Она молода. Она должна веселиться, наслаждаться жизнью и выкинуть вечеринки из головы. Я, черт возьми, все это знаю. Эта фраза — мантра, которую я повторяю по десять раз на дню, чтобы держать себя в руках.

Я не хочу, чтобы Мия все пропустила. Она потихоньку начала рассказывать мне об издевательствах, поведала жуткие истории о травле и унижениях, которым она подвергалась годами. У нее никогда не было настоящих друзей, она всегда была одна, всегда подвергалась словесному и психологическому насилию. Это чертово чудо, что она до сих пор пытается найти свое место. Что она способна доверить тройняшкам не вести себя как все, и что мой характер не отпугнул ее с самого начала.

Она никогда не ходила на выпускной; пропустила все танцы на выпускном вечере, все футбольные матчи, все вечеринки в школе и колледже. Годы веселья потеряны, годы впечатлений и воспоминаний не получены.

Я не хочу, чтобы через десять лет она оглядывалась назад, думая, что ей стоило веселиться, а не быть со мной. Но… если бы я мог, я бы запер ее в комнате с мягкой обивкой на необитаемом острове.

Мия не должна спрашивать разрешения.

У меня любовь-ненависть с ее неуверенностью в себе. Мне нравится, когда она робеет перед незнакомцами, но я ненавижу, когда она такая со мной. И чем дольше мы вместе, тем чаще это происходит, словно она боится, что в один прекрасный день я встану и уйду.

Это сообщение не должно быть вопросом. Оно должно быть заявлением. Я иду гулять с тройняшками. Я позвоню тебе, когда буду дома. Вот что она должна была сказать.

Но она этого не сделала.

— Нико, — призывает Тео. — Они были друзьями задолго до того, как вы познакомились. С ней все будет в порядке.

Ненавижу, когда он прав. Я не могу душить ее своим отношением. Она и так спускает мне с рук много дерьма.

— Я знаю, что ей нужно выходить, и что я не могу быть с ней все время. — Я стучу кулаками по столу, глубоко вдыхая. — Я не смогу обеспечить ее безопасность, если она будет гулять одна.

— Она не будет одна, — замечает Логан. — Тройняшки не позволят и волосу упасть с ее головы, так что о чем, собственно, речь? Ты ревнуешь? Тебе нужно доверять ей. Она хороший ребенок.

Это не имеет никакого отношения к доверию. Я доверяю Мие больше, чем себе. Она не смотрит на других мужчин, никого не поощряет и бережет себя.

Господи, она сломала нос Брэндону, черт возьми. Она не беспомощна. Она просто выглядит таковой, и это не дает мне покоя.

Я делаю еще один глубокий вдох, сажусь и беру телефон. Милое лицо Мии улыбается с экрана, заглушая непрекращающееся жужжание, от которого у меня голова идет кругом, пока я набираю номер.

— Привет, — отвечает она. По тону ее голоса я понял, что она сомневается. Что она вообще сомневается в том, что пишет мне. — Я не против остаться дома.

Вокруг моей груди затягивается тугая веревка.

— Ты не останешься дома. Иди, Мия. Повеселись, но в следующий раз я хочу знать об этом пораньше, чтобы отвезти тебя.

Она молчит целых десять секунд.

— Ты уверен? Я не могла пойти гулять с Айшей…

— Это другое. И я никогда не говорил, что тебе нельзя. Ты моя, детка, но ты мне не принадлежишь. Я не принимаю твоих решений, я оберегаю тебя, а Айше я в этом не доверяю.

— Ты доверяешь своим братьям? Я не хочу, чтобы ты волновался.

Как будто это возможно.

Честное слово, я никогда не перестаю думать о Мие. Я никогда не перестаю волноваться, и я уверен, что мне нужна профессиональная помощь, чтобы исправить то, что, черт возьми, не так с моей головой, потому что это не может быть нормальным, что я хочу, чтобы она все время была в моих объятиях.

— Я знаю. Развлекайся, но звони мне, если я тебе понадоблюсь. И позвони мне, когда тебе будет достаточно. Я приеду и заберу тебя.

— Хорошо, так и сделаю. Обещаю, но если ты передумаешь…

— Не передумаю. Будь умницей, детка.

— Всегда.

Я определенно влюбляюсь в нее. Так чертовски быстро.

Она обрывает звонок, и я тут же допиваю остатки пива, отправляя сообщение в групповой чат.

