– Он говорил, что душа упокаивается навек, но это всё неверно, не так. Душа вечная, это часть энергии… часть сущности Высших внутри нас. Это то, что не может погибнуть никогда и после смерти, человек или любое другое существо перерождается, – сбивчиво объяснил Орей. Его язык начал слегка неметь и теперь снова стало трудно говорить, но сколько всего нужно было рассказать!

– Но тело, когда душа покидает его, может стать вместилищем зла! – закончил он свою мысль.

– Но наши обряды проводятся так уже сотни лет! – возразил Фархат, выпустив облако дыма. – И до этих дней никаких демонов не появлялось!

– Их очень сложно увидеть воочию, – предположил монах. – Это не та сущность, которая похожа на животное, но их присутствие можно почувствовать.

Все молча продолжили есть. Орей откусил от хаши, которую дал ему Арслан, и кивком поблагодарил селянина. Оттар налил гостям по третьей чаше.

– То есть ты утверждаешь, что из-за того, что мы с нашим священником неправильно молимся Высшим, моего брата мог убить демон? – уточнил глава рода Маас Фарек.

– Я предполагаю, что дело может быть не только в этом, – монах опустошил третью чашу, ощутив головокружение, очертания комнаты слегка расплылись. – Успокоение живым…

– И в чем же ещё? – вкрадчиво поинтересовался Арслан.

– Ваш… образ жизни, образ мысли… вы не… как бы это сказать. Живёте неправильно.

Послышались тихие шепотки, лица мужчин темнели, Гурам удивился сказанному, приоткрыв рот, а стражники начали переговариваться. Дядя Фархат выглядел недовольным и покусывал мундштук трубки.

– И что же, по твоему, не так в нашей жизни? – Оттар как всегда был терпелив, но всё же вступил в спор. – Мы не монахи и не можем жить так, как вы. У нас есть семьи и работа, наши обязанности.

– Я не призываю вас соблюдать монастырский устав. Но… вы носите оружие, деретесь, убиваете... Это… неправильно.

– То есть теперь ты утверждаешь, что кто-то из нас убивает людей в Шадибе? – напирал Оттар, указав на присутствующих.

Арслан в этот момент ткнул Орея локтем в бок.

– Молчи! Ни слова больше!

– Нет... я… Не знаю точно, – растерялся он, удивленный реакцией Арслана. – Я… думаю все же, что это демон, но привлеченный, конечно, вашими ошибками.

– То есть мы являемся причиной этих смертей, хотя столетия живем по законам и соблюдаем все обряды и традиции? – подытожил Оттар.

– И да, и нет.

– У тебя язык, как у ифрита!* – выругался дядя Фархат, хлопнув рукой по столу.

– Это все вино затуманило его разум, Фархат-лаа! – улыбнулся Арслан, поднимаясь из-за стола и утягивая Орея с собой за руку. – Позвольте, я уведу монаха домой, ему нужно отдохнуть.

– А в чем я не прав? – запротестовал Орей, высвобождаясь. – Ты тоже не должен был… – монах не закончил фразу, подумав, что если заговорит о Зариме, это точно будет лишним за мужским столом.

– Конечно, ты прав! Конечно! Вам, святым людям, виднее! Вам и только вам открыта истина от самих Высших, – увещевал Орея Арслан и странно перемигивался с братом. Оттар жестом указал на выход.

– Пошли! – селянин почти поднял монаха, но тот оттолкнул его.

– Я и сам могу встать!

Арслан потерял равновесие и присел прямо на стол, передавив лепешки. Глиняная посуда глухо брякнула, под упавшим мужчиной что-то треснуло. Собравшиеся на поминки были явно не в восторге от этого. Стражники и сын Оттара вскочили со своих мест.

– Помогите мне! – Арслан быстро встал и обратился к ним.

– Извините, наверное, мне не стоило… но ведь, вы же сами понимаете, что это все может быть очень опасно, – Орей двинулся к выходу, но на его плечи легла ладонь одного из стражников.

– Скорее, идём! – поторапливал их Арслан и, выйдя в пристройку, где был накрыт поминальный обед для женщин, рявкнул:

– Зариме! Мы уходим!

Орей опешил. Она всё это время была здесь?! А он… он что, пьян? Так вот, как это бывает. Легкость в голове, храбрость, и никакого страха перед людьми совсем не осталось.

Женщина безропотной тенью встала из-за стола и подошла к мужу. Орей, увидев её, вырвался из хватки стражника, не устоял на ногах и упал на входную дверь. Доска хрустнула, петли вырвались из стены и дверь перекосилась. Одна из женщин, не сдержавшись, вскрикнула.

