто спрашивала, все ли у меня нормально. Расстраивалась, что не делился проблемами, как раньше всегда делал. Значит, скоро догадается. Поймет, что если мужик умалчивает беду, значит, женщине точно не понравится эта правда. Мне пока нечего было сказать. Сам весь в неопределенности и страхе мариновался.