- Стая, об том как мы дерёмся должны знать только «Волки». Помните всегда «Никто кроме нас».

Мои парни были под впечатлением сами от себя и своих возможностей, по сути – это было их первое боевое крещение, да какое. Ворога было значительно больше. Были у нас и легко раненые, но благодаря доброй броне и выучке, не серьёзно. Никто не дал слабины, и ещё все почувствовали себя настоящим братством, стаей, взявшей свою первую кровь. Вспомнились мне из истории опричники, вязавшие к седлу отрубленную волчью голову. Только такова мне не надо было.

Хорошо, что кони не пострадали, более-менее доброе, бронь и оружие сыскалось только на всадниках. Собрав трофеи и пришибленных от страха полонян, состоящих из девиц и деток, двинули обратно в Дроздово. Теперича колонной двигаться стало в разы сподручней, по протоптанному зимнику, разместив деток в санях, а девиц на трофейных да заводных конях. Прибыли в селище под вечер, тут уже во всю хозяйничала дружинная сотня под предводительством уставшего Синеуса. Поживится после грабежа чудского было нечем, а завтра ещё в погоню за ворогом, с непонятным финалом. Некогда возбуждённый дух от предвкушения битвы и победы у гриди уже схлынул.

Мы сильно удивили дружинную сотню появившись на опушке леса с караваном. Я поскакал с докладом к варягу

- Воевода «Волчья стая» нагнала ворога и уничтожила, награбленное и полон отбили.

На лице Синеуса мелькала череда эмоций, откладывалось безрадостное занятие, всё сделал десяток Андрея. Почему он притащил суда целую сотню, а десять отроков побили всех супостатов. Вот и Князь велел в бою их настоящем посмотреть, а не вышло.

- А сколько было Чуди то? Поинтересовался всё-таки Синеус.

- Десяток конников оружных, и четыре десятка пешцев с дрекольем, сейчас в половине дня пути отсюда, посреди зимника все лежат. Пусть напоминанием будет для Чудинов, чтоб не повадно было.

Усатый воевода только покивал молча, не давая понять всё ли понятно и правильно. Да и ладно, сам нас в погоню отправил первыми.

Оставлять девок молодых с детьми, на зимовье без припасов в разорённом Дроздово все равно, что на погибель отправлять. Испросив дозволения воеводы, весь полон с трофеями, отправил под приглядом Борислава с Неведой до деревни Прозора, с наказом принять и разместить, а по весне строить два больших дома на особицу под работный люд, средства на всё дозволяю из моего имущества брать. Только оружие запретил Прозору торговать, доставшееся от банды Олавфа-Косого.

Новость о разгроме Чудинов, разграбивших два северных поселения княжества, скоро облетело Смоленское полюдье и обросло байками про дружинный отряд в волков перекидывающихся. Добавили девицы из полона, сказывая про страшный вой.

На солнцеворот Князь Святослав пир закатил с играми веселыми и скоморохами, прослышав истории диковинные сам решил вызнать у меня всё, да расчувствовался. Молва то шла дорогами купеческими про дружину Смоленскую, оттого при народе сам велел мне сказывать, как одариться хочу его милостью.

- Прошу Княже дать мне землю в управление, на восходе солнца. Мыслю там крепостицу поставить со временем, стеречь буду твой удел, а то виж как сталось. Пока мы пришли по зову на помощь, всю деревню тати разграбили, нет теперича того Дроздово. Прости Княже но мню я, что по всем окраинам надобно башенки охранные с десятком дружинным поставить, а возле них общину селить чтобы едой обеспечивала.

Святослав задумался, ждал он от молодого гридня просьбы золотом наградить или сотником опоясать. Я решил, что надобно подтолкнуть

- Люд смоленский, про силу нечистую зря говорить стал, не к добру то, лучше бы уехать мне Княже, заодно и спробуешь уклад новый, а коль любо окажется в следующую весну ещё сторожевые застава сделаешь.

Загудела вся трапезная княжья и купечество и дружинные, обсуждали новое предложение Андреева уклада, пользу сулило путям торговым и смердам безопасней. Противники считали, что кулак не собрать если разом ударить надо будет, а не выйдет, разъедется вся дружина по заставам. Много было всякого наговорено, даже за бороды потаскать собеседников умудрились. Да сказал слово своё Князь Святослав

- Бери своих десятник, как лёд тронется и ставь крепостицу волей моей, денег на всё сам сыщешь с общинников тамошних, а потом смотреть буду.