Орея вздернули на ноги уже оба стражника и под руки вывели через цветущий двор к калитке. Их провожал сын Оттара, Гурам.

Монах обернулся и увидел на окне рыжую кошку, с интересом наблюдающую за тем, как его выдворяют, хотя он не понимал, за что. Ведь он сказал чистую правду и пытался предупредить местных об опасности!

– Помогите довести его до дома! – попросил Арслан и вдруг начал причитать. – Поймите, он никогда не пил, кажется, вино совсем его с ума свело… – он покрутил пальцем у виска. – Разве ж им можно, святым людям…

– И вы действительно хотите, чтобы он нас судил? – огрызнулся один из стражей.

– Мы правду хотим узнать, – резко ответил Арслан. – Нам Иршаб не позволит, ты знаешь почему.

– Да, что я сделал не так? – послушав их разговор, не выдержал Орей и повысил голос. – Вы же сами просили меня помочь! Я помогаю, рассказываю вам, что мне известно! – протестовал он, пытаясь вырваться. Два крепких стражника еле удерживали его.

– А монах-то сильный…

– Святой человек, Орей, успокойся, хватит сопротивляться. Тебе никто не причинит вреда. Всё хорошо, – снова принялся уговаривать Арслан. – Конечно, ты во всем прав, это мы не слишком понимаем всех духовных условностей. Конечно, всюду демоны и злые духи, и без тебя мы никак не справимся.

Орей поутих, и стражники его отпустили. Один принялся потирать плечо.

– Сам доведешь его? – спросил он у Арслана.

– Конечно, Набин. Все в порядке.

– Позор какой, – покачал головой второй.

– Почему же? – недоумевал Орей.

– Никому ни слова, ясно вам?! – Арслан грозно посмотрел на стражников. – Если Иршаб или Мас Харуны узнают об этом, хлопот не оберетесь.

– Не узнают. К чему нам проблемы? – ответил тот, которого Арслан назвал Набином. – Мы с братьями на вашей стороне. Но мы же можем сомневаться… в этом, – он указал на монаха, приглушив голос, – блаженном. Ваш план по швам трещит. Что бы ни сгубило Хасана – это вам точно не на руку. Зато Мас Харунам на руку. Если бы не смерть сына Иршаба, так я бы на них и подумал!

– О чем это вы? – монах ни слова не понял.

– Ни о чем, забудь, это наши дела. Тебе, святой человек, не надо в это вникать, – Арслан подцепил Орея под руку и подтолкнул по дороге к дому. – Иди-иди! А вы помалкивайте, не бросайтесь пустыми словами! Если то были Мас Харуны, мы это узнаем!

Зариме всё это время молча следовала за ними, но монах ни на секунду не забывал о её присутствии. Только она и сдерживала Орея от того, чтобы высказать всё, что кипит на сердце. Потому что даже после выпитого, он не лишился рассудка и чувствовал необъяснимый, заставляющий онеметь страх за судьбу этой женщины. Помнил предупреждение матери Рифуды, что своими пусть искренними, но неосторожными словами, он может сделать жизнь Зариме ещё тяжелее. А монаху этого не хотелось, он бы возненавидел себя, произойди подобное.

Вместе они добрались до дома Арслана, и хозяин проводил Орея в его комнату.

– Ложись и спи, ты должен поспать, – сказал селянин. – Тогда твой разум снова прояснится, а я пойду объясню Оттару, что приключилось… Это… не должно стать для нас позором.

– Конечно нет! С чего бы? – искренне недоумевал Орей. – Я же просто хочу помочь.

– Да-да, знаю, и мы все тебе благодарны, но ты должен отдохнуть, – Арслан улыбался ему. – Спи.

– Я не…

– Тогда просто полежи и тебе станет полегче, – он вышел из комнаты, оставив Орея одного. – Жена! Принеси ему кувшин воды! И смотри, чтобы он из дома не ушел!

Орей виновато понурил голову, смутно осознавая, что доставил проблем, и прилег на матрас. В памяти плавал странный разговор Арслана со стражниками, про старосту и каких-то Мас Харунов, но монах не понимал, что подразумевалось. От вина было очень жарко, он стащил через голову рясу и рубаху и снова уронил голову на подушку. В его крови бурлило вино, и вскоре он провалился в пьяный беспокойный сон. Приятное ощущение после первых чаш уже испарилось из тела. Отяжелевшие мышцы приковались к лежаку, и даже не осталось сил, чтобы пошевелиться.