— Я признался Ангелине, что наврал, — сказал Санёк, отставляя гитару, — И уволился из ансамбля. Денис тоже ушёл. Слухи ходят, что ансамбль вообще ликвидируют.

— Не переживай сильно. Будет на твоём веку другие ансамбли, если захочешь этим делом заниматься, — подбодрил его.

— Захочу, — уверенно высказался пацан.

— Хочешь, начнём с сегодняшнего дня заниматься? — предложил я.

— Хочу, — согласился Шило.

— А ты, Медь, готов?

— Всегда готов! — радостно присоединился Змей.

— Тогда начнём. В следующий раз иметь при себе свои гитары. Сейчас обойдёмся пока без них.

— А нам можно? — воскликнули Велик и Носок, бывшие дружки Ганса.

— Если желаете, давайте, присоединяйтесь.

Начали с растяжек Петруччи. Показал, какие нужно делать упражнения для рук и дал это на домашнее задание. Пусть позанимаются недельку. Гитары приобретут, если не имеются. Дальше будет видно, а мне уже нужно было отчаливать. Змей пристроился хвостиком за мной.

Заскочили в продовольственный магазин. Купил всё, что требовалось, и не отказал себе в искушении приколоться над мясистой тётечкой в колбасном отделе. Подгрёб к её прилавку и проникновенным голосом змея-искусителя поинтересовался:

— У вас трусы есть?

— Нет…, - остолбенело захлопала она глазами.

— А в продаже?

— Да иди ты в жопу! — опомнившись, яростно взвизгнула продавщица и даже запустила в меня чем-то, кажется, тряпкой.

Пригнулся и дал стрекача. Змей рысил со мной и рыдал от смеха. Попрощались с ним у моего подъезда. Напоследок Змей вспомнил, что Шумилов меня ждёт для очень важного разговора и ещё зачем-то принялся оправдываться, что не сможет вместе со мной провожать Любу:

— Сёдня вечером футбол будет, кубок чемпионов. Арарат встречается с Баварией. Хотелось бы посмотреть.

— Да смотри, что хочешь себе на здоровье. Кто тебе не даёт? — удивился я.

Доставил продукты Таисии и сразу же позвонил дяде. Он ответил быстро и, явно обрадовавшись:

— Куда ты пропал? Позвонил бы.

— Ездил на похороны друга. Скоро приеду в Рощу.

— Давай, приезжай. Хочу с тобой посовещаться по вопросу создания музыкального ансамбля. Заслужили, черти.

— Постараюсь в ближайшее время.

Вообще-то об ансамбле мечтал Жека. Мне как-то этот интерес был до звезды. Чем бы ни тешиться, лишь бы не вешаться от скуки. Настроение немного подросло, когда вспомнилась живущая в Роще Марго. Тогда её не распробовал, как следует. Попытку стоит повторить. Думаю, что она тоже не будет возражать.

Люба наготовила мне борщей, нажарила мяса на неделю вперёд. Посидели с ней за прощальным обедом, пригласив Степановну. Выпили на дорожку. Подъехало заказное такси. Обратно к себе домой сестра увозила только один чемоданчик. Я решил проводить её до самолёта.

В дороге поинтересовался у Любы про отца и брата. Сестра очень удивилась тому, что я не знаю, где сидит брат. Назвала место где-то под Саранском. Память Чики перестала действовать у меня сейчас, а раньше я не удосуживался этим поинтересоваться. Про отца нашего ей вообще ничего не было известно.

Серо-стеклянная громада аэровокзала «Домодедово» надвинулась внезапно, появившись из-за зубчатой стены леса на фоне темнеющего неба. Ждать не пришлось. Едва мы вошли в зал ожидания, как объявили регистрацию на рейс. Проводил сестру до зоны ожидания, обнялись, прощаясь. Люба настоятельно советовала не влезать ни в какие передряги. Поздно спохватилась. Уже влез в один антисоветский бунт.

Позвонил дяде из таксофона в аэровокзале. Он ещё был пока на работе. Предложил подъехать для разговора. Если не застану его в рабочем кабинете, то будет меня ждать в ресторане. И желательно не задерживаться, так как уже поздновато, и домой ему хотелось бы уехать пораньше.

Быстро добраться до Берёзовой Рощи можно было только на такси. Вышел на привокзальную площадь. Стоят резвые кобылки с шашечками на дверях, в стороне от мест разгрузок из автобусов и подзывают свои жертвы светящимися зелёными глазками. Таксисты, в основном, уроженцы знойных республик, наблюдались поблизости от своих скотинок. Переговаривались о чём-то своём, шофёрском, пыхтя сигаретами и на меня слабо реагируя. Слишком юн был по их понятиям, чтобы надеяться стать их клиентом.

