Спустился на кухню, порылся в морозилке и бросил в кастрюлю пельменей. Другой еды не было, перед отъездом жена подчистила холодильник, чтобы плесень не разводить. Ехать в клуб Давида только поздно вечером, поэтому я решил поспать. Полине не дозвонился, что-то вызов не проходил, написал сообщение и отрубился.

Я так сладко спал и совершенно с неохотой открыл глаза. Зевнул во весь рот и хотел забить на просьбу Давида, в особенности когда увидел, что уже двенадцатый час. Схватил мобильный — батарейка села. Черт. Быстро освежился и собрался. Настроения бухать нет, поэтому сел за руль.

Прихоть Черкессова, камерный закрытый клуб для своих, находился в коротком переулке в исторических Сокольниках. Неприметный вход, барный стул и охранник мрачной наружности у дверей. Сюда сложно попасть с улицы, только свои. Это место не для денег в прямом смысле, но вопросы здесь решались серьезные.

— Марат Адамович, — меня здесь знали и распахнули дверь тут же. По глазам ударил резкий мигающий свет из главного зала, небольшого, но эффектного. Сейчас клуб выглядел иначе, чем я привык: стены затянуты алым шелком, голые барышни в кружевных масках разносили выпивку. Мужики пили и хватали девушек за все выпуклости и округлости. Я опоздал, поэтому попал аккурат к началу развратного перфоманса. Еб твою мать! Кто-то, не стесняясь, тут же наяривал грудастую красотку.

— Дава, ты нахрена меня сюда вызвал?! — удивился, когда нашел двоюродного брата.

— Здесь много важных людей, — хохотнул, перебирая четки, но не выпуская пузатый бокал из пальцев.

— Мне на сморщенные жопы и писюны смотреть без надобности. Что у тебя за Содом и Гоморра?!

Давид давно женатый, отец троих детей, в самом расцвете сил, но он верность семье всегда разграничивал с верностью жене. Поэтому увидеть его с постоянной любовницей или парочкой шлюх — дело привычное. Все как одна блондинки со светлыми глазами, полные противоположности жене. Перед Лотой свои гулянки Давид не выставлял, но и не таился сильно. Всякое, конечно, бывало. Но такой порно-театр я видел впервые!

— Зря ты, брат, это очень важно, — и кивнул на стену. Разврат и компромат. Ясно-понятно. Он записывал еблю. Я и сам заметил пару чиновников и важных силовиков. Бизнес-мужики тоже были. Человек десять, а шлюх штук тридцать.

Сам Давид чинно и благородно пил коньяк и с хищным прищуром созерцал созданную им вакханалию.

— Если хочешь, выбери шлюшку, в моем кабинете нет камер. Я уже парочку опробовал. Владик классных поставляет, чистых и опытных. Любой каприз оплачен.

— Меня общественные давалки не интересуют, — ответил, скользя взглядом по сексуальным телам эскортниц. Но член дернулся в брюках. Разврат и пошлость всегда возбуждали, а я неделю на суходрочке.

— Как Полина? Как ее отец? — неожиданно поинтересовался Давид. Меня на мгновение кольнула совесть. Вряд ли ей бы понравилось, что я в таком месте. Я лично убил бы, узнай, что ходит по таким гадюшникам.

— Плохо. Она очень переживает.

— Ну, привет ей передавай. А для тебя у меня есть кое-что интересное. Помнишь, говорил про судью Миронова?

Да, был такой дядька. Один из так называемых честных и неподкупных судей. Такие есть в нашей системе, но мало. Несговорчивый упрямый моралист.

— Он в одной из випок дерет мулатку. Скину тебе запись. На всякий случай.

Я покачал головой. Ох, господин Миронов, какое разочарование. Нет, наличие любовницы у нас не компромат, но для примерного семьянина не комильфо. Не факт, что буду использовать видео, но лишним не будет.

— Ты, главное, — повернулся к Давиду, — аккуратней с записями. Мало ли…

Люди при власти, всякое может быть.

— Так силовики и заказали. Все для них, родимых.

Диаспора плотно контактировала с силовыми ведомствами: мы платили, они закрывали на многое глаза.

— Ладно, пойду, осмотрюсь.

Единственное место, не изгаженное спермой и блядством, — бар. Я присел на высокий стул. Ну и кто тут наливает? Мне без ста грамм не обойтись.

— Извините, что будете?

