— А, вот ты и проснулась, Дара, — это были первые слова, с какими обратился ко мне благородный Дааль из рода Хэг.

Я замерла в растерянности. Откуда ему известно моё фальшивое имя?!

— Иди-ка сюда, — белый дракон опустился на диван, сгрёб меня в охапку и усадил к себе на колени. Я сжалась, пока меня поглаживали, не зная, что теперь делать. — Есть хочешь?

Мяукнула в ответ. На самом деле я, конечно, охотно съела бы пару кусочков жареного мяса. Потому что сырое мне претило, а экзотическая еда вроде той, что была на столике, вызывала только настороженность.

— Скажу, чтобы принесли чего-нибудь из академии, — решил Дааль. — Хотел подарить тебя Келлиэль, но ты в меня вцепилась и не хотела слезать, — он хмыкнул, явно находя это забавным, и почесал меня под подбородком.

Келлиэль… Так это было не видение. Отец и дочь подобрали меня в лесу — голодную, измученную, забывшуюся тяжёлым сном.

— У меня никогда не было кошек. Понятия не имею, что с тобой делать, — задумчиво произнёс белый дракон, продолжая гладить меня. Постепенно я расслабилась и начала тихо урчать. — Но не выбрасывать же опять под дождь, верно?

И тут меня осенило. Малютка Келлиэль запомнила имя «Дара» и просто назвала им кошку, найденную в лесу! Я заурчала громче, думая, что, в конце концов, всё обернулось не так уж и плохо. Мне довелось увидеть не только знаменитые башенные часы академии Эльдрейни, но и того, кто их придумал. Я полюбуюсь на королеву фей. А дальше придумаю, что делать.

— Интересно, что происходит у тебя в голове, — Дааль погладил меня большим пальцем между ушей, и тут я вспомнила, что говорил о его выдающихся способностях Вильгерн. — Научившись копаться в головах у животных, мы, драконы, могли бы посмотреть на окружающий мир их глазами, как считаешь, Дара? Ты бы дала разрешение на чтение своих, бесспорно, замечательных мыслей?

Я перестала урчать, демонстрируя, что мне не нравятся эти слова. И сделала вид, что хочу цапнуть его коготками за ладонь.

— Понимаю, понимаю, тебе не нравится моя идея, — Дааль заглянул мне в глаза, обезоруживающе улыбаясь. Я стойко выдержала его взгляд. — Ну, ладно, оставим этот разговор. Лучше позовём фей, чтобы они принесли тебе чего-нибудь съедобного. А потом решу, как с тобой поступить.

Я утвердительно мяукнула, надеюсь, что к теме чтения кошачьих мыслей Дааль больше не вернётся.

Феи — чудесные существа с золотыми крылышками — принесли мне целую тарелку еды, и мисочку с водой поставили на мозаичный пол. Пока я, довольно облизываясь, жевала кусок мяса, прибежала принцесса Келлиэль с розовым бутоном в руках. Погладила меня, лопоча что-то на фейском языке, и взобралась на колени к отцу, заняв «моё» место. А следом появилась красивая фиалковоглазая женщина в белом платье и с небольшой золотой короной на каштановых, с седой прядкой, волосах. Я поняла, что это и есть Её Величество.

— Ах, какая пушистая красавица, — королева наклонилась надо мной и с улыбкой приласкала. Я сделала вид, что очень занята едой. — Удивительно, что она не последовала за Келли. Вы ей больше нравитесь, Дааль.

С этими словами фея села рядом с драконом и поцеловала его. Я оторвалась от еды, отметив, как эти двое обменялись долгими взглядами. Казалось, они разговаривали, но слов не было слышно, и губы не шевелились. Молчание нарушал только весёлый щебет Келли, возившейся с бутоном. Она меняла ему цвет то на голубой, то на красный, или вовсе делала белым, как снег, и бутон, и даже стебель.

— Кошки — не волки, — после паузы улыбнулся Дааль, сжимая руку Мэйи в своей ладони, — с ними не так просто. Кроме того, я читал, что некоторые кошки питают неистребимое любопытство по отношению к драконам. А благородная Дейр-Алана как-то рассказывала историю, в которой был дракон, похожий на кота. Или кот, похожий на дракона…

Келли расшалилась и чуть не упала на пол. Взвизгнула, стиснув изрядно потрёпанный бутончик. Отец удержал её и привлёк к себе, не переставая говорить:

— Уверен, что и живой Замок-Артефакт вызовет у Дары большой интерес. Пожалуй, я заберу её с собой.

