Так это называлось, а на деле я хотела проверить, смогу ли вообще применять магию, когда она была заперта во мне столько лет!.. Если верить Кроткой Библиотеке, драконье волшебство никуда не денется, ведь оно текло в моих жилах вместе с кровью. И тем не менее, когда я закрыла дверь, села за стол и уставилась на толстую свечу посреди него, во мне всё дрожало.

Получится ли?

Прежде всего, я прибегла к магии, которой обладали все четыре драконьих альга: Найварис, Фейенверис, Вайридерис, и, наконец, мой — Грайзерис. То есть, к огненной магии.

Я смотрела, не отрываясь, на свечу, такую серую, с потеками воска, прочно угнездившуюся на медном подсвечнике. Смотрела и представляла, как зажигаю фитилёк. Как он горит тихим, спокойным жёлтым пламенем… Смотрела до тех пор, пока у меня не заболели глаза, а потом со стоном уронила голову на руки.

Ничего не выйдет. Пусть и казалось, что кровь побежала быстрее, а всё моё существо наполнилось теплом и нетерпением, фитилёк даже не шелохнулся. Бесполезно. Я закрыла глаза, думая, что же теперь делать… и, ощутив жар, вскочила, как подброшенная.

Свеча плавилась, стекая вниз горячими каплями, а над ней пылал рыжий шарик. У меня вспотели ладони при одной мысли о том, каких бед наделает этот огонёк, если дать ему волю. Ещё подожжёт комнату! Что мне делать? Что?! Воск с подсвечника уже стекал на тёмную, матовую поверхность стола, когда я в волнении стиснула руки и взмолилась:

— Погасни, немедленно погасни! Пожалуйста!

Рыжий шарик затрясся ещё сильнее и словно уменьшился в размерах. Он завораживал, как живой, хотелось смотреть на него вечно, но это пламя, моё драконье пламя, было опасно!

— Скорее, скорее, — я сглотнула, услышав приближающиеся голоса прислуги. Домашней работой занимались сёстры-близнецы средних лет — Адна и Кинна. Я с ужасом подумала, что огонь ведь может навредить кому-то из них. Пока я не научилась им владеть.

— Погасни, сгинь! — жалобно шептала я, пожирая глазами прекрасный и такой страшный шарик над свечой. Ну же… Ну… Слушайся меня…

И он исчез. Мигнул два раза, словно прощаясь навеки, и пропал. Ох! В изнеможении я опустилась обратно на стул, ругая себя последними словами, когда в дверь деликатно постучали.

— Дара? — Это был голос Кинны.

Я глубоко вздохнула. «В следующий раз будешь тренироваться в лесу, и только попробуй там что-нибудь подпалить, тупица несчастная!»

— Дара, вы здесь? — Близнецы называли меня, как и хозяев, по имени, но всё равно не забывали почтительное «вы». — Господин дракон прилетел и хочет вас видеть.

Вот теперь я снова вскочила, поправляя на себе платье, чувствуя, как в груди тёплым и совсем не жгучим огоньком вспыхнула радость.

— Я сейчас выйду. Скажи… скажи ему, что я тоже очень хочу его видеть!

Вильгерн ждал меня с букетом пышных, словно пионы, рыжецветов. Ярких, с крохотными, как булавочные головки, серыми пятнышками на лепестках. Я поблагодарила:

— Спасибо, они очень красивые! — И прикрыла цветами заалевшие щёки. Я была безумно рада Вильгерну — рада, что он снова прилетел, что не собирался оставлять меня надолго, даже зная, что я в безопасности. И эти цветы… Они пахли головокружительно приятно, но с едва уловимой ноткой горечи.

— Не за что, моя нежная птичка. Пойдём, погуляем? Лейта — приятный городок, — Вильгерн потянул меня за собой, и я пошла, бережно придерживая букет цветов левой рукой. Мне хотелось смотреть и смотреть на Вильгерна, такого красивого, весёлого, уверенного в себе, способного справиться с любой трудностью. А он продолжал говорить:

— Лет десять тому назад здесь были трудности с водой, а потому много грязи. Даже из колодцев брали мутную воду, а потом кипятили на огне. Но жизнь не стоит на месте, и городской совет утвердил проект канализации, которая раньше была только в больших городах…

Я шла рядом с ним и думала, что горожане, наверное, любят не только чистоту, но и цветы, потому что они росли везде, где был хоть один кусочек земли. Однако дома в Лейте показались мне совсем неказистыми — их строили из простого серого камня, не применяя магию, которой при любом удобном случае пользовались драконы.

