Предисловие к легенде о Владычице янтаря завершилось, и дальше Лили надлежало быть ещё более бдительной и осмотрительной.

Внезапно пол, лишённый каких-либо надписей и рисунков, превратился в застарелое поле брани, залитое кровью и скверной тления, и покрытое разложившимися останками погибших. Между голыми остовами и объеденными черепами сновали мелкие, чёрные твари, жадные до плоти, и Лили вздрогнула от отвращения. Перед ней простирался лишь одни путь — путь по воображаемому мосту из священных иероглифов, и травница, поправив ритуальные облачения, устремилась по ковру из текстов, однако сердце её разрывали опасения и скорби, то ли насланные привидениями-надзирателями, то ли подлинной природы.

За девушкой тянулся богатый шлейф пышных нарядов, и, продвигаясь вперёд по зале испытаний, издалека она напоминала исполинскую змею с бело-красной чешуёй. Вдруг кое-что привлекло внимание травницы, и она застыла на перепутье. На одной из колонн была высечена надпись, которая настолько впечатлила бедняжку, что та потрудилась озвучить начертанное вслух, несмотря на творящееся рядом безобразие:

— «Мир светел, насладись этим».

— Достопочтенная Владычица, мы ждём! — раздался голос главного жреца из глубины зала. — Мы уже почти что убеждены в Вашей непревзойдённости и в Вашем величии!

Лили продолжила путь. Перемещаясь от плитки к плитке, и словно петляя по невидимому лабиринту, травница ногами складывала целостную картину якобы произошедшего в прошлом и значимого для всего королевства.

В один момент её ступня, обременённая неудобной и громоздкой обувью, подвернулась, и девушка краем платформы туфли задела плиту с ложной надписью. В тот же миг призраки разинули несуществующие пасти, оскалились на провинившуюся и ощетинились иглами, словно дикобразы. Разумеется, Лили сразу водрузила стопу на положенную плитку, однако было слишком поздно: она уже затронула ошибочный ответ и прогневала судей.

Приведения завыли хором и в зале поднялся столь чудовищный шум, что Лили в ужасе зажала уши, пока в её сторону направлялись леденящие душу потоки ветра из преисподней. Вихри, наколдованные стражами, закружились возле несчастной, они кусали её за лицо и конечности, трепали волосы и вздымали вверх наряды. Травница истошно завизжала, одной рукой придерживая парик, а второй — полы разлетающихся платьев. Но, к облегчению девушки, вскоре ветры усмирились, и лишь тогда она смогла рассмотреть, что нечаянно задетая плита исчезла вовсе, обнажая под собой тишайшую, безмолвную бездну без конца и края, и даже без определённого цвета, которая вызывала головокружение и трепет. Лили отчаянно всхлипнула и оглянулась назад.

Теперь она отчётливо видела, что всякая плита с ложным изречением таила под собой опасную ловушку: где-то в прорехах в полу копошились омерзительные крысы с расплавленной кожей, где-то чернела зловонная гниющая плоть, кишащая червями, где-то, напротив, распускались причудливые цветы с бархатисто-багряными лепестками, из сердцевины которых исторгался ядовитый дурман. У всех этих поразительных чудес из дьявольского мира имелась только единственная общая черта — они сулили неминуемую гибель в муках как наказание за небрежность и забывчивость.

Впрочем, способной и вышколенной Лили переживать было не о чем. Она размеренно вздохнула, вспоминая уроки наставников, и вдруг открыла в себе источник непоколебимой силы. Сила эта сегодня сосредотачивалась в знаниях. С лёгким сердцем девушка отмахнулась от гнусных наваждений и смущающих иллюзий, и твёрдой походкой, с высоко поднятой головой, продолжила путь по воображаемому мосту из иероглифов.

Поскольку Виридас и Ирмингаут хорошо подготовили свою подопечную, то Лили безошибочно прошла до центрального алтаря, «зала признания», где её встречали ликующие небесники. Мужчины резко хлопнули в ладоши, и тут же в помещении установилась тишина, а все враждебные проявления магического бесследно растворились в воздухе. Зал перестал дрожать. Иллюзия была побеждена.

— Мы весьма впечатлены твоими успехами, юная госпожа! — звонко заголосил церемониймейстер. — Ты доказала, что достойна быть среди нас, ибо ты сведуща в священных текстах и тебе подвластен язык божеств!