Весь март, а это был по всем признакам именно он, я готовился, собирал обоз из телег с добром и договаривался с работниками на переселение. Отдельной строкой было питание, вряд ли община Прозора сразу потянет кормление, резкое увеличившегося населения. Рыбы наловить, охотников в леса отправить можно, а вот урожай сразу не вырастишь. Тем более мне люди нужны не для сельского хозяйства, а для строительства и производства. Денег у меня в запасе было не мало, но они не бесконечны и надо было думать о заработке, чтобы деревня процветала, а не выживала.

Весна уже вовсю топила снег и местами показывались солнечноголовые одуванчики, а лёд на Днепре никак не трескался. Я за зиму два раза повторил свой рекорд подтвердив легитимность «Мешочка воителя» и уже всерьёз переживал мечту построить своё городище.

В Смоленск из странствий вернулся Фрелаф. Мы сидели в горнице купца Путяты и обсуждали втроём мою авантюру. Меня даже попытались отговорить, но лёд всё-таки треснул и с грохотом очистил водный путь.

- Вижу Андрей Любомирович, тебя убеждать бесполезно, пойду с тобой, резюмировал Фрелаф.

- А я корабликов дам и провизию возить стану, разумеется за денежку, добавил Путята.

По воде тремя ладьями, груженными под завязку инструментом с припасами и пешим караваном по тракту с работниками под приглядом «Волчьей стаи», двинулись к деревушке Прозора.

Через неделю пути, я оказался во главе каравана опять на окраине, полюбившейся мне деревушки, почти год назад я, обернувшись в последний раз окидывал взглядом долину, Руту, машущую платочком и думал, что покидаю всё - это навсегда. В моей голове тогда роились грандиозные планы, освоить новую силу, обещанную Фрелафом, отправиться в Рим или вообще махнуть через океан пока там визы не нужны. Всё-таки притянуло обратно меня, да и вся жизнь впереди успеется.

Прозор возглавляя общинников в поясном поклоне встречал меня на окраине деревушки. Глазами нашёл позади толпы важных общинников, свою Руту.

- Так Прозор давеча, мои гридни полонянок приводили с Дроздово, всё ли хорошо у них? Как к стройке готовы ли?

- Да боярин, лес зимний для срубов заготовили, дроздовских девиц с детьми привечают. А что к нам как надолго ли?

- На долго, милостью князя Святослава Владимировича, отдана мне земля – эта в кормление и защиту. Будет тут город Волков, с крепостью. А покудова, займись устройством люда работного. Поперву землянки будем рыть стороной, чтобы не помешали моему замыслу ставить дома крепкие, высокие и красивые, где укажу по рисунку особому «плану города», следить буду чтоб в строгости его соблюдали.

Мою речь с предстоящими переменами слышали все местные и пришлые.

Мне, как боярину покудова дом, подходящий будет ставится, деревенский голова уступил свой. Светившаяся от счастья Рута уже суетилась возле очага, хозяйкой в моём доме накрывая на стол. В горнице собралась вся будущая исполнительная власть городища, поесть да обсудить обстоятельно планы мои грандиозные. Предстояло поставить задачи.

- Борислав с пятью отроками организуешь охрану города Волково с воды и суши, чтоб ни один тать не сподобился подобраться незамеченным. На скале будем башню первую ставить, там и сделаешь покудова пост. Боря на тебе набор в дружину отроков и учение для всей общины как из арбалета стрелять и пику держать. В ополчение чтоб всяк муж был готов против ворога встать коль здоров, баб обучи по желанию стрелы метать. Тут заблажили Прозор с деревенскими

- Да что за дичь то такая бабе самострел совать.

Переждав поднявшуюся волну негодования, ответствовал

- Обучить, бою копьем и с арбалета всех, лучшим выдавать из арсенала при опасности будем, независимо мужик али баба. Лучшим на кого Борислав укажет. В случае плохого понимания моего указа, его люди и плетей выдадут.