— Болтали… — тихо пропищала она, и мне пришлось вслушиваться.

— Вера! После болтовни с мамой не спят лишних три часа!

Она замолчала, пауза затянулась, и я не выдержал:

— Вера! Что ты молчишь? Ты где вообще?

— Я обижусь сейчас и заболею, — по-прежнему чуть слышно. — Между прочим, я больничный ещё ни разу не брала.

— Твою ж мать! Вера! Ты совесть вчера вечером потеряла? Я тут с ума схожу, а она мне угрожает ещё.

— Это случайно получилось… — продолжила пищать.

— Что это?

— Ну-у, у нас тут повод был, «Шериданс», все дела…

— Я не пойму… Ты напилась опять? С мамой? — Она сведет меня с ума.

— Ну почему сразу напилась? Выпила чуть-чуть… Лишнего…

— Я же просил тебя не злоупотреблять алкоголем, Вера. Что мне с тобой делать? Зашивать?

— Может быть, пока обойдемся без столь радикальных мер? Я обещаю исправиться, хорошо? — Моя пьянчужка явно подлизывалась.

— Я подумаю. — Настроение улучшалось с каждой минутой.

— Мир?

— Мир. Но в любом случае будешь депремирована за опоздание.

— В каком размере?

— Останешься вечером без поцелуев. — Я откинулся в кресле, наконец-то расслабляясь. — Ко скольки приедешь?

— К одиннадцати буду.

— Жду.

Устало закрыл глаза. А стоит мне их закрыть, как передо мной она. У меня в квартире. Голая в ванной, голая на кровати, полуголая на кухне.

Думал, после последнего разговора с Blueberry в Мюнхене не удержусь и из аэропорта стартану сразу к ней. Но нечеловеческим усилием воли сдержал себя и, прилетев, отправил короткую эсэмэску. Чуть не рехнулся, пока дотерпел до утра. Вообще не понял, что происходит. Хотел её до безумия. А после вторника у меня совсем крышу снесло, еле смог до вечера дотянуть, и тут она со своим сюрпризом про маму! Полночи сидел, как зомби у телика, в любую секунду готовый сорваться к ней. Ждал звонка.

И что я получил? Проспавшую пьянчужку! Убью, паразитку, честное слово.

Разбудил компьютер и опять попытался работать. Куда там! В голове только одна Вера. И её огромные зелёные глазищи, когда я замер над ней… В какой момент я понял, что буду первым? Хрен его знает. Но эта догадка зрела во мне несколько последних недель. А в ванной, когда она подняла на меня совершенно нереальные, взволнованные глаза, я осознал это со стопроцентной уверенностью. И просто сбежал, чтобы дать себе несколько минут успокоиться и не напугать её своим напором. Почему мою ягодку до сих пор никто не соблазнил, просто загадка. Идиоты. Но уж теперь она точно никаким Градовым-Ветровым и ещё хрен знает кому не достанется! Моя! Только моя.

Входящий звонок заставил меня вздрогнуть. Я смогу вообще вернуться к нормальной жизни? Не припомню за собой такого спермотоксикоза ни разу. Даже в юности.

Посмотрел на смартфон. Мама. Очень вовремя! Что у неё опять?

— Да?

— Олежа! Привет! — Голос радостный, значит, в этот раз в позе «зю» не застряла. И то хорошо.

— Привет, мам! Как дела? — Спросить грубо: «Что в этот раз?» язык не повернулся.

— Всё отлично, мой мальчик! Я звоню просто так, узнать, всё ли у тебя в порядке.

— Всё нормально. Работаю, ничего нового. Как ты отдохнула?

— Потрясающе, милый! Я очень тебе благодарна за эту идею! Хоть неделя и не такой большой срок для полноценного отдыха, но я просто влюбилась в Мальдивы! Этот океан. Этот песок. Эти молодые островитяне. — Её томный стон заставляет меня поёжиться. — А их массаж с помощью древних методик оздоровления на основе природных компонентов… М-м-м, божественно! — И чуть тише: — Я даже успела влюбится пару раз.

— Надеюсь, без последствий?

— Ну какие последствия, Олежа!

— Откуда я знаю. Может, ты своего мальдивца сюда приволокла йогу практиковать…

— Это не смешно. Не нужно напоминать мне о йоге. С ней покончено раз и навсегда. — Голос мамы закаменел.

— Хорошо, хорошо. Прости, — произнёс я извиняющимся тоном, а сам еле сдержал улыбку. — Ты когда прилетела?