Я: Хорошо сыграли, парни.

Кольт: Шах и мат, брат. Ты не можешь так монополизировать Мию.

Конор: Мы требуем совместной опеки. Ты не можешь держать ее у нас.

Я: Я не ее хозяин. Если она захочет уйти, она уйдет. Все, о чем я прошу, — это обеспечить ее безопасность. Вам не понравится, если с ней что-нибудь случится, пока она с вами.

Конор: Черт. Я ожидал большего сопротивления. У меня был готов целый план игры. Ты всегда портишь все веселье.

Я не должен. Я знаю, что не должен, но я поседею за ночь, если не сделаю этого, поэтому я звоню начальнику охраны Q и поручаю ему выделить одного вышибалу, чтобы он присмотрел за Мией.

Это только на один раз. В конце концов, она впервые выходит на улицу с тех пор, как мы вместе, и мне просто нужно немного успокоиться. В следующий раз все будет по-другому.

Мне стало немного легче от осознания того, что о ней позаботятся.

Мне немного хуже от осознания того, что я чертовски безумен.

— Они будут ненавидеть тебя за это, — говорит Логан, допивая остатки пива. — Они оберегали ее целый год, Нико.

— Я знаю. Я работаю над этим, хорошо? Правда, работаю, но это нелегко — так быстро перестроить всю свою личность. — Я потираю лицо, ненадолго закрывая глаза. — Тройняшки уберегут ее, если увидят, что что-то случилось, но что, если нет? Что, если они стоят в очереди в баре, а она одна?

— Ты параноик, брат. Ничего нового, ты всегда был немного сумасшедшим, но на этот раз я не понимаю. С Кайей ты не перегибал палку.

Тео сложил руки на груди, самоуверенная ухмылка искривила его рот.

— Он не был влюблен в Кайю.

Полагаю, это один из способов признать это.

ГЛАВА 30

Мия

Вышибала останавливает меня и тройняшек у входа в Q, оглядывая меня с ошарашенным выражением лица и глубокомысленно хмурясь.

— Вы Мия Харлоу? — спрашивает он, пожимая руки тройняшкам.

— Да. А что? Какие-то проблемы?

Я оставила дома свое фальшивое удостоверение, так что если это то, что ему нужно…

— Вовсе нет, я просто… — он прерывается, качает головой, как бы отбрасывая все, что хотел сказать, затем прижимает палец к наушнику. — Мия здесь.

Коди ворчит рядом со мной, хорошее настроение сползает с его лица.

— Он, должно быть, чертовски шутит, — Он достает свой телефон и нажимает на экран, челюсть плотно сжата.

— Он? — бормочу я. — Кто?

— Нико, — сообщает Кольт, положив свою длинную руку мне на плечи. — Похоже, он позвонил в службу безопасности, чтобы присмотреть за тобой.

— Это точно, — признает вышибала. — У вас есть VIP-кабинка наверху, а Джонни здесь… — он указывает на парня, выходящего из клуба, — …будет твоей тенью весь вечер.

— Это лишнее…

— Приказ босса, — прерывает меня Джонни. — Не волнуйся, ты не заметишь, что я рядом. Я очень хорошо вписываюсь в обстановку и должен следить за тем, чтобы ты не оставалась одна.

Он выше Нико, так что он никак не может слиться с толпой.

— Все в порядке, чувак. Я не удивлен, что он позвонил, — говорит ему Конор, покачивая меня влево-вправо. — По крайней мере, он разрешил тебе пойти с нами, Жучок. Это уже много, учитывая, что рядом с тобой он как гребаный ротвейлер. Давай, я тебе голову вскружу.

— В следующий раз мы не скажем тебе, куда мы ее везем, — огрызается Коди в трубку, в его тоне сквозит раздражение. — Мы возим ее куда-то уже несколько месяцев, и ничего не происходит!

Конор легонько толкает меня, побуждая двигаться.

— Сикс играет через час, — говорит он мне на ухо, проталкивая меня через толпу и поднимая по лестнице к нашей кабинке.

Кольт направляется к бару, и как только он возвращается с подносом напитков, к нам присоединяется Коди.

— Ты должна противостоять ему, Мия. Он будет контролировать все сферы твоей жизни, если ты позволишь ему все спустить с рук.

— Ты раздуваешь из мухи слона — вклинивается Конор. — Он ведь разрешил ей пойти с нами, верно?