В зале повисла тишина. Мужчины, не скрывая, разглядывали девушку, женщины бросали на нее завистливые взгляды. Даже Микоян на мгновение потерял дар речи.

Опомнившись, он повернулся к генералу Железнову. Тот, не отрывая взгляда от девушки, медленно кивнул.

— Ну что ж… — Микоян откашлялся, пытаясь скрыть смущение. — Вот эта девушка теперь следует за вами по пятам!

Он повернулся ко мне, и в его глазах я увидел лукавый блеск.

— Надеюсь, у вас найдется раскладушка… жить она будет с вами!

Микоян подмигнул мне, явно довольный своей шуткой.

Я почувствовал, как краснею. Ситуация была абсурдной — я, престарелый профессор (пусть и в душе мне всегда восемнадцать) в теле молодого парня, теперь должен жить под одной крышей с этой… Венерой советского разлива?

Но, несмотря на всю нелепость ситуации, я не мог не ощутить прилив адреналина. Скоро, совсем скоро в моих руках будут немыслимые знания. Знания, способные изменить ход истории.

Я бросил быстрый взгляд на свою новую «тень». Она смотрела на меня с любопытством и каким-то хищным интересом.

Мы стояли на сцене, провожая взглядами суетливо покидающих зал участников собрания. Воздух был пропитан типичной атмосферой советского официоза. Я украдкой поглядывал на белокурую красавицу, которой генерал Железнов и майор Сидоров давали последние наставления. Их лица были серьезны, словно они отправляли ее не на слежку за молодым ученым, а минимум на задание государственной важности. Хотя, кто знает, может, так оно и было?

Наконец, зал опустел. Генерал и майор бросили в нашу сторону многозначительные взгляды и направились к выходу, оставив мило улыбающуюся блондинку наедине с нами. Она двинулась в нашу сторону, покачивая бедрами в такт цоканью каблуков по деревянному полу. Ее походка напоминала кошачью — плавную и грациозную, но в то же время настороженную, готовую в любой момент к прыжку.

— Наталья Романова, — представилась она, вбегая по лестнице на сцену и уже протягивая руку. — Ваша персональная тень.

Я стоял, не в силах пошевелиться. Рядом со мной оказались две потрясающие красавицы — Нинель и Наталья. Комсомолки, спортсменки и просто красавицы, как говорится. И тут мое молодое тело, словно в насмешку над моим старым сознанием, дало о себе знать. В здоровом теле — здоровый дух, так сказать…

— Хватит стоять без дела! — резкий голос Игоря вывел меня из ступора. — Нам нужно работать.

Он спрыгнул со сцены и, как истинный джентльмен, подал руку Нинель.

Наталья, видимо решив не отставать, попыталась повторить этот трюк. Но то ли каблук подвел, то ли сказалось волнение первого дня на новом задании — она неловко оступилась. В следующее мгновение я почувствовал, как она буквально впечаталась в меня, пытаясь удержать равновесие.

— Ой, простите! — воскликнула она, густо покраснев.

Я ощутил аромат ее духов — что-то легкое, цветочное, совсем не похожее на удушающий запах «Красной Москвы», которым обычно пользовались советские женщины. На секунду мне показалось, что в ее глазах промелькнуло что-то… хищное? Но нет, наверное, показалось.

— Ничего страшного, — пробормотал я, помогая ей восстановить равновесие. — С кем не бывает.

Мы спустились со сцены и направились к выходу из зала. Я шел, чувствуя на себе пристальные взгляды обеих девушек.

— Товарищ Новиков, — голос Натальи прервал мои размышления, — не волнуйтесь, я постараюсь быть незаметной. Можете считать меня просто… дополнительной парой глаз и рук.

— И ушей, — буркнул я себе под нос, но, кажется, она услышала и слегка улыбнулась.

Мы вышли в коридор, заполненный суетой научного института. Мимо нас пробегали озабоченные лаборанты с кипами бумаг, важные профессора в потертых пиджаках обсуждали что-то на ходу. В воздухе витал запах канцелярского клея. Да, именно так — здесь, в стенах НИИ, кипела работа, которая, как верили эти люди, должна была приблизить светлое будущее.

— Нам сюда, — Игорь указал на дверь с табличкой «Секретная лаборатория № 1». — Новиков, готовься удивляться. Сейчас ты увидишь настоящий передний край науки.