Барменом неожиданно оказалась молоденькая девушка. Одетая. В нынешней ситуации даже удивительно. Короткий обтягивающий топ, открывавший плоский живот, и куцая юбочка, подчеркивавшая длиннющие ноги. Темные волосы в высоком хвосте, пухлые губы, скулы, брови и ресницы — в общем все по фэн-шуй.

— Виски на два пальца, — бросил, рассматривая девочку. Симпатичная. Только перепуганная какая-то. В первый раз на оргии?

— Что красная такая? — поинтересовался. — Девственница, что ли?

— Нет… — смутилась. — Но не так же… Как животные… — поставила передо мной бокал и принялась смешивать коктейль для голой девицы. Та освежилась мохито и отошла. Я отвернулся, залпом проглотил жгучий односолодовый. Через секунду ощутил, что меня обнимают чьи-то руки, и в ухо:

— Скучаешь, красавчик?

— Вон пошла, — ответил, встретившись взглядом с моим симпатичным барменом. С ней поприятнее сидеть, чем потные тела с мускусным запахом секса нюхать.

— Ты как здесь оказалась, скромница?

— Подработать хотела. Одногруппница позвала. Деньги хорошие, только выпивку мужикам наливать, а тут такое… — стрельнула глазами в зал и снова налила мне. Я опять выпил залпом. Прямо шло как в сухую землю.

— Марат, — представился.

— Камилла, — протянула изящную руку. — Налить? — кивнула на пустой бокал. Я чуть задержал женскую ладонь в своей. Безобидный флирт с симпатичной девушкой — ничего такого.

— Наливай, — улыбнулся и откинулся на спинку стула. Через часик понял, что меня нехило так повело, за руль точно нельзя.

— Вызвать такси? — предложила Камилла, облокотившись на стойку. Мой взгляд случайно зацепился за упругую грудь. В паху болезненно отозвалось. Все, домой нужно.

— Водить умеешь? — неожиданно даже для самого себя спросил.

— Умею, — удивленно ответила.

— Тогда дай мне бутылку «Hine» и поехали: подработаешь трезвым водителем. Клянусь, руки распускать не буду.

Я шел на выход, не оглядываясь. Уверен, девчонка бежала за мной. Пусть отвезет на квартиру. Ехать сейчас домой в Новую Ригу смысла нет. Переночую в своей старой квартире. Да и не нужно, чтобы камеры возле двора засняли, что меня телочка подвозила. Это маленькое безобидное приключение должно остаться в тайне от жены. Меньше знает, меньше волнуется…

Марат

Мы вышли на улицу. Думал, свежий ночной воздух остудит пожар внутри. Порывистый ветер собьет напряжение и хмель. Нет, погода словно сговорилась с моим грешным телом: все замерло, парило, запретным огнем лица касалось. Я сделал большой глоток коньяка и поманил Камиллу за собой к припаркованной в темноте пушистой ивы машине. Прямо разморило меня, на приключения тянет.

— Это твоя?! — изумленно распахнула глаза девчонка. — Ничего себе авто! — губы плотоядно облизнула и чуть ли не в ладоши хлопать начала. Чистый восторг.

Я как-то даже по-новому взглянул на свой черный внедорожник. У меня точно не единственный «Rolls-Royce» в Москве, хотя тачка новенькая, полгода всего катаюсь. Презентабельная, по цене неплохой московской квартиры, тяжелый люкс. Но в моем окружении это абсолютная норма, а тут такой неподдельный экстаз. Приятно. Значит, удивлять я все еще могу.

— Смотри, осторожней, — бросил ей ключи, — иначе не расплатишься со мной, даже если обе почки продашь.

Я вбил в навигатор адрес квартиры на Тверской-Ямской, подарок отца на двадцатилетие. От родителей съехал как только на юридический поступил, но не в общежитие, на съем ушел. Барменом ночами подрабатывал, рынок инвестиций изучал — тогда это в новинку было, крутился и вертелся, как мог. Семья у нас достаточно строга в отношении религии и обычаев правоверных, а я отрезанный ломоть: светский мусульманин во всех отношениях. Вот отец меня и воспитывал. Через два года, когда не приполз к нему за деньгами и к маминой юбке поближе, помирились. Он за учебу с отличием квартиру подарил в центре, но, главное, не лез больше в мою личную жизнь: невест на смотрины не приводил и не угрожал отлучением от семьи, если выберу девушку не нашей веры. Я тогда в принципе о женитьбе не думал, но точно знал, что хочу особенную женщину. Когда найду ее, то не будет важно, кто она по национальности и вероисповеданию. И я встретил ее через несколько лет.