— Здесь намного теплее, чем в Сильфасских горах, — поделилась я, чувствуя на себе тёплые солнечные лучи.

— Это неудивительно. Горы есть горы, а здесь равнина и другая погода. Посмотри, вон там, вдали, библиотека, — Вильгерн указал мне на двухэтажное здание, которое возвели из камня побелее и покрасивее. На вывеске сияли крупные буквы, написанные на мэйчестерском языке, который я понимала ничуть не хуже, чем тарлионский. Тётушку Кьясу и дядюшку Риффи удивило то, как чисто и свободно я говорила, но мне удалось выкрутиться, сказав, что в господском замке были слуги из Мэйчестры, а в Кроткой Библиотеке — книги не только на драконьем языке.

— Можем обойти весь город и спуститься к реке, — предложил Вильгерн, заметив, что местная библиотека мне неинтересна. — А, погоди! Знаю, что тебе понравится, Дара. Сегодня не праздник и не ярмарочный день, но мне кажется, местная знаменитость не станет возражать, если мы зайдём к ней в гости!

Я зажглась любопытством.

— Кто это — местная знаменитость?

— Помнишь, мы говорили о порталах? — Вильгерн и я остановились на извилистой улочке, настолько узкой, что здесь не смогли бы разминуться две телеги, запряжённые быками. — Так вот, около двадцати пяти лет назад, когда мы с тобой ещё не родились, открылся портал с Земли, и оттуда к нам попала Софи…

Я слушала, затаив дыхание.

На девушку с Земли сбежался посмотреть весь городок, а градоправитель отправил письмо с почтовым голубем феям, которые покровительствовали Мэйчестре. Вскоре прилетела Линлейт — советница королевы фей — и после долгого разговора с Софи объявила, что девушка совершенно безобидна, а кроме того, захотела «остаться в сказке на всю жизнь». Таковы были её собственные слова.

— У Софи была только одна просьба к фее, — рассказывал Вильгерн, проводя меня мимо шумных лоточников, наперебой выкрикивавших свой товар, — помочь с изготовлением мороженого.

— Мороженого? — переспросила я. — Это когда фрукты и ягоды с кусочками льда и снега перемешивают? В замке Хеннет повар такое зимой делал. Для господ, конечно, мы-то не пробовали…

— Софи лучше придумала! Так, как на Земле делают. И попросила фей помочь, — а дальше Вильгерн объяснил, что девушка попросила «замораживающий артефакт». Выслушав её, Линлейт сумела найти нечто подобное, и выглядел этот артефакт как ящичек из светлого камня с несколькими отделениями. Софи смешивала сахар и молоко, добавляла фруктовый и ягодный сок или пюре, а потом замораживала. Получался великолепный десерт, в очереди за которым стоял потом весь городок Лейта.

— Благодаря волшебству королевы фей Мэйи удалось создать ещё несколько замораживающих артефактов. И вот уже много лет Софи и её помощницы готовят мороженое для горожан и для всех, кто приедет на праздники или дни ярмарки. И мы, драконы, прилетаем, — подмигнул мне Вильгерн. — Конечно, одной из первых к Софи заглянула благородная Дейр-Алана, супруга альгахри чёрных драконов Ирр-Каэма, моего не менее благородного родственника. Всё дело в том, что Алана в детстве попала на Землю и много лет прожила там, прежде чем вернуться домой!

Я спрятала лицо за рыжецветами. От всех этих необыкновенных историй голова шла кругом не меньше, чем от цветочного аромата, а самое главное, близости Вильгерна.

— Ну что, навестим Софи? — Он взял меня за руку, и я отвела цветы в сторону, улыбаясь в ответ на его солнечную улыбку.

— Конечно! С тобой — куда угодно, Виль.

На вид Софи было не меньше сорока пяти. Высокая, черноглазая, с белыми прядями в чёрных волосах и лёгкими морщинками на смуглом лице, она была одета, как горожанка, в простое коричневое платье и плащ с капюшоном, и как раз возвращалась домой, когда мы с Вильгерном её перехватили.

— О, какой приятный сюрприз! — обрадовалась она, пожимая руку моему спутнику. — Виль! И эта пепельноволосая красавица с тобой, она…