— Ты зачем сюда притащилась? Репутацию мне портить? — злобно прошипел Момо, склоняясь ближе к посетительнице.
Он ухватился за запястье Лили и увлёк её в первый попавшийся коридор.
— Скандал задумала устроить? Не знаешь, когда надо держать рот на замке…
— Нам срочно нужно домой, там беда! — Лили не вняла наставлениям парнишки.
Она вцепилась в плечи Момо и принялась слегка трясти свою незадачливую жертву.
— Там беда! Бочонок взорвался… и… весь дом в какой-то жиже… и мы… мы не можем ослабить напряжение в другом бочонке… надо срочно домой.
Таолили взмахивала руками в такт сумбурным речам, пока Момо поправлял роскошные одеяния, потревоженные негодницей. Сегодня его тело прикрывал превосходный балахон с широким воротом, выполненный из искусной тёмно-индиговой ткани и расшитый серебряными цветами. Сужающийся на талии за счёт шнуровки, он прекрасно облегал фигуру и подчёркивал изгибы. Правда, стоило Момо услышать «бочонок взорвался», как на невозмутимом лице парнишки нарисовалась нервная гримаса, и он начал поспешно распоясываться.
— Какой именно бочонок взорвался? Красный бочонок А или красный бочонок Б? Или… зелёный бочонок? — последнее предположение повергло Лана в настоящий шок, и актёр побледнел от ужаса.
— Красный бочонок Б, — выпалила Лили.
— Ну, это не такая большая беда… Нужно закопать зелёный бочонок в землю…
— Мы уже закопали, но Гвальда нет, а Алхимик потерял сознание, и мы не знаем, как открыть замок, чтобы выпустить лишние газы…
— Ну, а что ты раньше-то молчала? — вскипел Момо, взмахнув рукой.
— Аллая… всё в порядке? Тебя спрашивают гости, — к двоим переговаривающимся подошла темноволосая особа в соблазнительном облачении.
— Нет, всё омерзительно, — Лан раздражённо зашипел на сотрудницу дома увеселений, уже не стараясь играть голосом и не притворяясь женщиной. — На сегодня я закончил, мне нужно бежать. На, спрячь это, — он всучил приятельнице свою драгоценную накидку, из которой только что выпутался, и потащил Лили к дверям.
Сейчас на Момо красовался весьма странный и откровенный наряд из бордовой, полупрозрачной материи, подхваченный чёрным поясом. Нижнее одеяние оставляло довольно мало пространства для воображения, зато давало большую свободу глазам, оголяя и руки, и ключицы, и даже левую ногу благодаря глубокому разрезу с боку, и теперь каждому было очевидно, что перед ним возвышается мужчина. Лили наморщилась и накинула на плечи лицедея тот плащ, что принесла с собой.
— Там буря надвигается, прикройся.
Вдвоём, они выбежали на улицу, и уже снаружи к погорельцам присоединился Носатый. Только Момо собирался перевести Лили на противоположную сторону дороги, как заметил возле торгового дома одного типа со свитой, с которым сейчас никак не желал встречаться.
— Проклятье, что старику не сидится на месте?! Пойдём другим путём.
— Самым коротким! Ты очень нужен Главе! — взвыла Лили молящим тоном, но Момо всё равно решил изменить маршрут, уж больно он не хотел сталкиваться с главой братства Золотой Луны лицом к лицу.
— Я ещё с прошлого раза этому плешивому хрычу денег должен, так что… сюда!
Момо увёл Лили на неизвестную, запутанную улочку. Вскоре он ослабил пальцы и отпустил руку, позволяя девчушке самостоятельно идти вперёд. Буря, несмотря на то что набирала мощь с каждым протянутым мгновением, всё никак не могла разразиться, и по земле едва постукивал прохладный дождь. Тьма сгустилась почти непроглядная, а фонарей никто не зажёг. Внезапно беглецы налетели на каких-то грузных купцов, которые сами искали, где бы укрыться от непогоды, только заблудились. По одеждам чужаков Момо сразу догадался, что те — торговцы солью из На́триса, города на землях дома Чёрных Ворот, а их порода славилась дурным нравом.
— Эка удача! Какие прелестные цветы! — воскликнул один из троих, бородатый и затянутый в светло-зелёный кафтан. — Неужто нам боги улыбаются, и теперь все невезения мы обернём в час звезды!
— Куда спешите, красавицы? — подхватил второй слащавым голосом. — Мы здесь в гостях, не покажите ли нам столицу, как добрые и порядочные барышни?
