Стало быть, здесь имеется лишь одно здравое решение — разлепить усталые веки, очнуться от забвения и глубоко вдохнуть отрезвляющего воздуха, свежего и морозного. Ведь иногда холодное согревает, а горячее, наоборот, остужает.

Сэль, набравшись мужества, поднялся на ноги и подошёл к чаше с песком, принял в руки тонкую палочку из серебра и слоновой кости и начал выводить различные символы, стараясь придумать какое-нибудь действенное и полезное заклятье.

— Вы время даром не теряете. Как же я счастлив знать, что, даже находясь на перекрёстке в беспутном крае, Вы всегда выбираете нечто правильное для себя, — самодовольно отчеканил Эр. — Изучаете магию самостоятельно?

Он возвышался в дверях храма, прямо под крыльями мраморного дракона.

— Такое прилежание постоянно выходило боком для меня, — усмехнулся Сэль. — Что-то Вы рано, я приготовился ждать часами.

— Выяснилось, что я голоден, но аппетита нет.

Данаарн ловко и бесшумно приблизился к принцу.

— Я тут понял, что Вы так ничему и не научили меня, — продолжил юноша. — Обещали, что поможете освоить магию и показать, как надлежит сотрудничать с майном, а в итоге я оказался в свободном плавании.

— Получается, что я всё-таки чему-то обучил Вас, — Эр наклонился к уху Сэля. — Незачем верить на слово всем подряд. Лучше полагаться на знания.

Наследник нахмурился и отложил в сторону свой пишущий инструмент.

— Вы — мой спаситель или демон-искуситель?

— А ты — жертвенное животное или настоящее божество? — отразил заносчивым тоном Эр, взмахивая рукой нетерпеливо и горячо.

На его длинных, острых когтях телесного цвета замерцали магические золотые искры.

— Тогда решено! — не менее несдержанно выкрикнул Его Высочество. — Вместо того, чтобы верить в богов, я лучше поверю тебе…

— Что? Нет!

Эр схватился за голову.

— Разве в этом был твой урок, глупый мальчишка? И почему мне достался такой неразумный последователь…

— Эр, я хочу заключить с тобой договор, — уже спокойно и обстоятельно выдал Сэль.

Вот и настал тот самый знаковый момент, что так долго ждал Данаарн, однако… он ничего не почувствовал. Ни радости или облегчения, ни ликования, ни тонкой тоски от неизбежного прекращения борьбы, от нужды теперь сложить оружие. Ни сожалений по растраченному, ни печалей по упущенному, ни надежд на будущее. Ничего, и это злополучное «ничего» не сумело даже воплотиться в пустоту, которая с удовольствием бы вобрала в себя что угодно сущее. Видимо, быть бессердечным — это очень скучно, пускай и неминуемо ведёт к успеху.

— Ты хорошо подумал? Я тебе второго шанса давать не буду.

— Ты уже дал мне миллион возможностей, — без зазрений совести сболтнул Сэль и расплылся в улыбке.

Эр и Сэль вернулись в Янтарный дворец затемно, и никто не заметил их отсутствия. А когда волосы наследного принца снова приняли свой привычный цвет — цвет чистого и блестящего снега, — юноша подписал сложный договор с демоном-оборотнем, состоящий из множества пунктов и тщательно отражающий обязанности и права участников. Этот неразрывный договор, начертанный пламенными буквами прямо в воздухе, не предполагал иного расторжения, помимо смерти одной из сторон, и, скорее всего, сулил лишь невзгоды и новые стихийные бедствия целому королевству. Только когда твоя вотчина — это мрачная земля печалей и ненастий, то со временем ты обучаешься, как надлежит вести дела в подобном месте. И для начала лучше провозгласить себя князем беспорядка, дабы подчинить весь хаос. Коли доброе сердце приносит лишь несчастья, от него в первую очередь следует избавиться.

Сэль и Данаарн на пару мчались по просторным коридорам Янтарного дворца. Вообще, чем дальше отдаляешься от холодного крыла, тем яснее становится, почему это внушительное и запутанное сооружение нарекли именно «Янтарным». Ближе к сердцу здания всё больше стен, потолков, колонн и иных объектов выкрашивались в медовые и золотые цвета, оставляя позади белые, песочные и голубые оттенки как мираж зимнего сна.

