Похоже, они видят друг друга в самый первый раз.

Вокруг них взрывается тишина. Они смотрят друг на друга, словно ангелы, которые никогда не видели себе подобных. Боже правый, даже отсюда я чувствую тепло, которое исходит от них!

Моя первая мысль — ворваться туда и схватить Джульетту за руку. Утащить ее как можно дальше отсюда, запереть ее навечно в комнате или в монастыре, а Ромео надавать по щекам за его безрассудство.

Но, Господи боже, как они шепчутся… Пока я удивленно на них таращусь, Ромео уже нежно взял Джульетту на подбородок и притянул ее лицо к своему.

О нет… Твою ж ты! Они целуются!

Снова горячий шепот. Еще один поцелуй.

Это не плохо, нет. Это очень, очень и очень плохо.

Я почти решаюсь прервать их сладостное свидание, когда на мое плечо опускается рука. Я вздрагиваю, но это всего лишь Бенволио.

— Мне показалось, ты ушел.

— Собирался, пока не вспомнил, что ты обещала мне танец.

— Значит, ты больше на меня не сердишься?

Он делает короткую паузу и касается моей щеки. Это неожиданно нежное, но приятное прикосновение, так что я его не прерываю.

— Не сержусь, — тихо говорит он. — На тебя невозможно сердиться. Так что, потанцуем?

Я вспоминаю про Джульетту, которая дарит Ромео поцелуи и стремительно движется в пропасть. Было бы неправильным оставлять ее сейчас одну, но… Взгляд Бенволио почти умоляющий. Он не заслуживает моего отказа и, кажется, действительно хочет со мной потанцевать.

Я вздыхаю и ловлю первого попавшегося слугу.

— Найди кормилицу госпожи Джульетты, быстрее! Передай, что ее ждут возле часовни по важному делу. Очень важному. Быстрее, это вопрос жизни и смерти!

Слуга испуганно кивает мне и убегает.

— Что-то случилось? — спрашивает Бенволио.

— О, да так… Не бери в голову. Это просто... дела Капулетти.

Может, стоило ему рассказать? Но учитывая, что Бенволио уже доказал свою вспыльчивость на площади... Привлекать внимание к Ромео и Джульетте кажется излишним.

Пока я размышляю над всем этим, Бенволио улыбается и натягивает на себя маску. Мы заходим в зал и занимаем место среди танцующих пар. Менестрели играют что-то громкое и отрывистое, требующее частых прыжков и поворотов. Я не помню, как называется этот танец, но мое тело подстраивается под его движения.

С удивлением я обнаруживаю, что Бенволио, хоть и знатный господин, не самый изящный танцор. Однако его старания заслуживают похвалы и вызывают у меня улыбку. Он пропускает несколько движений, и я тихонько смеюсь, ведь даже под маской чувствуется, как он краснеет.

В какой-то момент от него требуется поднять руку, чтобы дама слева от него проскочила под ним и присоединилась к своему партнеру по танцу, но Бенволио смотрит только на меня и просчитывается, хватая девицу обеими руками. Я не могу сдержать хохот, пока он извиняется перед ней. Девушка тоже хихикает. Кажется, она была совсем не против такой оплошности.

Когда танец заканчивается, мы усаживаемся на лестнице и с любопытством наблюдаем, как пожилые синьоры трясут щеками и спорят, кто лучше всех танцевал, больше всех выпил и очаровал самых красивых дам.

А потом, уже без всякого любопытства, мы смотрим Тибальта, который расхаживает по залу с обнаженным клинком в руке.

— Кажется, он ищет вас, — шепчу я.

— Определенно, — отвечает Бенволио.

Он встает, целуя мое запястье.

— Горько расставаться с тобой, но мне нужно найти Ромео и увести его отсюда.

— Да, конечно.

Надеюсь, его кузен уже отлип от Джульетты.

Уход Бенволио напоминает мне о детали, про которую я, к своему огромному стыду, совершенно забыла. Боже, как неловко! Он ведь, наверное, ждал меня…

Я хватаю Бенволио за руку.

— Слушай, подожди! Ты не видел Меркуцио? Где я могу его найти?

Он молчит. Опять эта жесткая поза, напряженные плечи и никакого ответа.

— Ладно, забудь, — отмахиваюсь я. — Сама его найду. Спасибо тебе за отличную компанию и…

Прежде, чем я успеваю закончить мысль, Бенволио разворачивается и уходит. Должна признать, он проделывает это довольно часто. Что ж… Я смотрю ему вслед и пожимаю плечами. Если мы будем друзьями, мне нужно просто к этому привыкнуть.

