Старик наклонился к нам, понизив голос до шепота:

— Вы не поверите, но есть кое-что еще. Недавно старинный дворец семьи фон Туле на окраине Берлина был куплен. И знаете что? Я уверен, что новый владелец — это сам Эрих фон Туле!

— Как вы можете быть в этом уверены? — спросил Толик, стараясь сохранять спокойный тон.

Вебер огляделся по сторонам:

— Новый владелец — некий Фридрих Хоффман, якобы промышленник из Швейцарии. Но я видел его фотографию в газете. — Старик нервно облизнул губы. — Конечно, внешность изменена, но глаза… эти глаза я бы узнал где угодно. Холодные, пронзительные, словно смотрящие сквозь вас. Такие же, как у Эриха на старых фотографиях.

— И что происходит в этом дворце сейчас? — спросил я, чувствуя, как учащается пульс.

— Ходят слухи, — Вебер понизил голос до едва слышного шепота, — что там собираются самые богатые и влиятельные люди Европы. Люди со… спорной историей, если вы понимаете, о чем я. — Он многозначительно поднял брови. — Бывшие нацисты, промышленники, нажившиеся на войне, политики с темным прошлым. И все они съезжаются туда.

Старик тяжело вздохнул, откидываясь на спинку кресла:

— Эх, был бы я помоложе, я бы устроил слежку. Выяснил бы, что они там затевают. Но увы, годы берут свое. — Он посмотрел на нас с какой-то странной смесью надежды и опасения. — А вы… вы ведь не просто так интересуетесь этой историей, верно?

Мы с Толиком переглянулись. Я понимал, что мы балансируем на грани. Но Толик, как всегда, нашелся первым:

— Доктор Вебер, вы нам очень помогли. Мы… мы журналисты, расследуем старые нераскрытые тайны войны. И, кажется, вы дали нам ниточку, за которую стоит потянуть.

Журналисты? Что ж, возможно, это не худшая легенда.

Вебер внимательно посмотрел на нас, словно пытаясь прочесть правду в наших глазах. Затем медленно кивнул:

— Что ж, может, это и к лучшему. Молодая кровь, острый ум — возможно, вам удастся предотвратить страшные вещи. — Он потянулся к ящику стола и достал оттуда потрепанный блокнот. — Вот, держите. Здесь адрес дворца и все, что мне удалось узнать о его новом владельце.

Толик взял блокнот, бережно пряча его во внутренний карман пиджака:

— Спасибо, доктор Вебер. Вы не представляете, насколько это для нас важно.

Старик грустно улыбнулся:

— Представляю, молодой человек. Поверьте, я очень хорошо это представляю. — Он вдруг посерьезнел. — Но будьте осторожны. Если хоть половина того, что я знаю о фон Туле, правда, вы играете с огнем. И не простым огнем, а с тем, что может сжечь весь мир.

Мы встали, понимая, что визит подошел к концу. Вебер проводил нас до двери, и уже на пороге, пожимая нам руки, сказал:

— Если узнаете что-то… если найдете доказательства… пожалуйста, дайте мне знать. Эта загадка не давала мне покоя полжизни. Хотелось бы увидеть ее разгадку, прежде чем отправиться к праотцам.

Мы поблагодарили старика еще раз и вышли на улицу.

— Ну что, — сказал Толик, когда мы отошли на достаточное расстояние от дома Вебера, — похоже, мы нашли то, что нужно.

Я кивнул:

— Да уж, всегда мечтал посетить таинственный дворец, где собираются бывшие нацисты и нынешние магнаты.

Мы двинулись по улице, обсуждая план действий.

После визита к доктору Веберу мы с Толиком приступили к подготовке нашей операции по проникновению в таинственный дворец. Времени было в обрез, и мы понимали, что каждая деталь может оказаться решающей.

Первым делом мы занялись вопросом провианта. Учитывая неуемный аппетит Толика и его специфические потребности в питании, это был не просто поход в магазин, а целая экспедиция по продуктовым лавкам Западного Берлина. Мы обошли, кажется, каждый уголок города, выбирая самые калорийные и долго хранящиеся продукты.

