— Его обычным оружием не убьёшь. А сражение с ним ты не выиграешь, Феолике. Ты ещё неопытная, а он — магистр академии Эльдрейни, выдающийся наставник, да ещё и усилен тёмной магией. Есть только один шанс на победу… Догадаешься сама, или тебе подсказать?

Я покачала головой. У меня не было сил ещё и на догадки. Пусть уж фея говорит, что ей пришло в голову.

— Так вот, — Линлейт облизала губы и хотела начать, но ей помешала распахнувшаяся дверь. Дэрна, на которой лица не было, зашла в хижину с хрустальным шаром в руках, а следом за ней — Ренья. Я не ошиблась, у неё был кинжал, и сейчас молодая жрица вынула его из простых деревянных ножен и проверяла лезвие на остроту.

— Через тёмную защиту Богини удалось пробиться двоим драконам, — принялась рассказывать Дэрна, подойдя ближе. — Но вот беда — я услышала обрывок их разговора с Тольвейром, и потом они все вместе улетели! И я уверена, что они направлялись в Скальный Дворец!

Линлейт и я обменялись полными ужаса взглядами. Если Первый жрец напоит свою повелительницу кровью двух драконов — магических существ, — это сделает Ти-Амату намного сильнее!

— Мы должны что-то придумать, — возбуждённо продолжала Чистосердечная. — Есть большая вероятность того, что драконов убьют не сразу. Вначале Тольвейр попытается уговорить их примкнуть к Скользкой Богине.

— Почему вы думаете, что он начнёт их убеждать? — Я осторожно провела ладонью по трепетавшим крылышкам Линлейт, чтобы успокоить её и успокоиться самой.

Дэрна уменьшила шар и спрятала его в рукаве.

— Потому что я слышала, как он обращался к ним. Это благородный Ирр-Миэллен и достойная Сигвара из рода Ифаль.

— Ох! — вырвалось у феи. — Только не это! Он заманил в ловушку собственных родителей! То есть, не своих… но… но всё равно!..

Жрица угрюмо кивнула. И я осознала весь ужас положения: если мать и отец Вильгерна умрут, может статься, что и его душа, не в силах выдержать такое, погибнет. А даже если нет, то, став самим собой, от горя и невыносимого чувства вины мой дракон сойдёт с ума.

Я вскочила с места, прижав испуганную Линлейт к груди.

— Скорее, скорее, я должна лететь туда!

— Вы одна не справитесь, Феолике, — жрица положила мне руку на плечо. От неё так и веяло суровой решимостью и желанием вмешаться в ход событий. — Я возьму с собой отряд храбрецов, и мы отвлечём Тольвейра, а вы спасёте тех драконов.

Линлейт мигом вырвалась из моих объятий:

— Я с вами! — Несмотря на слёзы, блестевшие в глазах феечки, и жалкий вид, голосок её прозвенел сталью.

— Но как же Рубикальтовые леса… их защита? — Я закусила губу.

— Если мы попытаемся отсидеться здесь, рано или поздно Ти-Амата сама придёт к нам, — Дэрна убрала руку с моего плеча и зашагала к двери, на ходу снимая с шеи шнурок с деревянным молоточком. Явно собиралась перевоплотиться в Гриндельтракса. — Обстоятельства изменились. Идите, Феолике, откапывайте ваше кольцо!

Я побежала за ней. Линлейт и Ренья тоже не стали задерживаться.

Небо всё больше светлело, и мной овладело лихорадочное нетерпение. Скорее бы этот кошмар закончился! По дороге к Трёхсотлетнему дереву фея рассказала мне, чем, по её мнению, можно убить Тольвейра. И я мысленно сосредоточилась на том, как эту штуку достать, а о самом убийстве, которое по-прежнему внушало мне ужас, решила подумать потом.

К тому времени, как мы вернулись, харчевню окружала толпа народу. На крыльце стоял Гриндельтракс, подняв над головой огромный молот, и зычный голос великана разносился, кажется, на все Рубикальтовые леса:

— Беру с собой отряд — всех, кто сразиться рад! Наш план таков: нападаем на врага, выманиваем из логова. Будем Великой Матери молиться и с драконом чёрным биться! А девонька, — Гринд указал на меня своим молотом, — то оружие найдёт, что чудовище убьёт! Вы знаете её как Бьярену из городка Диэра, но на самом деле, это серая драконесса Феолике из рода Ари! С её помощью мы устроим переполох и застанем Тольвейра врасплох!