И снова эти взгляды. Я начала подозревать, что Дааль и Мэйя умели обмениваться мыслями; оставила мясо в покое и попыталась хоть что-то прочесть на их лицах, но, похоже, это было совершенно бесполезно.

Или мне всё померещилось?..

— Не знала, что вы интересуетесь кошками, мой милый друг, — рассмеялась Мэйя и забрала у него дочку, чтобы покачать на коленях. Я умилилась, глядя, как малютка Келли смеётся и требует: «Ещё! Ещё!» на драконьем языке. — Даже истории о них слушаете. Мне казалось, ваши слабости где-то между демонами и ядовитыми паучками тэа в волшебной шкатулке.

Я перешла к миске и принялась жадно пить воду, слыша за спиной голос Дааля:

— Ну, что ж, значит, пора обзаводиться новыми слабостями, безопасными для окружающих, — и, когда я вернулась к нему, сыто урча, он погладил меня уже как свою. Тем временем речь зашла о том, когда Дааль полетит в небесный дворец, и я навострила уши.

— Думаю, что скоро, ведь в некоторых делах без меня не обойтись, — в голосе дракона прозвучала усмешка. — К тому же, наша дружба с благородным альгахри всё ещё цветёт и пахнет вашими фейскими розами, Мэйя.

Я блаженно зажмурилась, слыша, как она отвечает:

— Ниарвен — удивительный дракон. Не сердитесь на него за то, что он отверг вашу идею разработать сложный артефакт удлинения жизни. Ведь это полностью идёт вразрез с представлениями Ниарвена об этике.

— Этика, эстетика… Я ведь предлагал вытягивать жизненную энергию из осуждённых преступников, чтобы отдавать достойным драконам, а не наоборот, — недовольно откликнулся Дааль. — И не всю. Лет двадцать я бы оставлял. Из милосердия, — он почесал меня за ухом. Я перестала урчать и напряглась, вообразив, как меня поймают и превратят в старенькую, доживающую последние годы драконессу. Слава пресвятым небесам, что альгахри запретил подобные эксперименты!

— Ох уж это ваше милосердие, — рассмеялась Мэйя, чей голос время от времени прерывался щебетом дочки, — кажется, врагам следует опасаться его больше, чем жестокости! Но мы с вами придумаем что-нибудь безопасное. В будущем.

— Только вы меня понимаете, моя золотая любовь, — с этими словами Дааль поднёс руку своей супруги к губам и с видимой нежностью поцеловал её пальцы.

А мне оставалось надеяться, что он полетит во дворец в ближайшие дни. И прилагать все усилия, мурлыча и подлизываясь к дракону, чтобы он взял меня с собой. Ведь там была сокровищница, а в сокровищнице — кольцо. Волшебный артефакт рода Ари.

Только бы магия превращений снова заработала, как надо!..

— Когда тебя вызывает альгахри, — сказал мне Дааль, неспешно поднимаясь по белым, как сахар, ступенькам белого же с золотом небесного дворца, — нужно помнить, что рукопожатием придётся обмениваться не только с ним. А в этом прекрасном месте, — он открыл дверь, и я замерла, сжавшись в пушистый комок на плече дракона, — всё ещё много придворных, которым я бы предпочёл пожимать руку через перчатку, и никак иначе.

Я перевела дух, когда защита дворца Каль пропустила нас обоих, и только после этого мысленно фыркнула, покосившись на белоснежные перчатки Дааля. Как по мне, это была всего лишь дань тщеславию.

— Если тебе здесь не понравится, — дракон явно истолковал моё поведение по-своему, — пеняй на себя. Я предлагал тебе остаться дома!

Нет уж, Замка-Артефакта с меня хватило! Вначале его способность материализовывать всё, что угодно, и говорить, словно мыслящее существо, привела меня в восторг. Равно как и смотрительница Замка — мышь-иллюзия с золотым ожерельем, которую звали Эллейн. Но потом радостное оживление схлынуло. Я поняла, что Замок следит за мной, и в его пределах я не смогу превращаться, в кого мне заблагорассудится. Скорее всего, за мной приглядывала и мышь, пусть и старалась реже попадаться на глаза.

— Дара, сумела бы ты провести эксперимент и съесть иллюзию? — как-то раз поинтересовался Дааль с весёлым блеском в глазах, но я не оценила его шутку. И Эллейн, кажется, обиделась, потому что целый день не показывалась на глаза, хотя он звал её по какому-то пустячному делу.