Закупившись провизией, мы занялись экипировкой. Нельзя было явиться на собрание нацистской элиты в обычной одежде. Нам требовались смокинги. Поиски подходящего наряда заняли целый день. Мы обошли несколько ателье и магазинов мужской одежды, прежде чем нашли то, что нужно.

Следующие несколько дней мы посвятили наблюдению за дворцом. Мы устроили настоящую засаду в небольшом перелеске неподалеку. Вооружившись биноклем и удивительным слухом Толика, мы следили за каждым входящим и выходящим из здания. Толик, благодаря своим почти полностью почившим способностям слышать на большом расстоянии, улавливал обрывки разговоров, которые складывались в тревожную картину. Речь шла о каком-то эксперименте, прорыве и новом мировом порядке.

Именно тогда мы и узнали дату предстоящего «торжественного вечера» — пятница, всего через три дня. Времени на подготовку оставалось катастрофически мало.

Наконец, настал час «Х». Сумерки окутали Берлин. Мы с Толиком заняли позицию в трехстах метрах от главного входа во дворец, укрывшись в тени раскидистых деревьев.

— Готов? — прошептал Толик.

Я молча кивнул, чувствуя, как адреналин начинает пульсировать в венах. Мы провели много времени, изучая каждую деталь, каждый возможный сценарий. Теперь пришло время действовать.

Толик сосредоточился, схватил меня за плечо, его лицо напряглось от усилия, и… Я почувствовал, как реальность вокруг нас начинает искажаться, словно мы оказались внутри гигантской линзы.

Когда мир вновь обрел четкость, мы оказались возле окна огромного зала, за алыми плотными шторами. Толик перенес нас именно сюда чтобы скрыть появление и это место он видел снаружи, чтобы использовать для перемещения. Сердце бешено колотилось, к горлу подступала тошнота — побочные эффекты перемещения были не из приятных. Но времени на адаптацию не было.

Толик мгновенно оценил обстановку выглянув из-за шторы.

— Два охранника у западного входа, еще пара патрулирует периметр, — прошептал он, быстро оглядывая помещение. — Нужно действовать осторожно и быстро.

Я кивнул, внимательно изучая зал. Десятки людей в масках и длинных мантиях сновали туда-сюда, негромко переговариваясь.

— Вон те двое, — Толик едва заметно кивнул в сторону двух мужчин, стоявших чуть в стороне от основной группы. — Их мантии и маски — наш пропуск на этот бал у Сатаны.

Мы начали осторожно приближаться к намеченным целям, стараясь слиться с толпой. Внезапно один из мужчин повернулся в нашу сторону. Но Толик был готов к этому.

— Entschuldigung, meine Herren, — произнес он с безупречным немецким акцентом, — könnten Sie uns bitte den Weg zum Hauptsaal zeigen? (Извините, господа, не могли бы вы показать нам дорогу в главный зал?)

Мужчины переглянулись, явно озадаченные нашим появлением. В этот момент Толик незаметно активировал свои гипнотические способности. Глаза мужчин на мгновение расфокусировались, и они застыли, словно манекены.

— Быстро, — скомандовал Толик, — пока никто не появился.

Мы споро сняли с мужчин мантии и маски, облачившись в них. Затем Толик открыл неприметную дверь в стене, и мы затащили туда бессознательные тела.

— Они очнутся через пару часов, — пояснил Толик, закрывая дверь. — К тому времени, надеюсь, все уже будет кончено. — Нужно найти лабораторию этого безумного ученого. Ставлю сотню что она в подвале!

Теперь, облаченные в одеяния участников собрания, мы могли свободно передвигаться по залу. Однако расслабляться было рано — каждый неверный шаг мог стоить нам жизни. Зал постепенно наполнялся людьми.

Внезапно раздался гулкий удар гонга, и все присутствующие как по команде повернулись к главному входу. Двери медленно распахнулись, и в зал вошел Эрих фон Туле. Его высокая фигура была облачена в черную мантию, расшитую золотыми рунами, а лицо скрывала маска, напоминающая череп какого-то древнего существа.

— Братья и сестры, — произнес фон Туле, и его голос, — сегодня великий день. День, когда мы стоим на пороге новой эры!

Толпа разразилась приглушенными аплодисментами. Я почувствовал, как Толик слегка толкнул меня локтем, напоминая поддержать всеобщее воодушевление.