Для нее это просто списание налогов, не более того.

Она почти не изменилась. Те же темно-каштановые волосы, безупречный макияж и ярко-красные губы, которые раньше привлекали мое внимание. Та же тонкая фигура, облегающее платье, обтягивающее четко очерченную грудную клетку, и тот же мерзкий, ядовитый внутренний мир.

Я бросаю взгляд на нее и Мию, удивляясь, что я увидел в этой женщине. Хотя правильнее было бы спросить, что я вижу в Мие. Она — самая странная в длинном ряду женщин, на которых я смотрел дважды. И все же, увидев ее раньше, одетую и накрашенную, как все женщины, с которыми я когда-либо трахался, я почувствовал, что мои внутренности сжимаются от разочарования.

Кайя поднимает фужер с шампанским выше, сосредоточенно глядя на меня. Она спотыкается на полуслове, когда я целую голову Мии, но быстро приходит в себя и повторяет остальную часть своей дешевой речи.

В то же время я стараюсь не упустить время, чтобы отвезти Мию домой. Мы оба вроде бы слушаем речи, но я ловлю себя на том, что она смотрит на меня так же часто, как и я на нее.

У меня зуд. Нетерпение. Я хочу побыть с ней наедине.

Проходит еще тридцать минут, и официантки убирают со столов. Коди вернулся к своему обычному кокетливому поведению, теперь он не притворяется, что увлечен девушкой, которую считает своей младшей сестрой.

Одна из официанток наклоняется над столом, чтобы взять мою тарелку. Коди проводит пальцами по ее колену, заставляя ее зажмуриться, и тарелки звенят в ее руках. Она бросает на него предупреждающий взгляд. Он игнорирует его, дергает ее за руку и притягивает ближе, чтобы прошептать ей на ухо.

Не прошло и десяти минут, как он с самодовольной ухмылкой отходит от стола.

ГЛАВА 20

Нико

— Я хочу остаться у тебя на ночь, — говорю я Мие, когда таксист останавливается у ее дома сразу после двух часов ночи.

Ее щеки пылают, но на лице появляется небольшая улыбка.

— Я тоже хочу, чтобы ты остался.

— Перестань краснеть, детка. — Я даю водителю пятьдесят баксов и помогаю Мие выйти из такси. — Я выпил три виски, а ты — два бокала вина. — Я наклоняю голову и целую ее в шею, пока она роется в сумке в поисках ключей. — Я здесь, чтобы поспать. Больше ничего. — Как только дверь открывается, я поднимаю ее на руки, переступаю порог и несу в спальню. Легче целовать ее, когда она не выгибает шею. — Мы займемся сексом, — шепчу я, укладывая ее на кровать. — Я так многому хочу тебя научить… но не сегодня. Сначала я хочу, чтобы тебе было комфортно рядом со мной.

— Не заставляй меня долго ждать. Мне и так комфортно.

— Да? — Если бы это было так, она бы не краснела каждую чертову минуту. Я сажусь, потянув ее за собой. — Раздевайся.

— Раздеться? В смысле…?

— Сними одежду, Мия.

Это вызов. Я знаю, что она не примет его, когда эта манящая розовость разгорится, как пламя, по всему лицу и шее. Она открывает тумбочку, достает совершенно новую зубную щетку, затем протягивает мне полотенце.

— Мне нужен душ. В конце коридора есть еще одна ванная. Тоби пользовался ею, так что я уверена, что ты найдешь там все, что тебе нужно, — говорит она, закрываясь в ванной комнате.

Душ начинает работать, и я, ухмыляясь, падаю обратно на пушистые подушки, удивляясь тому, что застенчивость Мии меня не раздражает. Я не привык к такому. Женщины, которыми я окружал себя всю свою жизнь, являются ее полярной противоположностью, но вместо того, чтобы вскинуть глаза, как я ожидал, Мия кажется мне слишком очаровательной.

Мне двадцать девять. Секс — это естественно. Определенно не то, из-за чего стоит суетиться, но Мия не тронута. Это делает секс важным событием.

Теперь, когда она моя, я не против ожидания. Неважно, сколько времени пройдет, прежде чем она будет готова ко мне. И это странно, потому что все между нами началось с грязной мысли. Я хотел ее тело с первого дня.

Теперь мне нужны ее сердце и разум.