Приезжие были значительно выше и внушительнее Момо, не говоря уже о Лили, и они быстро решились на крайние меры — под покровом тьмы, под прикрытием бури и во мраке узких, безлюдных улочек они взялись обступать тех, кто показался им лёгкой добычей.
— У нас есть лишние монеты, а вы ведь торгуете вразнос цветами, не так ли? — промурлыкал третий, скользнув нескромным взглядом по наряду Момо.
— Вы заблудились, добрые дины? — спокойным и бесчувственным тоном выдал парнишка, попутно пытаясь свести друг с другом полы плаща, что всучила ему Лили. — Здесь неподалёку имеется славная харчевня, которую стоит посетить всякому приезжему, я вам…
— Мы бы лучше посетили тебя, — блеснув чёрными глазами, прошептал бородач.
Он поднял было руку, желая схватиться за одежду Момо, однако Лили не позволила этому случиться. Она прекрасно помнила наставления Гвальда касательно того, что Лан терпеть не может, когда его трогают без дозволения незнакомцы, поэтому, совершенно не подумав, перехватила руку главаря торговцев и угрожающе сжала его запястье. Первые пару мгновений никто из мужчин не сообразил, что вообще произошло, и только по лбу испуганного Момо заструился пот. Он извернулся, выгнул спину и прильнул к обширному брюху настырного господина, пуская всё своё обаяние в ход.
— Дин, ты нас с кем-то перепутал, — запел Лан и столь обольстительно улыбнулся, что купец сразу подобрел. — Взгляни же сам, моей сестрёнке нет ещё и четырнадцати лет, она даже не понимает, о чём ты толкуешь…
Момо, распинаясь перед торговцами солью, незаметно потянулся левой рукой к собственному поясу, в складках которого был припрятан кинжал. Он так не хотел прибегать к секретному оружию, и марать себя кровью, только Лили почти не оставила шанса на иное разрешение ситуации. Однако сверкнула молния, затем раздались оглушительные раскаты грома, Носатый встрепенулся и со всей прыти побежал в самый страшный, полуразрушенный и обветшалый особняк.
— Носатый, нет! Куда ты? — позвал зверька Лан, но питомец не вернулся.
Пока растерянные купцы хлопали ртами, Момо взял Лили за запястье и потащил её в заброшенный храм богов, где только что скрылся зверёк.
— Красавицы! Куда же вы? Мы ведь пошутили! Не убегайте!
— Идите с миром, но только не заходите в этот дом, там видели воплощений утопших! — заголосили перепуганные торговцы. — Эй, ау?
Момо ничего не слышал о воплощениях утопших, которых якобы видели в заброшенном храме Шалви́ры, однако он прекрасно знал данное строение, и как раз собирался срезать путь сквозь него. В конце концов, парнишка не единожды посещал это здание ещё до запустения, а после его падения и частичного разрушения так вообще обосновал там свой тайный уголок.
— Ты! Ты неотёсанная и глупая деревенщина! — рычал Момо, пока волочил Лили по разбитым ступенькам вниз. — Никогда не знаешь, когда следует помалкивать! Мне чуть не пришлось пустить в ход это.
Рассерженный парнишка резким движением выхватил кинжал и поднёс блестящее лезвие к лицу спутницы.
— Или лучше было отдать им тебя на растерзание и посмотреть, что за мерзости они с тобой сотворят?
— Но я ведь! Я же! — всхлипнула взбешённая Лили, всплеснув руками перед собой. — Я же за тебя переживала!
— Заткнись! Нет нужды за меня переживать! Я — опытный игрок, и знаю, когда и что полагается ставить на кон, а ты чуть было не подвела меня под преступление. Ещё раз такое выкинешь, и, Одакисом клянусь, я не буду прикрывать твоё невежество, — Лан грубо тащил Лили в глубины подземелий храма Шалвиры, который очутился не таким убогим, каким выглядел со стороны.
Таолили не могла осознать причину гнева своего подельника, ведь, по личному мнению девушки, ей двигали исключительно благие намерения: травница не желала давать в обиду младшего брата из Белой Семёрки. Однако, в итоге, нарвалась не просто на сопротивление, а на нечто давнишнее и закоренелое. Будто случайно надавила на старинную, незатягивающуюся рану, что терзала Момо до сих пор. Впрочем, иногда приходится проливать многое ради того, чтобы залечить гнойный нарыв — и слова, и пот, и слёзы, и даже кровь. Нужно только собраться с духом и вскрыть его.