— Сегодня ночью. Так вот, Олежа… — Я почувствовал, что она начала переходить к настоящей причине своего звонка. — Я тут тебе звонила пару дней назад и не смогла дозвониться.

— В Уфе был по работе. Вся неделя в перелётах. Так что случилось? У меня работы полно. Может, вечером созвонимся?

— Мне до вечера нужно одну небольшую проблему решить. И так затянула из-за твоего отсутствия.

— Из-за моего отсутствия или из-за своих островитян?

— Не будем заострять на этом внимание. Просто помоги мне.

Хм, остаётся надеяться, что это и правда будет просто.

— Кстати, ты привез мне лекарство из Мюнхена, которое я просила?

— Привез ещё пару недель назад. Забываю отдать. Но мама, я прошу тебя быть поаккуратнее с этими уколами красоты. Не дай бог, вместо омоложения получишь заражение.

— Не волнуйся, дорогой. У меня прекрасный косметолог.

— Это здорово, и всё же скинь мне контакты клиники, я проверю.

— Клиники? Снежана принимает пациентов на дому.

— Мама! Тебя вообще жизнь чему-нибудь учит?

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что с возрастом ты, похоже, становишься магнитом для разного рода мошенников.

— Не говори глупости! Мне Снежану рекомендовал Лев Мих… Ой, Олежа, ты думаешь, и она?

— Уверен. Не забудь скинуть мне её контакт. Так что у тебя за проблема сейчас?

Вернул её к основной теме.

— Я на днях списалась со своими одноклассницами. Ну, знаешь, фоточки Мальдивские выложила в «Одноклассниках», и тут такое началось!

— Они ещё все живы? — усмехнулся я.

— Олег! Разумеется, живы! — искренне удивилась она, не замечая моего насмешливого тона. — Так вот, мы решили, что пора нам опять встретиться.

— Отличная идея, а причём здесь я?

— Я хотела к тебе их позвать, — невинным голосом выдала она.

— Что? Ко мне?

Ни хрена себе. Вот тебе и «Я просто так, Олежа».

— Ну нам же нужно где-то встретится. У Люськи мы пятнадцать лет назад встречались, у Наташки — десять, у Гальки — пять. Теперь моя очередь.

— А сколько вас штук? Всего?

Попытался осмыслить степень надвигающейся катастрофы.

— Олежа! Нас пять девушек!

— Мама, розовая футболка и кофта с заячьими ушами не отнимают у тебя сорок лет жизни, поверь мне.

— Не ёрничай! Как не стыдно маме гадости говорить.

— Так, а что с четвертой?

— Ты о чём?

— Я о четвёртой «девушке». Ты сказала, сборы были у Люськи, Наташки и Гальки. Где же четвертая? Собирайтесь у неё. А мне через пять лет позвони, что-нибудь придумаем.

— Тамара с дочерью живёт. Там уже внуки расплодились, до правнуков дело дошло. И всё в одной квартире. Она у нас самая неблагополучная.

— А зачем же вы с ней дружите? — удивился я. — Постой, понял. Чтобы хвастаться было перед кем?

— Олежа, ты говоришь ужасные вещи! Она наша подруга с семи лет! Мы больше полувека плечом к плечу.

— Да? Я, например, за тридцать с лишним лет её плеча рядом с тобой ни разу не видел.

— Олег! Я обижусь сейчас.

— Ну извини, мама, настроение не очень. Так почему ты их в своём гнездышке не соберёшь?

— Это где же мы там поместимся? Пять человек! Вот если бы ты купил мне двухкомнатную квартиру, а ещё лучше — большую студию... А так куда я их посажу? В кухне десятиметровой?

— Кхм-кхм. — Не смог ей ответить, так как поперхнулся и пытался откашляться.

— Ты же знаешь, как я её люблю. Но боюсь, она безнадежно устарела.

— Ремонт был в прошлом году, — напомнил я, приходя в себя. — И вообще, почему не ресторан? Я оплачу ваш ужин в любом ресторане, на твой выбор. Без перебора, конечно.

— Войди в моё положение, пожалуйста. У нас традиция. Мы ходим в гости! — И после секундной паузы выдала: — Хотя с рестораном идея тоже хорошая. Я, пожалуй, закажу ужин в «Ткемали». Помнишь, ты меня туда в прошлом году водил? Какое у них было лобио и сациви! Уверена, никто не будет возражать против грузинской кухни. Как ты думаешь, у них доставка есть? А счёт я потом тебе пришлю. Спасибо, дорогой.