Игорь вставил свой ключ, раздался щелчок, и мы вошли внутрь. Первое, что бросилось в глаза — огромная ЭВМ, занимавшая почти половину помещения. Она гудела, мигала лампочками и выплевывала длинные ленты с перфорацией. Рядом суетились операторы в белых халатах, колдуя над пультом управления.

— Вот она, наша красавица, — с гордостью произнес Игорь. — БЭСМ-6. Самая мощная ЭВМ в Советском Союзе. Может выполнять миллион операций в секунду!

Я кивнул, стараясь выглядеть впечатленным. Миллион операций в секунду…

— А вот здесь, — Нинель указала на стол, заваленный чертежами и схемами, — мы работаем над… ну, сам понимаешь.

— Ну что, товарищ гений, — в голосе Игоря звучала смесь иронии и нетерпения, — начни с изучения всего списка, который дали пришельцы. Выбери из них три, которые тебе покажутся интересными, подходящими и, конечно, выполнимыми. А потом методом исключения будем выбирать один путь, по которому и пойдем.

Я кивнул и уселся за стол. Вскоре закипела работа. Каждый занялся своим делом: Игорь что-то яростно печатал на машинке, Нинель склонилась над чертежами, даже Наталья, как и положено «тени», внимательно следила… за мной.

Я раскрыл папку и на несколько часов погрузился в изучение списков. С каждой страницей мои брови поднимались все выше. Проекты, представленные здесь, выходили далеко за рамки современной науки, балансируя на грани фантастики и реальности. Из них я выделил несколько особо интересных.

Проект «Нептун» — управление погодными явлениями в глобальном масштабе. Я задумался о последствиях. Контроль над климатом мог решить проблемы голода, засух, наводнений. Но в то же время, это могло стать страшным оружием. Страна, способная вызывать ураганы или засуху по желанию, получила бы беспрецедентную власть.

Следующий проект назывался «Икар» — технология управляемого термоядерного синтеза. Неограниченная чистая энергия — мечта человечества. Это могло бы положить конец энергетическим кризисам, остановить войны за ресурсы. Но что, если эта технология выйдет из-под контроля? Миниатюрное солнце на Земле звучало одновременно восхитительно и смертельно.

Межпространственный коллайдер «Вавилон» — эта запись заставила меня затаить дыхание. Устройство для изучения параллельных вселенных открывало невообразимые возможности. Мы могли бы найти миры, богатые ресурсами, или встретить альтернативные версии самих себя. Но что, если мы случайно откроем путь для вторжения из другого измерения?

Биоинженерный проект «Химера» — создание гибридных форм жизни. Эта технология могла бы произвести революцию в медицине, создавая органы для трансплантации или лекарства нового поколения. Но границы этики становились здесь особенно размытыми. Кто определит, где заканчивается лечение и начинается создание «сверхлюдей»?

Темпоральный манипулятор «Хронос» — устройство для путешествий во времени. Я невольно усмехнулся. Возможно, именно благодаря этому я и оказался здесь. Но последствия манипуляций со временем могли быть катастрофическими. Одно неосторожное действие в прошлом могло полностью изменить настоящее.

Проект «Эфир» — эта запись заставила меня вздрогнуть. Вот оно. Я знал, что оно здесь будет. Теория эфира, отвергнутая современной наукой, но так любимая Теслой и другими визионерами прошлого. Возможность манипулировать самой тканью реальности открывала поистине безграничные возможности. Малейшая ошибка могла привести к катастрофическим последствиям для всей Вселенной.

После долгих размышлений я выбрал шесть проектов: «Икар», «Эфир», «Нептун», «Вавилон», «Химера» и «Хронос». Подойдя к доске, я начал вывешивать листки с их названиями, чувствуя на себе пристальные взгляды коллег.

— Я сказал три! — возмутился Игорь, скрестив руки на груди. Его лицо приобрело оттенок спелого помидора.

— Ладно, — вздохнул я, снимая пару листков. — «Икар» опасен, его убираем. Слишком много может пойти не так с управляемым термоядерным синтезом. Ну и «Эфир» никакой магии вне Хогвартса! Так сказать… дань памяти Николы и его желанию уберечь вас несмышленышей…