– Клянусь, – сказал он, – что сделаю всё, что смогу.

Старуху этот ответ устроил. Она вяло отломила кусочек от половины лепешки, съела и положила обратно на стол. Монах доел свою и выжидающе посмотрел на мать рода.

– Ступай, Орей. Позови ко мне Фахиду.

Подскочив с места, монах зачем-то поклонился, пару раз поблагодарил и спиной двинулся к двери. Выйдя из комнаты, оказался в темном коридорчике. Слева была ещё одна дверь, впереди виднелись отполированные резные перила лестницы. Дом Оттара оказался двухэтажным.

Стены, как и в комнате матери Рифуды, пестрели ткаными коврами с самыми разнообразными узорами. На одном различался солнечный пейзаж с видом деревни и часовни, на другом – уже знакомая монаху рыжая кошка, на третьем пышные розовые цветы.

Орей быстро спустился, попав на общий семейный обед мужской половины родственников и соседей. Мужчины сидели на подушках вокруг низкого стола, а во главе стола восседал хозяин дома и глава рода Маас Фарек – Оттар. Слева от него тенью притаился Арслан. Как только Орей показался на лестнице, все в комнате затихли и устремили на него взгляды. Оттар встал, взволнованно глядя на монаха, словно ждал, что он скажет.

– Мать Рифуда велела позвать к ней Фахиду, – без запинки произнес Орей, стараясь не думать о всеобщем внимании. Он догадался, что не может обратиться к чужой жене сам, и лучше будет сказать об этом Оттару.

Лицо хозяина дома просветлело.

– Садись с нами, Орей! – сказал Оттар. – Раздели с нами трапезу и три чаши в память о Хасане.

Орей хотел возразить, что три чаши уже выпил, но отказывать старшему в роду было невежливо. Поэтому он прошел за стол, занял свободное место возле Арслана и ему тут же подали наполненную вином глиняную чашу.

«Ничего не случится, я просто соблюдаю обряд, – уверил себя монах. – Высшие меня за это точно не проклянут!»

«Помолитесь, попросите благословения Высших, братья мои, и наберите в саду корзину спелых груш. Не мойте их, порежьте на половинки, чтобы вычистить зерна, и разомните ступкой до однородной массы. Оставьте в глубоком закрытом горшке на несколько дней, не забывая каждый день перемешивать. Когда появится кисловатый запах, добавьте пять горстей сахара, перелейте всё в винную мерную бутыль и залейте водой на две трети. Бутыль заткните пробкой с трубкой, рядом поставьте бадью с водой и опустите в нее трубку. Оставьте на два месяца в темной кладовой на южной стороне. По истечении срока, процедите и разлейте вино по бутылкам, дайте отстояться. Все это время проводите за усердной работой и молитвами, и Высшие помогут вам приготовить благородный напиток!»

Рецепт грушевого вина. Записи Шамета со слов настоятеля Дагура.

Орей неуверенно принял из рук Оттара чашу с вином и кивком поблагодарил. Эта чаша была значительно больше той, из которой монах пил с матерью Рифудой. На него с любопытством смотрели все гости, стол был уставлен порциями уч-уч, адарсы и лепешек.

Справа от него сидел Арслан, напротив дядя Фархат, задумчиво курящий трубку, чуть поодаль стражники и еще трое незнакомых мужчин и подросток, немного похожий на Оттара и Арслана. Не было ни старосты, ни священника. Всего на поминки Хасана осталось десять человек. Орей был одиннадцатым.

Монах теперь поймал себя на мысли, что ему действительно стало спокойнее и больше не ощущается ужаса перед незнакомыми людьми, даже если они его так пристально разглядывают. Интересно, в чем причина? Неужели третья чаша в действительности успокоила его мысли и страхи?

– Гурам, скажи маме, чтобы проведала бабушку, – Оттар обратился к юноше и тот встал и направился на кухню. Орей догадался, что это сын главы семьи и дождался, пока тот вернется, прежде чем выпить свою чашу.

Потом, когда юноша сел на стол, Орей сделал несколько крупных глотков и, проглотив вино, выдохнул:

– За мертвых.

– Мать научила тебя обряду? – Арслан удивленно вскинул брови.