Я быстро принимаю душ, не в восторге от того, что надену ту же пару трусов-боксеров, когда закончу, но либо это, либо спать голым, что может оказаться не лучшей идеей в первую ночь, когда я засну со своей девушкой.

Она все еще в ванной, когда я сажусь на кровать, чтобы ответить на несколько сообщений по работе. Я проинструктировал всех своих сотрудников и деловых партнеров не звонить мне сегодня. Думаю, мне следовало попросить их не писать смс.

— Нико, — произносит Мия, ее голос тихий, почти шепот.

Я поднимаю взгляд от экрана, и телефон выскальзывает из моей руки, падая на пол. Она стоит в дверях, щеки раскраснелись, влажные волосы перекинуты через плечо, она возится с кольцами, нервно крутя и поворачивая их.

И она голая.

Мой взгляд падает на ее пышные груди. Они не большие. Максимум с ладонь. Бледно-розовые ареолы почти сливаются с цветом лица. Маленькая родинка в ложбинке между грудями так и просится, чтобы я ее поцеловал. Я опускаю взгляд ниже: ее талия так же идеальна, как и в моей памяти. Чисто выбритая киска, круглые бедра, гладкие ноги.

— Ты даже не представляешь, как ты прекрасна, — говорю я.

Она действительно не представляет. Это видно. Это видно по ее позе — стеснение и неуверенность в себе. Она знает, что красива, когда закутана в милое платье, но она не представляет, насколько чертовски красива, когда обнажена.

Я встаю, беру ее лицо в руки и целую эти немыслимые, черт возьми, губы. Я никогда не смогу забыть, какие они полные. Какие мягкие. Я отталкиваю ее от пола, понимая, что, кажется, делаю это каждый раз, когда целую ее. Она крошечная. Она почти ничего не весит, а ее ноги, обвивающие мою талию, слишком соблазнительны, чтобы от них отказаться. Я ни черта не могу с собой поделать, и уверен, что буду часто носить ее на руках.

— Удобно? — спрашиваю я, укладывая ее на кровать.

— Настолько удобно, насколько это возможно, я думаю. — Она откидывает назад свои влажные волосы. — Это что-то новенькое. Немного страшно.

Я провожу пальцами от ее шеи по ключицам и ниже, касаясь боковой поверхности груди. Она сразу же напрягается, ее дыхание становится поверхностным. Вместо того чтобы отступить, я устраиваю лагерь на этом месте, лаская ее кожу, пока она не начинает расслабляться.

— Раздеться, когда ты в пылу момента, работая над сексом, проще, чем то, что ты делаешь для меня сейчас. Что здесь страшного? — я опускаю руку ниже, заставляя ее извиваться, когда провожу по линии ее талии и бедер, а затем медленно поднимаю снова.

— Я не уверена. Не знаю, будет ли это… — она проводит рукой по своему телу: —…оправдает ли это твои ожидания…

— Ты превосходишь мои ожидания на каждом углу. Твое тело не исключение, Мия. — Боже, я хочу пососать эти розовые соски. Я хочу провести губами по ее животу, нырнуть между бедер и лизать ее, пока она не кончит, выкрикивая мое имя и дергая меня за волосы. Я хочу знать, какая она на вкус. Наверняка сладкая. Все в ней сладкое.

— Хорошо, я верю тебе. Тебе комфортно рядом со мной. А теперь одевайся, пока у меня не случилась аневризма. — Я наклоняю голову и целую ее шею. — Я хочу попробовать, детка. Я хочу, чтобы ты кончила мне на губы, но сегодня этого не будет.

Она сжимает бедра вместе, зрачки выпучиваются.

— Ты уже намокла для меня, не так ли?

— Я была мокрой для тебя с тех пор, как мы познакомились, — тихо признается она. — Я была не так уж далека от того, чтобы добровольно согласиться стать твоей девушкой на одну ночь.

— Это никогда не может быть просто одной ночью. Ты слишком глубоко под моей кожей. — Я опускаю голову еще ниже, целуя ее ключицы. Ее тугой сосок, касается моего подбородка, заставляя Мию извиваться подо мной. — Тебе все еще удобно? — я опускаю нос между ее грудей, глубоко вдыхая.

— Да, — со вздохом произносит она.

Вот и все. Моя сдержанность летит к чертям. Я отклоняюсь влево и беру ее сжатый сосок между губами, нежно царапая его зубами. Мия испускает тихий, полный нужды скулеж, ее пальцы вцепляются в густой пучок моих волос.