— Признаться, такого у нас не случалось прежде, — прошептал второй настоятель, подбежавший к испытуемой. — Поэтому пока что мои братья в недоумении и растерянности, достопочтенная госпожа. Не изволишь ли ты отдохнуть, пока мы подготавливаем для тебя приветственный ритуал? Ты, должно быть, устала с дороги, и все дальнейшие испытания мы отложим на утро.

Лили стояла возле алтарного камня, застланного чистыми, белоснежными тканями. Она прекрасно понимала, что утро — это уже слишком поздно для её братства, и поэтому ринулась в атаку:

— Я утомлена, скрывать не буду. Однако моё сердце не угомонится, пока не увидит главное сокровище башни — Солнечную иглу Виликарты.

— Ха! Ха-ха! — закряхтел третий настоятель. — Почему нет, милое дитя? Мы порадуем твои очи сим дивным зрелищем. Пойдём, пойдём же. Я покажу тебе свет такой манящий и такой величественный, что он почудится тебе крупицей божества!

Невзирая на слепоту, каждый небесник прекрасно ориентировался в пространстве и мог выполнять ритуальные работы в храме. Бородатый настоятель заботливо взял Лили под ручку и повёл её в сокровищницу.

— Идём же, дитя. Я покажу тебе свет Виликарты, пока братья мои подготовят праздничный обряд в твою честь. Им нужно развести огни, поджечь благовония и воскурить ароматные травы. Шалфей! Шалфей от злых духов! Рута — от ведьм.

Старец привёл Лили ко входу в укромную комнату-сокровищницу. Здесь не имелось ни порогов, ни дверей, и путь был полностью свободен. Он изгибался вовнутрь маленького и зачернённого складского помещения, где не виднелось окон, и где даже не горели светильники и факелы. Но в глубине мерцали горы золота, там блестели жемчуга и искрились громадные необработанные кристаллы драгоценных камней. Лили заметила, что посреди завалов ценностей возвышался тонкий пьедестал с особенным объектом.

— Сокровищницу стерегут чары? — тихо поинтересовалась девушка.

— Нет, никаких чар здесь нет. Входи, не робей, — старик указал рукой на пьедестал.

Лили совершила шаг во тьму, но сразу замерла под аркой прохода. Ей примерещилось, что по бокам от дверного проёма вьются лоснящиеся хвосты гигантских змеев. Сперва травница вздрогнула, но потом быстро поняла, что перед ней простираются всего лишь искусные охранные скульптуры, высеченные из обсидиана и изображающие драконов — известных любителей сокровищ.

— Просто старинный оберег, — прошептала Лили и пошагала дальше.

Солнечная игла Виликарты, или так называемый арашвир, являлся главной реликвией мага-короля, однако при этом правитель ей как бы не владел. Кристалл источал подозрительные эманации и вызывал множество опасений со стороны волшебных гебров, а заодно сеял распри между жрецами Дубовых Рощ и прочими вельможами. Никто не знал, откуда взялся этот уникальный предмет, но всякому, кому довелось столкнуться с ним лицом к лицу, становилось ясно, что в арашвире не только «течёт кровь», но и таятся необузданные энергии. Неведомо, сколько королевств погибли по его вине, сколько доблестных воинов сложили свои головы, сражаясь за столь прославленный трофей… как бы там ни было, камень продолжал манить охотников за сокровищами и искателей приключений, и Лили, единожды его узрев, сразу превратилась в преданную поклонницу минерала стараниями непостижимых и зловредных сил.

Она зачарованно ахнула. На пьедестале в вертикальном положении был закреплён арашвир, и теперь Лили понимала, почему этот минерал прозвали Солнечной иглой — светло-жёлтый и искрящийся, кристалл излучал странное сияние и имел вытянутую, продолговатую форму. Понаблюдав ещё немного за сокровищем, девушка развернулась и двинулась на выход, но в проходе её глаза натолкнулись на нечто знакомое — в тусклом мареве коридора зияли зеркальные очи охранника-раба, и под определённым углом они блеснули тёмным, сине-зелёным цветом, наподобие павлиньих перьев, или… разве не такой же блеск Лили однажды заметила в глазах Лана? Испуганно пискнув, травница прикусила указательный палец.