Раздались удивлённые возгласы, и все головы повернулись в мою сторону. Под испытующими взглядами мне стало не по себе. Лесные жители хмурились, и, наконец, кто-то выкрикнул:

— А можно ли доверять ей? Она же нас обманывала! Притворялась человеком!

— Вильгерну мы доверяли, и что из этого вышло?! — сердито и пронзительно добавила какая-то женщина.

— Пусть она пообещает! Или надо артефакт какой-нибудь… чтобы эта Феолике не могла переметнуться к чёрному!

Я подняла с земли веточку и на глазах у людей превратила её в нож. Они отпрянули, приняв это за угрозу, и в могучих руках появились топоры.

— Не трогать её! — взревел Гринд, угрожающе поднимая молот. — Феолике хочет того же, что и мы — гибели проклятой лже-Богини! Стоять!

Прежде чем кто-то ослушался бы его, я кольнула себя ножом в руку. Кровь закапала на землю, парившая неподалёку Линлейт испуганно пискнула: «Ты что?!», а толпа замерла. И в воцарившейся тишине я произнесла так твёрдо, как только могла:

— Клянусь, что не обманываю вас, и намерения мои чисты. Я помогу вам одолеть Ти-Амату и её приспешников. Клянусь, что я достану оружие, которое убьёт Тольвейра. И сделаю всё, что нужно сделать ради нашей победы. На крови рода Ари клянусь, а нарушивший клятву да канет в небытие!

С этими словами я бросила нож. Толпа, молчавшая несколько мгновений, снова разразилась криками, но это были уже крики одобрения и радости. Кто-то подошёл и похлопал меня по плечу. Женщина, которая говорила про Вильгерна, протянула мне чистую тряпицу и улыбнулась с извиняющимся видом. Кивком поблагодарив её и вытерев кровь, я услышала, как Гриндельтракс возобновил прерванную речь:

— Все, кто атакует Скальный Дворец, оставайтесь здесь! Прочие, идите по домам! Ренью оставляю вам!

Молодая жрица с разочарованным видом покрутила в руках кинжал, но возражать не стала. Вскоре перед харчевней остался отряд из пятидесяти человек, включая Гринда; большинство — молодые и сильные мужчины с топорами в руках, но было и несколько женщин. Великан спустился с крыльца, подошёл ко мне и деловито поинтересовался:

— Во что превращать будете, Феолике? Надо же весь отряд разом отнести.

Я задумалась, оглядывая подобравшихся, снова насторожившихся лесных жителей.

— Однажды в сказке я читала про птицу, хранившую в своём гнезде ожерелье из янтарных слёз. Каждая из них таила в себе живые картинки, одну прекраснее другой… Ну, а здесь в каждой бусинке будет заключена чья-то жизнь. Правда, и крупной же птицей мне придётся стать, — усмехнулась я, — чтобы спокойно нести на своей шее ожерелье из пятидесяти кусочков янтаря!

Red Sun rising

Drown without inhaling

Within, the dark holds hard

Red Sun rising

Curtain falling

Higher than hope my cure lies

© Higher Than Hope (Nightwish)

Солнце взошло, и сквозь туман его лучи, окрасившиеся в цвет крови, тянулись ко мне. В облике огромной призрачной совы с жёлтыми глазами я приземлилась недалеко от Скального Дворца. Аккуратно спустила ожерелье на землю. А затем, вернувшись в человеческую форму, торопливо сняла чары со всех янтарных бусинок. И вот перед Дворцом встал отряд из пятидесяти смельчаков во главе с великаном Гриндельтраксом, вооружённым молотом. Кто-то из выглянувших наружу иллюзорных слуг так и застыл на месте, не зная, как поступить. А Гринд объявил громоподобным голосом:

— Тольвейр, Пламя Богини! Выходи на бой! Мы ждём тебя, мы охотно сразимся с тобой!

Вскинув топоры, остальные поддержали Гринда воинственными криками, а потом запели молитву следом за ним. Не мешкая, я превратилась в муху, подобно тревожно жужжавшей рядом Линлейт. И вместе мы устремились к окошку под потолком комнаты, в которой я вечность тому назад примеряла драгоценности и мечтала о свадьбе. Услышав рык чёрного дракона, я заторопилась ещё сильнее…

— Только бы зала для жертвоприношений оказалась пуста! — прозвенела Линлейт, сохранявшая способность говорить и в облике мухи. Я понимала её опасения — там мог оказаться Грэйлек. Правда, мне самой казалось, что с ним легче справиться, нежели с Тольвейром.