Вместо ответа Орей кивнул и наложил себе на тарелку немного адарсы. Есть ему больше не хотелось, но традицию нарушать казалось вопиющим оскорблением заботившегося о нём семейства Маас Фарек.

– Так, ты поможешь нам? – спросил Оттар. На лестнице скоро показалась и быстро пробежала наверх Фахида, и муж проводил её взглядом.

– Да, я сделаю все, что смогу, – спокойно ответил Орей, ловя себя на противоречивой мысли. С одной стороны, заветы Высших предписывали помогать людям безвозмездно, но с другой, он уже попросил карту у старосты. – Но что… староста Иршаб ответил на мою просьбу?

– Он отказался, – сказал глава семейства, продолжая внимательно смотреть прямо в глаза Орея. Дядя Фархат покачал головой и пыхнул трубкой.

– Редкая вещь, ценная, – произнес старший, также не сводя строгого пристального взгляда с монаха. – Но что же теперь, Орей? Не станешь нам помогать?

Идти на попятную было уже слишком поздно. Это значило нарушить слово, данное матери Рифуде. А карту можно попытаться отыскать в книгах, в библиотеке Полуденных Врат, пока ещё есть шанс вернуться.

– Я все равно помогу вам, – Орей выдержал все обращенные к нему взгляды и приосанился, – а Иршаба за жадность судить будут Высшие.

За столом повисла тишина, суть которой монах не понял. Запоздало до него дошло, что он назвал старосту по имени без должного почтения. Пусть даже он слышал, что Арслан так говорил о нём, но этому хитрому селянину доверять не стоило. И одно дело разговоры наедине, совсем другое – такое смелое высказывание в такой ситуации. Но вопреки его опасениям, никто за столом этому не возмутился, на лицах некоторых людей и вовсе появились ухмылки. Дядя Фархат молча кивнул, а старший стражник что-то вполголоса сказал своим помощникам с усмешкой. Кажется, все решили, что Орей прав. Приободрившись, монах подумал, что раз он больше не заикается и не паникует при других людях, нужно предупредить мужчин Шадиба об угрозе из Межмирья.

– Он и сам не понимает, насколько сокрытие правды может быть гибельным для всех вас, – твердо продолжал Орей. – Я подозреваю, что в этом замешаны не люди, но демоны, и если ничего не делать, а просто ждать, это приведёт к худшему результату.

– Ты утверждаешь, что видел демона? – спросил его главный стражник.

– Да, и я сражался с ним. Тёмный дух вселился в мёртвое тело моего друга… настоятеля и оживил его. Мне… пришлось уничтожить его, – рассказал Орей, но его голос дрогнул от нахлынувших воспоминаний. – Я пронзил его тело сияющим мечом, изгнав зло.

– Мечом? Настоящим мечом? – оживился один из стражей. – Где же он? В обители? – он указал наверх, намекая на горы.

– Нет, этот меч… пропал, – Орей неуверенно пожал плечами. – Но дело не в мече, а в том, что демоны могли проникнуть и сюда и важно найти их как можно скорее.

– А плащ? – хитрым змеем прошипел Арслан под боком.

– Я ничего не знаю об этой вещи, – монах отрицательно покачал головой.

Оттар налил Орею вторую чашу. Тот доел адарсу и быстро выпил, сказав:

– Воспоминание.

Мужчины одобрительно закивали, подняли чаши. Арслан тоже осушил свою чашу и отломил кусок от лепешки, отдав остальную часть Орею.

– Как же демон мог попасть к нам из Межмирья? – поинтересовался Оттар.

– Дело в том, что есть особые переходы, порталы, – Орей не заметил, как перешёл на другой язык, начав дословно цитировать «Теории измерений». – Через эти разрывы материи тёмные сущности…

Все смотрели на него, недоумевая, и только потом монах спохватился и повторил те же слова на гортазианском языке.

– Это случается из-за несоблюдения или искажения обрядов, – продолжал напутствовать он. – Молитва может удержать демонов, но ведь… Ваш священник неправильно читает её.

Лица мужчин помрачнели, они стали переглядываться.

– Неправильно? Святой человек, что ты имеешь в виду? – сурово спросил Оттар.