Не доезжая до здания аэровокзала, опасливо разгружались своими пассажирами приезжающие тачки и тут же уезжали обратно. Одна такая нагло подкатила ближе всех к входу. Пока люди выгружались, я подошёл и попросил подвести. Молодой водила серой Волги нервно оглянулся и решительно выдохнул:

— Быстро заскакивай, не то мне вломят.

Отъехать не успели. Брунеты оказались проворными.

— Чего тебе сломать, дорогой? — разулыбалась одна небритая рожа с фиксами, наклонившись к окну шофера.

Водила заметно струхнул, облившись потом. Внезапно рожа с фиксами взвыла и повалилась на обледенелый асфальт, выронив монтировку и держась за ногу. Вслед за ним повалились в подобном стиле остальные его товарищи, визжа, как рождественские поросята.

— Вперёд, камрад. Путь свободен, — объявил обомлевшему парню.

— Что это было? — промямлил он непослушным языком.

— Подскользнулись, походу. Ножки свои подвернули…, - ответил тоже начинающим заплетаться языком.

Мне было не просто хреново, а даже херово. Наверное, от спешки и нервов я сильно перерасходовал свой запас ликвуса. Приложился лицом к холодному стеклу боковой дверцы, пытаясь унять подступающую дурноту.

— Тебе чё, плохо? — забеспокоился водила.

— Езжай, давай скорей. Переживу.

Может, вампирнуть у него чуток энергии? Парняга рослый, сочный, с хорошо натренированным телом. Спортсмен, или военный. Поделится своими запасами и даже не заметит, если бы не эти дурацкие последствия. Лицо у него такое открытое, честное и, откровенно говоря, красивое. Вполне годное для обложки журнала «Советский экран». Женится, подарит счастье какой-нибудь девахе, бебиков совместно нарожают. Нет, насиловать такого достойного человека не хотелось, перетерплю.

Поторопился я со своими оценками. Внешность часто бывает обманчивой. Отъехав на безопасное расстояние, водила заломил такую сумму, что мне захотелось вылезти. Подумав, плюнул и согласился. Я сдохну, если скоро не доберусь до какого-нибудь тёплого жилья и жрачки.

Когда въехали на относительно оживлённую автотрассу, попросил остановить машину. Потихоньку и без предупреждения начал процесс тантрической качки. Водила ничего не понял, но и не сопротивлялся процессу. Орал от экстаза как бешеный слон. Кажется, получилось очень даже неплохо подзаправиться. Капризным тоном потребовал продолжить поездку. Ничего не понимающий и слегка смутившийся из-за возникшего в салоне специфического запашка парень нажал на газ.

Придя в себя, он зачем-то принялся рассказывать о себе. Назвался Ярославом. Не ошибся я с предположениями. Училище военное было у него за плечами. Сейчас на какой-то госслужбе пашет. Волга не его, а от работы, но дают пользоваться без вопросов. Тарахтел всю дорогу, благо она скоро закончилась. Пробок на дорогах советским людям испытывать ещё не приходилось. На очередях тренировались загодя.

Деньги за проезд Ярослав брать всё-таки отказался, но напросился ненавязчиво на чай. Объяснил ему, что сам тут обитаю на птичьих правах. Он отстал, но просил вызывать его всегда, когда понадобится тачка, или какая-нибудь ещё помощь. Написал мне на бумажке свой телефон. В общем, расстались без последствий. Фуххх! Не хотелось бы скакать по посёлку, как донна Роза Дальвадорец, улепётывающая от лосястого Кригса.

Кабинет Шумилова был уже закрыт. Спустился в фойе ДКС. Из кинозала доносились звуки сеанса очередного фильма. За стоячими столиками пустого и закрытого буфета тусовались злобные коты, слегка пьяненькие, коллективно уговаривающие бутылочку портвешка «Агдам». Пацаны мне ужасно обрадовались и пригласили угоститься напитком. Я отнекался, мотивируя свой отказ скорой встречей с директором и погнал аллюром в ресторан.

Пока рысил по улице, невольно пережёвывал эту встречу. Обещал ведь им паркур преподать. Положим, не я, а Чика, безвременно скопытившийся, намеревался. А они вон сейчас хреначатся жутким пойлом. Короче, катятся по наклонной. Я по всем приметам надёжно застреваю в советских кущах. Неплохо бы обзавестись беззаветно преданными боевыми трейсерами…