Маг и наследный принц не успевали к назначенному сроку. На самом деле, они чудовищно опаздывали, и Сэль пытался надеть блёкло-синий кафтан, что раздобыл в Исар-Диннах для него Эр, прямо на ходу. Но многочисленные пуговицы и застёжки никак не поддавались, ведь вспотевшие от волнения и физической нагрузки руки Его Высочества не справлялись с задачей.

— Ты уверен, что мы можем туда заявиться? — спросил принц сбившимся голосом. — Что нам можно нарушить запрет королевы и покинуть предел холодного крыла?

Эйман лишь надменно ухмыльнулся. В конце концов, поздновато наследник одумался — они уже оба стояли возле массивных двустворчатых дверей тронного зала, за которыми сейчас велось срочное собрание донгов.

— А что Зармалессия нам сделает? Не смеши меня, Высочество…

Бессмертный окинул пронзительным взглядом своего свежеиспечённого союзника и взялся лично застёгивать ему пуговицы на наряде, который, по общему мнению двоих нарушителей правил, куда больше подходил совершеннолетнему наследнику престола, нежели все эти бесчисленные молочные и серебристые тряпки, в которые Сэля пеленала матушка.

— Тебе нечего теперь страшиться, никто больше не посмеет пролить и капли твоей крови, — тихо прошептал Эр, но стражник у дверей всё равно услышал его речи и вопросительно покосился на беседующих. — Держись с достоинством, не роняй взора под ноги, но и не задирай голову чрезмерно высоко. Это — омерзительная привычка.

Эр подтянул наверх ворот-стойку на облачениях Его Высочества, поправляя тем самым строптивую материю.

— Всё, вперёд, — скомандовал маг, взмахнув рукой на двери в тронный зал, где он ещё ни разу не бывал.

Однако стражники стояли неподвижно и не спешили пропускать незваных гостей. Эр грозно нахмурился, и в воздухе мигом повисло тяжёлое напряжение.

— Открывайте врата, прибыл ваш истинный повелитель, — проговорил он чётко и внушительно, после чего охрана сдалась и впустила наследного принца в помещение.

Обширный и роскошный тронный зал, чей пол в центре покрывали натёртые до блеска медные и бронзовые пластины, заливали перемешанные между собой сгустки тьмы, ибо здесь не имелось окон, и потоки яркого света, порождённые сотнями зажжённых свечей, лампад, жаровен и фонарей. Рыжие языки пламени отражались в металлических и стеклянных деталях, что наполняли залу, добавляя ей особого изыска. В круглом помещении в альковах между тонких и изящных колонн располагались парадные знамёна каждого из двенадцати прославленных домов, а знамя Амуинов ещё и драпировало собой стену за двумя величественными тронами, массив которых будто свивали отшлифованные ветви дуба. Сам зал сверху напоминал рисунок цветка, где роль лепестков исполняли двенадцать резных кресел, расставленных по ободу «сердцевины» из лоснящихся металлических пластин на полу.

Все приглашённые давно были в сборе, и когда Сэль прошёл внутрь совместно с Данаарном, никто на нарушителей даже не оглянулся.

Зал под завязку заполняли власть имущие вельможи, разряженные в лучшие одежды и умащённые ароматными маслами. Одиннадцать из двенадцати кресел донгов были заняты, тогда как большая часть присутствующих толпилась рядом, оставаясь на ногах. Посадочного места для каждого не предусматривалось, однако многие благородные мужи считали возможность принимать участие в совете и за честь, и за личный долг. Поэтому здесь всегда было людно, особенно, когда в срочном порядке созывалось внеочередное сборище, на котором обсуждать возьмутся не что иное, как будущее города.

— …оспа предков пришла с востока, она уже набросилась на окраины Исар-Динн и принялась вгрызаться в стройное тело столицы своими гнилыми зубьями, всюду оставляя разрушения, сея панику и порождая новые гнилостные нарывы в виде очагов мора!

Как не странно, сегодня речь держал донг Вара, первый ар дома Зелёных Равнин, Брук Богатый, хотя обычно подобными делами занимался донг дома Ив, который восседал на собственном месте с суровой и недовольной физиономией.