*

Джульетта рыдает на кровати. Ее платье превратилось в желтый узел вокруг ног, а волосы — в темное облако, рассыпанное по атласным наволочкам.

Кормилица, как я и предполагала, застала ее за поцелуями с Ромео, и не просто уволокла ее в покои, но и открыла ей тайну личности возлюбленного. Мне пришлось отложить поиски Меркуцио еще ненадолго, когда я увидела заплаканное лицо кузины.

— Как я этого не поняла? — ревет Джульетта. — Я же слышала его голос, тот самый, в саду! Я… — она прерывается на всхлип. — Я не могла поверить, что это и правда Ромео!

Я сажусь рядом с ней.

— Сними платье, милая, — мягко говорю я. — Ты непременно его испортишь, если продолжишь в том же духе.

— Какое мне дело до дурацкого платья? — кричит она в перьевую подушку. — Я хочу отказаться от своего имени!

Я устало вздыхаю.

— Теперь тебя оскорбляет слово «Капулетти»?

— Если это оскорбительно для милого Ромео, то да!

Она садится, отбрасывая взлохмаченные локоны, чтобы я могла увидеть ее заплаканное лицо.

— Это почти комедия, правда? — она смеется на грани истерики. — Ты и я, которые могли бы выбрать любого мужчину в Италии, обречены любить двух Монтекки.

Я хватаю ее за щеки.

— Любить? Любить, Джульетта?!

Она ошарашенно смотрит на меня, пока я быстро продолжаю:

— Ты же понимаешь, что ты сейчас рыдаешь о том же самом Ромео, над которым смеялась вчера в саду? Да, он красивый, но ты же помнишь, что еще вчера он якобы любил меня?

— Со мной всё по-другому, — шепчет она. — Я чувствовала правду в его словах.

Я отпускаю ее и издаю протяжный стон.

— Я сделала, как ты сказала, Роз! — продолжает Джульетта. — Только не с Парисом, а с Ромео.

— О чем ты?

В ее глазах зажигается лихорадочный огонь.

— Я говорила с ним! О, мы почти час говорили! Я теперь знаю, что он любит лето и что он… Он может есть клубнику без вздутия!

— Ты серьезно?! По-твоему, этих фактов достаточно, чтобы влюбиться?

— Ты сама говорила…

— Да не об этом же!

Я плюхаюсь рядом с ней на кровать, готовая расписаться в собственной беспомощности.

— Он был честным со мной, — шепчет Джульетта. — Каждое слово исходило из его сердца…

— Как ты можешь быть в этом уверена?

Она пожимает плечами, и выглядит невероятно маленькой.

— Я это просто знаю. Это же и есть любовь, разве нет?

Я закатываю глаза, но она этого не видит.

— Джули, ты действительно веришь, что мальчик может искренне влюблен в тебя, когда он шел сюда с мыслями обо мне?

Она поворачивается ко мне и сужает глаза.

— Ты ревнуешь!

— Чего? Ревную Ромео?

Она энергично кивает.

— Да-да, Роз, ты ревнуешь. Ты презирала и отвергала его любовь, а теперь тебе обидно, что он перенес свое внимание на меня!

Мне хочется взвыть.

— Да нет же! Просто… Это же правда странно! На рассвете Ромео любил меня, а при свете луны уже целует тебя!

Джульетта молчит и тяжело дышит.

— А может, — наконец спрашивает она, — он просто встретил настоящую любовь? Может, это наша с ним судьба, ты не подумала?

Я вздрагиваю и прикусываю язык. Если мы продолжим ругаться, некому будет спасти ее от этой «судьбы». Она снова падает лицом в подушку и плачет. Я рассеянно глажу ее по спине и пытаюсь подобрать правильные слова.

— Джульетта, — выдыхаю я. — Прости меня, я просто переживаю… Вы оба так молоды. Один поцелуй, несмотря на всю его магию, мало что может сказать о любви. К тому же, ты уже обручена с Парисом…

Она протяжно воет, и я быстро меняю тему.

— Я всё это к тому, что… Хотя бы попытайся узнать Ромео получше. Не делай резких движений. Предоставь ему привилегию доказать тебе свою любовь. Ты меня слышишь?

Она кивает, а потом резко поворачивается ко мне.